Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 67 Страница 4

Гроссмейстеры, понятно, возмутились. Быть такого не может: ещё вчера человек не знал, как ходит конь, поди, и сегодня не знает, но обыгрывает «Рыбку», а они, гроссмейстеры, ничью за большую удачу считают. Создатели шахматных программ и изощрённые пользователи тоже уверены: дело нечисто, не иначе как «Рыбке» плавники оторвали, да и хвост тоже.

Фокусники-эстрадники утверждают, что все достижения гения представляют собой трюки, причём трюки на уровне школьной самодеятельности.

Обыкновенные скептики изучили биографию победителя и решили, что она есть мистификация, что гений не только не профессор и не доктор наук, а и университета не закончил, да что университета – школы!

Со всем этим можно спорить. «Там кому попало выдают паспорта! А я б, например, не выдал такому, как вы! Глянул бы только раз в лицо и моментально отказал бы!» – это позволено произносить булгаковскому Бегемоту, а никак не интернет-критиканам. Подлинный у него докторский диплом, нет, какая разница? Руки коротки – диплом отобрать. Может, во Львове других профессоров и не требуется!

Главное – результат, а результат известен: «Рыбка» повержена! И украинский гений ведь «несчастным не сделал никого: не ограбил вдову, не пустил никого по миру, пользовался от избытков, брал там, где всякой брал бы; не воспользуйся он, другие воспользовались бы».

Выиграть у Рыбки – всё равно что бегуну обогнать мотоцикл? Да запросто, вот три рецепта: проколоть шины, засыпать сахар в бензобак, а милее всего – договориться полюбовно с мотоциклистом, пусть едет медленно и с остановками. И второкласснику вполне под силу предъявить справку о том, что он прошлой осенью поднял трёхсоткилограммовую штангу: соответствующая программа и нарисует красиво, и заверит печатью Галактической Палаты Мер и Весов.

Пусть успокоятся гроссмейстеры, фокусники и обыкновенные скептики: человек явил не шахматный талант и не навыки иллюзиониста. Особенность в другом: гений в одностороннем порядке изменил правила игры. В этом-то и проявляется гениальность. Почему-то окружающие решили, что играть с «Рыбкой» следует по раз и навсегда утверждённому порядку: настройки оптимизировать, дебютную книгу не править, подсказки другой шахматной программы не использовать и так далее.

Хоть филистимляне кричали, что Давид действовал не по правилам, Голиафа это не воскресило. Человек потому и эволюционирует, что во всяком сложном положении ищет нетрадиционное решение. Если в ареале проживания кончается еда – переселяется за моря и горы. Если сырая пища малосъедобна – добывает огонь и готовит на нём. Если холодно – кутается в чужую шкуру. Если нелады с правописанием – меняет орфографию. То бумажки объявит деньгами, то деньги бумажками. Клянется в бескорыстной любви к отечеству – и стремительно переселяется в Лондон. Объявляет человеческую жизнь высшей ценностью – и бомбит детей. Лекарство представит допингом, а допинг лекарством. Если правда невыгодна – врёт и не краснеет. Если выгодна – всё равно привирает, чтобы навыка не потерять.

Менять правила – не самое простое дело. Тут важны сроки, желательны аргументы (ПУС-1, ПУС-2, ПУС-3), необходимы пути отхода, и чтобы лодка у васюкинского причала ждала на всякий случай.

Нефть, газ, алмазы, чернозём, лес не главные источники богатства. Главные источники – люди. Один человек среди груд изумрудов и моря нефти беден, несчастен и способен умереть голодной смертью, но если в голой степи есть тысяча людей, эволюционирующая личность и без приисков да скважин заживёт припеваючи.

И потому я предлагаю двадцать седьмое апреля объявить Днём Эволюции. Красное число, чёрное – на усмотрение начальства. Демонстраций и парадов можно не устраивать, но желательно приурочивать к дате наиболее судьбоносные решения, как-то: реформы образования и здравоохранения, изменения в конституции, введение или отмена избирательного ценза и прочее, что будет соответствовать дальнейшим видам любезного Отечества.

К оглавлению

Дмитрий Шабанов: Что мнится гадюке?

Дмитрий Шабанов

Опубликовано 04 мая 2011 года

Вы собирали землянику? Представьте: вот вы ищете ягоды под листьями, срываете одну за другой, а потом, уже дома, расслабляетесь и закрываете глаза... Что стоит перед ними? Почему?

Что — понятно. Земляника. Сложнее объяснить, почему. Ответ «глаза привыкли» — не годится. Это лишь яркий источник света может на какое-то время вывести из строя клетки сетчатки, которые приняли основной удар, и вызвать светящиеся пятна перед глазами. А описанная реакция — норма, не нарушающая работу глаз.

