Виктор Майер-Шенбергер - Большие данные. Революция, которая изменит то, как мы живем, работаем и мыслим Страница 4

Иногда ограничения, которые мы воспринимаем как должное и считаем всеобщими, на самом деле имеют место только в масштабе нашей деятельности. Рассмотрим третью аналогию, и на сей раз из области науки. Для людей важнейшим физическим законом является гравитация: она распространяется на все сферы нашей деятельности. Но для мелких насекомых гравитация несущественна. Ограничение, действующее в их физической вселенной, — поверхностное натяжение, позволяющее им, например, ходить по воде. Но людям, как правило, до этого нет дела.

То же самое с информацией: размер имеет значение. Так, поисковая система Google определяет распространение гриппа не хуже, чем официальная статистика, основанная на реальных визитах пациентов к врачу. Для этого системе нужно произвести тщательный анализ сотен миллиардов условий поиска, в результате чего она дает ответ в режиме реального времени, то есть намного быстрее, чем официальные источники. Таким же образом система Farecast прогнозирует колебания цен на авиабилеты, вручая потребителям эффективный экономический инструмент. Однако обе системы достигают этого лишь путем анализа сотен миллиардов точек данных.

Эти два примера, с одной стороны, демонстрируют научное и общественное значение больших данных, а с другой — показывают, что с их помощью можно извлечь экономическую выгоду. Они знаменуют два способа, которыми мир больших данных готов радикально изменить все: от бизнеса и естественных наук до здравоохранения, государственного управления, образования, экономики, гуманитарных наук и других аспектов жизни общества.

Мы стоим на пороге эпохи больших данных, однако полагаемся на них ежедневно. Спам-фильтры разрабатываются с учетом автоматической адаптации к изменению типов нежелательных электронных писем, ведь программное обеспечение нельзя запрограммировать таким образом, чтобы блокировать слово «виагра» или бесконечное количество его вариантов. Сайты знакомств подбирают пары на основе корреляции многочисленных атрибутов с теми, кто ранее составил удачные пары. Функция автозамены в смартфонах отслеживает действия пользователя и добавляет новые вводимые слова в свой орфографический словарь. И это только начало. От автомобилей, способных определять момент для поворота или торможения, до компьютеров IBM Watson, которые обыгрывают людей на игровом шоу Jeopardy,[17] — этот подход во многом изменит наше представление о мире, в котором мы живем.

По сути, большие данные предназначены для прогнозирования. Обычно их описывают как часть компьютерной науки под названием «искусственный интеллект» (точнее, ее раздел «машинное обучение»). Такая характеристика вводит в заблуждение, поскольку речь идет не о попытке «научить» компьютер «думать», как люди. Вместо этого рассматривается применение математических приемов к большому количеству данных для прогноза вероятностей, например таких: что электронное письмо является спамом; что вместо слова «коипя» предполагалось набрать «копия»; что траектория и скорость движения человека, переходящего дорогу в неположенном месте, говорят о том, что он успеет перейти улицу вовремя и автомобилю нужно лишь немного снизить скорость. Но главное — эти системы работают эффективно благодаря поступлению большого количества данных, на основе которых они могут строить свои прогнозы. Более того, системы спроектированы таким образом, чтобы со временем улучшаться за счет отслеживания самых полезных сигналов и моделей по мере поступления новых данных.

В будущем — и даже раньше, чем мы можем себе это представить, — многие аспекты нашей жизни, которые сегодня являются единственной сферой человеческих суждений, будут дополнены или заменены компьютерными системами. И это касается не только вождения или подбора пары, но и более сложных задач. В конце концов, Amazon может порекомендовать идеально подходящую книгу, Google — оценить релевантность сайта, Facebook знает, что нам нравится, а LinkedIn предвидит, с кем мы знакомы. Аналогичные технологии будут применяться для диагностики заболеваний, рекомендации курса лечения, возможно, даже для определения «преступников», прежде чем они успеют совершить преступление.

