Евгений Зуев - Редкая профессия Страница 3

Глаза боятся, а руки делают

Не знаю, решились бы мы на этот проект, если бы сразу представляли (так, как знаем сейчас) его истинную трудоемкость. Тогда язык Си++, судя по учебным пособиям, казался нам… да, непростым для компиляции, с корявым и неоднозначным синтаксисом, сильно усложненной семантикой традиционных конструкций, но вполне сравнимым, например, с объектной версией Паскаля фирмы Borland. Так что срок, названный шефом, поначалу не вызвал у нас протеста. Однако чтение первой же действительно серьезной и подробной книги — перевода авторского определения языка[1], предложенного в качестве начальной версии для его стандартизации, повергло нас в ужас и панику. Казалось, это безумие невозможно реализовать вообще! Тогда мы поняли настоящую цену учебникам типа "Язык XXX за двадцать один день" или "YYY — это просто!". Подобные тексты (сами по себе, быть может, и неплохо написанные) оставляют за своими рамками настолько обширные области языка, избегают касаться стольких его тонкостей и особенностей, что в голове у читателя-программиста формируется зачастую усеченный и выхолощенный образ инструмента, который он собирается использовать.

Вообще, у автора вызывает некоторую настороженность, когда о сложных вещах пытаются говорить упрощенно (это касается не только программирования). Задачи, решаемые современными программными системами, очень и очень сложны. Для их создания приходится использовать адекватные инструменты, которые не могут не соответствовать сложности и ответственности задач и потому объективно не могут быть простыми. Поэтому писать о Си++ в стиле "Откройте файл myprog1.cpp с компакт-диска, прилагаемого к книге, и нажмите Ctrl-F9. Поздравляем! Вы выполнили вашу первую программу на Си++!" — недопустимая профанация предмета.

С тех пор мы считаем, что настоящее пособие по сложному современному языку программирования общего назначения (уровня Си++ или Ada95) должно иметь форму, близкую упоминавшейся выше книге Эллис и Страуструпа,-- комментированный стандарт. Только такая книга может дать читателю настоящее понимание языка. Да, читать и пытаться понять строгий, сложно построенный, местами даже занудный текст будет весьма непросто — но кто сказал, что профессия программиста проста? Мы обязательно сделаем такую книгу по Си++, когда его Стандарт, наконец, будет принят.

Стандарт принят в 1998 году — уже почти три года назад, а обещанных комментариев до сих пор нет… Собственно текст Стандарта я практически полностью перевел, надо бы засесть и за комментарии. Однако одному мне не справиться… Саша Кротов, где ты!?..

Мы подошли к делу серьезно. Три или четыре месяца мы практически не программировали. Мы изучали Эллис и Страуструпа ("Зеленую книгу") вдоль и поперек и во всех мыслимых направлениях, продумывали общую конфигурацию компилятора, выбирали построение основных структур данных и важнейших алгоритмов, предлагали и обсуждали проектные и технические решения и писали проект.

Прекрасно помню чувство гордости, которое мы испытали, увидев наглядное свидетельство наших трудов — увесистый том, привезенный Вальтером, красиво отформатированный, распечатанный на лазерном принтере (у нас их тогда и в помине не было) и даже, кажется, переплетенный. Сейчас, когда прошло уже около трех лет, очень многие наши проектные решения кажутся прямолинейными, наивными и даже неверными; некоторые пришлось менять уже в процессе реализации, но, тем не менее, проект дал необходимую основу для работы.

Этот текст, кажется, произвел достаточное впечатление на бельгийцев; они вполне убедились в уровне нашей квалификации. Тогда показалось удивительным, но некоторых простых вещей они просто не знали: например, что typedef-объявление не вводит новый тип, конструкции extern "С" могут быть вложенными и т.д. Не говоря уже о более специфических аспектах. Когда мы описывали в проекте технику компиляции вызовов, мы употребили термин "thunk" (короткий код для вычисления фактического параметра). Оказывается, они, сделавшие несколько коммерческих компиляторов, не знали, что это такое! С удовольствием и тайным злорадством я выписал из классической книги Гриса[2] и послал им большую цитату, объясняющую этот термин…

Первые радости

Начнем с синтаксиса (самого, казалось бы, простого аспекта, однако борьбой с ним завершаются попытки очень многих). Несколько первых впечатлений. Во-первых, язык просто очень большой. Это означает, что синтаксические таблицы — составленные вручную или построенные каким-нибудь генератором распознавателей, вроде YACC, будут довольно велики, что, естественно, замедлит скорость синтаксического разбора.