Чтобы подтолкнуть вас к ответу, расскажу о двух других обстоятельствах, вроде бы не связанных с заданным вопросом.

Хищники лишь очень редко истребляют своих жертв без остатка. Дело в том, что специализированные на определённой добыче хищники (монофаги) сильно зависят от численности своих жертв. Когда жертв остается совсем мало, численность монофагов падает ещё сильнее. Сохранению жертв способствует и то, что всех их переловить невозможно, и то, что скорость их размножения обычно выше, чем у хищников. Более серьёзная проблема — хищники с широким диапазоном жертв, олигофаги и особенно полифаги. Их количество слабо зависит от обилия каждого отдельного вида жертв. Но, к счастью, полифаги едят преимущественно тех жертв, которые чаще встречаются, оставляя в покое редкую добычу.

Теперь совсем иное. Новорожденные дети появляются на свет с более-менее сформированными глазами, но без способности узнавать то, на что они смотрят. «Сложить» из световых и цветовых пятен осмысленные образы — это трудно. Однако новорожденные способны реагировать на светлые овалы с двумя тёмными пятнами в верхней части. А для узнавания матери и других людей, восприятия формы объектов и расстояния до них потребуется длительная тренировка зрительного анализатора. Напоминаю: в состав анализаторов входят не только органы чувств, но и пути передачи сигнала, и мозговые центры для его обработки. Глаза воспринимают свет; видит — мозг!

Всё названное — следствие того, что для восприятия чего бы то ни было нужно заранее иметь образ искомого. Этот образ может быть «вшит» в структуру анализатора изначально (как грубая модель лица в психике новорожденного), но в подавляющем большинстве случаев он возникает и конкретизируется благодаря полученному опыту. По мере использования этот образ актуализируется и уточняется.

Вы можете увидеть ягоду земляники в мешанине световых и цветовых пятен только потому, что у вас есть её образ. Сравнивая входящий сигнал с этим образом, вы выделяете искомую структуру из фона. О! Вот она! Вы протягиваете руку и срываете ягоду. Тут же ваш зрительный анализатор уточняет, какой паттерн входящей информации привёл к успеху поиска. Вследствие такой непрерывной подстройки вы после сбора луговой земляники увидите крупные ягоды на длинных стеблях в густой траве, а после сбора боровой — мелкие ягоды на низких кустиках над опавшей хвоей. Зато, к примеру, гриб или лежащую в траве пуговицу вы можете просто не увидеть.

А откуда возникает картинка перед нашим мысленным взором? Если во входящем сигнале есть паттерн, соответствующий образу искомого, он будет выделен, очищен от шума и предъявлен сознанию. А если искомого паттерна нет, в него будет складываться любой шум — например тот, который возникает в зрительном анализаторе при закрытых глазах.

Этот эффект характерен не только для зрения. Вы знаете, что матери, которая возится на кухне, пока её ребенок спит в комнате, всё время «слышится» родной голос? А вы обращали внимание, что уличный шум сам собой складывается в рингтон вашего (именно вашего!) мобильного телефона? А если телефон у вас в кармане и стоит на вибровызове, то уже и не зрительный и не слуховой, а тактильный анализатор даёт ложные срабатывания: вам кажется, что телефон завибрировал.

У описанного феномена немало следствий. Не буду развивать мировоззренческие выводы из того, что мы можем воспринять лишь то, что уже готовы воспринять, хотя эта линия рассуждений может привести к весьма неожиданным для многих из нас результатам. Мне для этого нужно достаточное текстовое пространство, а вам — достаточное время и сосредоточенное внимание. Лучше расскажу историю из своего опыта, иллюстрирующую феномен переключения хищников.

Лет двадцать назад я держал и разводил дома змей. Мой максимум достигал восьми питонов и удавов. Когда у тебя дома на твоих глазах самка питона насиживает кладку, которая потом расползается выводком суетливых кусачих малышей, испытываешь кайф... Тогда я часто получал «отработку» крыс после фармакологических исследований (животных, которые прошли через какой-то эксперимент, выжили, но не годятся уже для следующих опытов). Загрузишься несколькими десятками крыс, привозишь их домой и раскидываешь по террариумам. Крысам в транспортной ёмкости жарко и страшно, они просто-таки «излучают» характерные обонятельные, акустические и зрительные сигналы. змеи ловят их буквально на лету. А потом наступает перерыв в экспериментах, когда дармовых крыс нет. Я еду на базар, покупаю кролей. И перед тем как взять кролика, питон (который ел кролей много раз) потратит несколько минут на тщательное изучение нового объекта. Несколько кроликов подряд — и задумчивость начнут вызывать уже крысы.