Андрей Столяров - Интеллектуальная собственность: врага надо знать в лицо Страница 7

В отличие от копиров, компьютеры позволили не снимать копии с существующих книг, а создавать новые книги, чем немедленно воспользовались литераторы-любители. С появлением лазерных принтеров стало возможно в домашних условиях добиться при должном старании практически полиграфического качества конечного результата. Конечно, большого тиража при этом не сделать (слишком высока себестоимость каждого экземпляра), но напечатать сборник своих стихов или рассказов тиражом в полсотни экземпляров (для друзей и знакомых) оказалось более чем реально.

Кроме того, тексты оказалось возможно хранить и читать в электронном виде, не прибегая к помощи бумаги и издательских технологий. Появление сканеров и программ распознавания текста позволило переводить книги из бумажного в электронный формат. Теперь «тираж» книги оказался ограничен только потребностью в ней, а процесс «издания» – доступен всем желающим при практически нулевой стоимости.

Стремительное развитие компьтерных сетей сняло с распространения текстов последние физические ограничения, а появление удобных карманных компьютеров, что бы там ни говорили сторонники старых традиций, поставило в этом процессе жирную точку: издатель, стоявший с давних пор между автором и читателем, вдруг оказался третьим лишним. Это, безусловно, не отменяет бумажных книг как таковых, просто они становятся необязательным элементом взаимодействия автора и читателя.

Интересные изменения произошли и в других областях авторско-правовой сферы. Со времен появления первых магнитофонов люди переписывали музыку с пластинок на ленты и кассеты, записывали радиопередачи, копировали и сами ленты друг другу. Филофонисты коллекционировали редкие записи, и никому это особенно не мешало: при аналоговой записи неизбежно теряется качество, так что серьезной конкуренции оригиналу копии явно не составят. Когда изобрели видео, переписывание VHS-кассет тоже вроде бы никого не смущало по все тем же причинам. Даже когда появились первые цифровые диски, некоторое время никто не беспокоился. Правда, появление цифровых магнитофонов (интересно, помнит еще кто-нибудь про формат DAT) вдруг обеспокоило звукозаписывающие компании, причем обеспокоило до такой степени, что неким непостижимым образом все производители DAT согласились искусственно сделать невозможным переписывание музыки с CD на DAT иначе как через аналоговые схемы, то есть с потерей качества. Формат DAT, впрочем, быстро приказал долго жить (и не в последнюю очередь именно «благодаря» описанным ограничениям), так что история благополучно забылась.

Ситуация коренным образом изменилась с появлением устройств пользовательского уровня для записи CD. Некоторое время записываемые болванки содержали золото и по этой причине были слишком дороги для записывания на них музыки, однако же и эта эпоха быстро прошла. Добавим к этому еще изобретение форматов сжатия, резко уменьшивших объемы цифровых данных, необходимые для хранения музыки и фильмов при сохранении приемлемого для массового пользователя качества, а так же еще и то, что пропускная способность каналов общедоступных компьютерных сетей возрасла на порядки.

Общий эффект от всех этих новшеств можно выразить одной фразой: если ранее массовое тиражирование книг (текстов), музыки, фильмов и изображений было доступно единицам (издателям), то цифровая эпоха открыла доступ в эту сферу всем желающим, практически сняв все входные пороги. Издатели этого явно не ждали.

Итак, наступил цифровой век. Так или иначе это затронуло практически все сферы человеческой деятельности, в том числе и все три области интеллектуальной собственности – но в весьма разной степени.

Законодательство о торговых марках весьма неоднозначно интерферировало с доменной системой имён в сети Интернет. В самом деле, что если торговая марка совпадает с одним из идентификаторов имени домена? А если с его частью? А если сайт, поднятый в домене, не имеет никакого отношения к сектору рынка, в котором действует соответствующая марка? В России в самом конце прошлого столетия прошли два знаковых судебных процесса: относительно домена kodak.ru и относительно домена mosfilm.ru. Интересно, что результаты процессов были прямо противоположны: компания Kodak так и не добилась успеха с силовым отбиранием домена, тогда как Мосфильм добился судебного вердикта, запрещающего тогдашнему администратору ccTLD.RU регистрацию любых доменов, содержащих в себе слово «Мосфильм» (в частности, под запрет попали такие имена, как demosfilm.ru, palmosfilms.ru и т. п.)