Однако при внимательном анализе оказывается, что в языке имеется сравнительно большое число «микро»-регулярностей — часто повторяющихся устойчивых последовательностей лексем. Например, пары пустых скобки: (), [], пустой список параметров (void), завершитель списка параметров ...) встречаются очень часто. После служебных слов if, switch, while всегда должна стоять левая круглая скобка, после break и continue — точка с запятой, а после слова goto располагаются идентификатор и точка с запятой. Таких регулярностей набирается несколько десятков, так что если рассматривать их как отдельные лексемы, объем синтаксиса заметно сокращается. Введение каждой такой "суперлексемы" экономит по крайней мере одно обращение синтаксического анализатора к таблице разбора. Усложнение распознавателя лексем (сканера), вынужденного составлять суперлексемы из пар или троек обычных лексем, при этом получается весьма незначительное; более того, если сканер во время одного вызова распознает, например, не только служебное слово switch, но и левую круглую скобку, идущую за ним, получится экономия и на числе обращений к сканеру!

Во-вторых, в синтаксисе есть неоднозначности. Это надо оценить: в Стандарте (!) языка программирования прямо написано, что некоторые конструкции можно трактовать двояко — либо как объявление, либо как оператор! В несколько упрощенном виде формулировка из стандарта выглядит так: "выражение, содержащее в качестве своего самого левого подвыражения явное преобразование типа, которое записано в функциональном стиле, может быть неотличимо от объявления, в котором первый декларатор начинается с левой круглой скобки". Классический пример: что такое T(a); если T — некоторый тип? С одной стороны, это как бы объявление переменной с именем a, тип которой задан как T. С другой — конструкцию можно трактовать как преобразование типа уже объявленной где-то ранее переменной a к типу T. Все дело в том, что в Си++ статус операторов и объявлений полностью уравнен; последние даже и называются declaration-statements — операторы-объявления, то есть традиционные операторы и объявления могут записываться вперемежку. Все же радости с круглыми скобками перекочевали в Си++ прямо из Си, в котором типы конструируются подобно выражениям, и тривиальное объявление можно задать либо как "int a;", либо как "int(a);". Все это понятно, но от этого не легче. И такой язык любят миллионы программистов?! Мир сошел с ума. Яду мне, яду!..

Смысл правил разрешения неоднозначностей сводится, по существу, к поразительной фразе, простодушно выведенной в "Зеленой книге": "если конструкция выглядит как объявление, то это и есть объявление. В противном случае это оператор". Иными словами, чтобы разрешить неоднозначность, следует рассмотреть всю конструкцию целиком; фрагмент "T(a)" для анализа недостаточен — за ним сразу может следовать либо точка с запятой, тогда выбор делается в пользу объявления, либо "что-то еще". Например, вся конструкция может выглядеть как "T(a)→m = 7;" или "T(a)++;" — это, конечно, операторы (точнее, операторы-выражения, в терминах стандарта). Ну а как понимать следующее: "T(e)[5];" или "T(c)=7;"? А это, будьте уверены, еще не самые разительные примеры — загляните в разд. 6.8 Стандарта.

Человеку хорошо, он ко всему привыкает, рано или поздно он разберется, но как заставить анализатор понимать эту чехарду? Пока он не доберется до точки с запятой, он, в общем случае, ничего не сможет сказать о конструкции. Друзья, не пишите объявления, которые невозможно отличить от операторов! Пожалейте компилятор, ему же тяжело! Кроме того, можно запросто ошибиться и самому…

Несколько дней прошли в бесплодных попытках выразить неоднозначности на входном языке YACC. Выход был похоже, только в организации просмотра вперед, причем на заранее не известное количество лексем. Алгоритм разбора, заложенный в YACC, этого делать не умеет. В принципе известны и доступны системы, в которых заявлена подобная возможность, однако мы были ограничены требованием: синтаксический анализатор писать на YACCе, более того, на его версии, сделанной в одном европейском университете… Пришлось пойти на ухищрения и "сломать" классическую схему разбора: делать предварительный анализ еще на уровне разбора лексем и, встретив левую скобку после имени типа (а еще пойди распознай, что идентификатор — имя типа, а не какой-то другой сущности!), "отменять" автоматический анализ и организовывать "ручной" перебор последующих лексем, складывая их про запас в буфер.