Подобно тому как интернет радикально изменил мир, добавив связь между компьютерами, большие данные изменят фундаментальные аспекты жизни, предоставив миру небывалые возможности количественного измерения. Данные порождают новые услуги и инновации. И очень многое ставят под угрозу.

Количество, точность, причинность

По сути, большие данные представляют собой три шага к новому способу анализа информации, которые трансформируют наше представление об обществе и его организации.

Первый шаг описан во второй главе. В мире больших данных мы можем проанализировать огромное количество данных, а в некоторых случаях — обработать все данные, касающиеся того или иного явления, а не полагаться на случайные выборки. Начиная с ХIX века, сталкиваясь с большими числами, общество полагалось на метод выборки. Сейчас он воспринимается как пережиток времен дефицита информации, продукт естественных ограничений для взаимодействия с информацией в «аналоговую эпоху». Понять искусственность этих ограничений, которые по большей части принимались как должное, удалось только после того, как высокопроизводительные цифровые технологии получили широкое распространение. Используя все данные, мы получаем более точный результат и можем увидеть нюансы, недоступные при ограничении небольшим объемом данных. Большие данные дают особенно четкое представление о деталях подкатегорий и сегментов, которые невозможно оценить с помощью выборки.

Принимая во внимание гораздо больший объем данных, мы можем снизить свои претензии к точности — и это второй шаг, который будет рассмотрен в третьей главе. Когда возможность измерения ограничена, подсчитываются только самые важные показатели, и стремление получить точное число вполне целесообразно. Вряд ли вы сумеете продать скот покупателю, если он не уверен, сколько голов в стаде — 100 или только 80. До недавнего времени все наши цифровые инструменты были основаны на точности: мы считали, что системы баз данных должны извлекать записи, идеально соответствующие нашим запросам, равно как числа вносятся в столбцы электронных таблиц.

Этот способ мышления свойствен среде «малых данных». Измерялось так мало показателей, что следовало как можно точнее подсчитывать все записанное. В некотором смысле мы уже ощутили разницу: небольшой магазин в состоянии подбить кассу к концу дня вплоть до копейки, но мы не стали бы (да и не смогли бы) проделать то же самое с валовым внутренним продуктом страны. Чем больше масштаб, тем меньше мы гонимся за точностью.

Точность требует тщательной проверки данных. Она подходит для небольших объемов данных и в некоторых случаях, безусловно, необходима (например, чтобы проверить, достаточно ли средств на банковском счету, и выписать чек). Но в мире больших данных строгая точность невозможна, а порой и нежелательна. Если мы оперируем данными, большинство которых постоянно меняется, абсолютная точность уходит на второй план.

Большие данные неупорядочены, далеко не все одинакового качества и разбросаны по бесчисленным серверам по всему миру. Имея дело с большими данными, как правило, приходится довольствоваться общим представлением, а не пониманием явления вплоть до дюйма, копейки или молекулы. Мы не отказываемся от точности как таковой, а лишь снижаем свою приверженность к ней. То, что мы теряем из-за неточности на микроуровне, позволяет нам делать открытия на макроуровне.

Эти два шага приводят к третьему — отходу от вековых традиций поиска причинности, который мы рассмотрим в четвертой главе. Люди привыкли во всем искать причины, даже если установить их не так просто или малополезно. С другой стороны, в мире больших данных мы больше не обязаны цепляться за причинность. Вместо этого мы можем находить корреляции между данными, которые открывают перед нами новые неоценимые знания. Корреляции не могут сказать нам точно, почему происходит то или иное событие, зато предупреждают о том, какого оно рода. И в большинстве случаев этого вполне достаточно.

Например, если электронные медицинские записи показывают, что в определенном сочетании апельсиновый сок и аспирин способны излечить от рака, то точная причина менее важна, чем сам факт: лечение эффективно. Если мы можем сэкономить деньги, зная, когда лучше купить авиабилет, но при этом не имеем представления о том, что стоит за их ценообразованием, этого вполне достаточно. Вопрос не в том почему, а в том что. В мире больших данных нам не всегда нужно знать причины, которые стоят за теми или иными явлениями. Лучше позволить данным говорить самим за себя.