Андрей Воронин - Смерти вопреки

Андрей ВОРОНИН

СМЕРТИ ВОПРЕКИ

Глава 1

Полковник ФСБ Котляров, как никто другой в его ведомстве, знал, что великие дела всегда начинаются с мелочей. Мелочам он уделял самое пристальное внимание. Ему не всегда удавалось предвидеть большой успех, но вот мелочи, на которых успех основывается, полковник распознавать умел.

Тяжелая звуконепроницаемая дверь в кабинет генерала Мазурина приоткрылась. Ее осмеливался широко распахивать только один человек, которому так завидовал полковник Котляров, – майор Александр Бондарович, остальные чинно входили, вплывали, настороженно просачивались.

– А, это ты, Котляров, – генерал опустил очки со лба на нос и отложил бумаги. – Ты приходишь всегда на одну минуту раньше назначенного времени.

– Привычка, – ответил полковник.

– Наверху довольны твоей работой.

– Я работаю не один, главный успех нам обеспечивает Александр Бондарович, – Котляров считал, что лучше самому сказать о том, что генерал Мазурин знает и без него, – тогда не попадешь в глупое положение.

– Да, Александр Бондарович, – вздохнул генерал. – Но я привык называть его по прозвищу – Банда. Все равно – это твой успех, Котляров, ведь ты занимаешься его поддержкой и обеспечением его секретного подразделения.

Котляров посчитал уместным промолчать. Мазурин поднялся из-за стола:

– Но меня, полковник, беспокоят не те дела, за которые он берется, а те, от которых отказывается.

Почему он уже дважды проигнорировал наши предложения? – в голосе генерала послышались нотки неудовольствия.

– Я уже думал над этим.

– Докладывай.

– Он в своем роде гений, – начал Котляров и заглянул в глаза генералу – не перебрал ли?

– Продолжай…

– А гения может сгубить только одно – спокойная жизнь, – горячо заговорил полковник о том, что уже давно обдумал. – Ему нельзя иметь жену, семью, детей. Такой человек, как Александр Бондарович-Банда, в конце концов уйдет от нас, особенно если вспомнить о его гонорарах. Ему захочется спокойствия, он ощутит его вкус. Хороший волк – это голодный волк, у которого нет логова. Такой готов на все и никогда не теряет формы.

– По-моему, он женат?

– Он живет с женщиной – Алиной Большаковой, у них есть сын – Никита, еще маленький, – полковник Котляров раскрыл папку и принялся вы.кладывать на стол фотографии и короткие досье.

– Красивая… Кажется, она дочь генерала Большакова, этого ученого? – задумчиво, но не скрывая своего нерасположения к ученым, проговорил генерал Мазурин, беря в руки фотографию Алины. – Они давно вместе?

– Больше двух лет.

– Поженились?

– Фактически – да, но документальное оформление брака для Банды – формальность. Он пока сохранил привычку к абсолютно независимой жизни, но годы-то идут, товарищ генерал… И вот уже несколько раз он позволил себе наотрез отказаться от наших предложений. С одной стороны, засекреченный Банда со своим подразделением, не связанный никакими инструкциями, хорош, когда дело касается щекотливых заданий: он может позволить себе сделать то, чего не сделает ни один официальный сотрудник, о существовании которого знает даже самый ленивый журналист. Но, с другой стороны, ему и его людям практически невозможно приказывать… К сожалению, никто не берет на себя ответственность отдать приказ в письменной форме. Не могу же я заставить вас, товарищ генерал, отвечать за нарушение закона.

– Ты прав, все только и кричат: «Сделай! Сделай!», а вот ответственность нести… – вздохнул генерал. – Женщины, женщины, – он посмотрел на свое обручальное кольцо. – Я тоже раньше не о кабинетах мечтал…

– Меня его семья тоже беспокоит. Большакова имеет на него огромное влияние. К тому же она уже год как знает о его занятиях. Помните, тогда были неприятности с чеченскими террористами?

– Лучше не вспоминать.

– Так что это и наша вина. Она обозлена, ее тоже втянули в передрягу…

– Что ты предлагаешь, Котляров? Ты же понимаешь – от нас просто так не уходят. В него вложено столько… Деньги, информация, в конце концов.

Он бы сдох после Афганистана, если бы не мы…

Друзья его уже давно похоронили. Многие даже не знают, что он выжил.