На Западе тяжбы вокруг доменных имён окончились появлением документа «Uniform Dispute Resolution Policy», после чего всё стихло. Последний отголосок былых баталий – появление торговых марок, полностью совпадающих с доменным именем, включая суффикс верхнего уровня. Примерами таких марок служат X.org и OpenOffice.org (обе, что интересно, принадлежат свободным программным проектам). Пожалуй, можно сказать, что никаких качественных изменений в области торговых марок «цифровая революция» не вызвала.

В сфере патентного законодательства можно отметить яростные баталии за патентование программ как таковых, а также алгоритмов, протоколов обмена и прочих технических решений в области программного обеспечения. Можно ожидать, что через несколько лет утихнут и они, пока же не стоит этим баталиями сильно удивляться: была бы мутная вода, а желающие половить в ней рыбу всегда найдутся.

Совершенно иным образом обстоят дела в области пресловутых прав на создание копии. Отметим лишь несколько моментов.

Если в доцифровую эпоху воспроизвести книгу с разумными затратами можно было только при условии достаточно большого тиража, что, в свою очередь, было под силу только издателям, то с появлением современных методов воспроизведение бумажной книги оказалось технически и финансово доступно всем желающим, хотя и всё ещё сравнительно дорого (то есть в среднем дороже, чем купить книгу в магазине). Более того, бумажная книга неожиданно оказалась не единственной формой представления литературного произведения, воспроизведение же произведения в альтернативной (электронной) форме по себестоимости близко к нулю.

Далее, в доцифровую эпоху создать действительно качественную копию фонограммы или видеозаписи можно было только на профессиональном студийном оборудовании. Копии, создаваемые в бытовых условиях для личного пользования, никакой конкуренции оригиналу составить не могли. В результате цифровизации аудио- и видеотехники копии, создаваемые в бытовых условиях, оказались ничем не хуже (то есть буквально ничем), нежели профессиональные, ведь копирование цифровой информации производится бит в бит без каких-либо изменений и, соответственно, потеря качества при цифровом копировании заведомо отсутствует.

Наконец, цифровой эпохе мы обязаны появлением принципиально нового вида объектов авторско-правовой охраны – программ для ЭВМ. Копирование произведений этой категории было изначально доступно каждому пользователю в силу самой природы программ для ЭВМ как цифровой информации.

Таким образом, можно заметить, что в доцифровую эпоху нарушить копирайт «простым смертным» было либо попросту не под силу, либо под силу, но так, что никакого ощутимого эффекта для обладателя исключительных прав это не имело. В эпоху же цифровых технологий возможность войти в серьезный конфликт с копирайтным законодательством появилась практически у каждого.

Говоря короче, в доцифровую эпоху копирайты не касались почти никого; рядовой гражданин о копирайтах ежели что и знал, то чисто теоретически, и даже помыслить не мог, что какие-нибудь его действия могут оный копирайт нарушить. И вот после «цифровой революции» копирайты вдруг стали касаться практически всех.

Это вызвало изменения и в поведении правообладателей и прочих материально заинтересованных в копирайте сторон. В самом деле, раньше они могли себе позволить вообще не интересоваться действиями частных лиц; круг потенциальных нарушителей копирайта (то есть тех, кто вообще чисто технически мог это сделать) ограничивался издателями и был, соответственно, весьма и весьма узок. «Цифровая революция» внесла в этот безмятежный мирок свои коррективы. Представьте себе, например, как вы в спокойной обстановке, никого не трогая, готовите себе бутерброд с колбасой, аккуратненько и со вкусом его формируете, поправляете кусок колбасы, чтобы он покрасивее лежал, сверху украшаете, скажем, веточкой зелени, всё это время предвкушая, как вы сейчас это произведение кулинарного искусства употребите внутрь – и в тот самый момент, когда вы уже собираетесь от бутерброда откусить, на вас налетает, скажем, стая бешеных воробьев и в мгновение ока расклёвывает ваш вожделенный бутерброд в мелкие дребезги в сантиметре от вашего рта. Представили? Вот таковы примерно и были ощущения издателей, хотя никто из них в этом не признаётся.