– Это понимает и Банда. Возможно, только поэтому он еще и сотрудничает с нами. Деньги его мало интересуют. Материально он обеспечен. До недавнего времени он не задумывался о собственном жилье, жил у родителей жены, а недавно купил себе квартиру – понимаете, не попросил, чтобы ему дали от ФСБ, а купил, чтобы ни от кого не зависеть. Подозреваю, тут сказалось влияние Большаковой.

– Что ты предлагаешь? Без него ты – ноль, – генерал свел большой и указательный пальцы в колечко и показал его полковнику.

«И ты без него – ноль», – подумал Котляров.

– Я все продумал. Их надо поссорить, развести. У него в жизни есть только две стоящие вещи: работа и Большакова, она и сын – для него единое целое.

Если он сам не может сделать выбор между женщиной и делом, ему надо помочь, – на губах Котлярова появилась приторная улыбка. – А потом он сам набросится на работу, как голодный на корку хлеба.

– Не наши это, конечно, дела… – задумался генерал. – Но если ты уверен, что сможешь… Смотри, если он раскусит тебя, то сам ответишь, я ни о чем не знаю. Не отдавать же тебе письменный приказ испортить ему личную жизнь.

Алина Большакова чувствовала: с ее мужем Александром происходит что-то неладное. Он словно разрывался в душе между нею и…

Таинственное "и" не давало Алине покоя. Ей хотелось верить, что это работа, странная, временами такая для нее непонятная и чуждая. Она старалась сдерживать себя, но иногда ей это не удавалось. Она начинала укорять Бондаровича, хотя понимала: лучше от этого ни ей, ни ему не будет. Сперва ей казалось, будто виной всему ее родители, с которыми они жили, но вот появилась своя квартира, а сомнений не убавилось.

Алина даже на время отвезла сына Никиту к родителям, в чисто женской манере переложив ответственность за последнюю ссору с себя на ребенка.

Словно это маленький Никита был виноват в том, что Саша уделял ей не столько внимания, сколько ей хотелось бы. Алине казалось, что чем больше времени она проведет с Александром, тем крепче он будет привязан к ней. Пытаясь утвердить свою самостоятельность и дать понять Бондаровичу, что не на деньгах основан их союз, она сама продолжала работать, давать юридические консультации, брать заказы на оформление целых пакетов документов, благо новые фирмы плодились в Москве, как кролики в жаркую погоду, и без дела она не сидела. Уставы, протоколы, договоры… Банда и половины не понимал из того, чем она занималась. Конечно же, ее заработки не могли сравниться с тем, что мог дать и давал ей Банда.

В этот вечер она собралась приготовить пирог и устроить маленькую вечеринку на пару с Бондаровичем. Неожиданно зазвонил телефон. Алина вернулась в гостиную, в которой сиротливо стояла пустая кроватка Никиты, и виновато улыбнулась Саше:

– Мне только что позвонили, предлагают выгодный заказ. Я не могла отказать.

– Ты сейчас уходишь?

– Да, прямо сейчас, заказчица будет ждать меня на машине неподалеку отсюда, она сейчас там в гостях. Потом мы поедем к ней. Живет она у черта на куличках, а все документы остались у нее дома. Она хорошо заплатит – за срочность. Так что меня долго не будет.

Александр Бондарович терпеливо выслушал эти объяснения.

– Буду ждать.

Когда Большакова вышла из дома, она не заметила, что из неприметной старой «Волги» за ней наблюдают.

– Она вышла, – сказал полковник Котляров девушке в короткой шелковой юбке, которая сидела рядом с ним, а затем обратился к молчаливому мужчине за рулем:

– Виктор, еще раз проверь, как работает связь.

Виктор молча нажал единственную кнопку на маленькой черной коробочке, лежавшей рядом с ним на сиденье. Тут же в приоткрытой сумочке девушки полыхнул красный огонек индикатора.

– Порядок. Идем и мы, Оля, – полковник с девушкой вышли из машины. Котляров нес в руках две бутылки марочного вина и маленький изящный букетик цветов.

Банда открыл дверь квартиры и растерянно посмотрел на Котлярова с девушкой. Близкими друзьями они не были, – правда, в последнее время полковник довольно часто наведывался к нему в гости, пытаясь уговорить взяться за реорганизацию их подразделения. Банда был против тогда и он, и его ребята окончательно превратились бы в «незаконное вооруженное формирование», не предусмотренное не то что Конституцией, а даже никем еще не отмененными нормативными актами СССР сталинских времен. Бондаровичу не хотелось случайно оказаться орудием политических разборок. Он привык знать, за что и с кем борется. Котляров приходил обязательно с легкой выпивкой, но с женщиной и тем более с цветами – никогда.

– Это поставь в холодильник. А это – Алине.