Сергей Зверев - Офицерский клинок Страница 10

— Отставить смешки! — рыкнул командир, грозно зыркнув на едва сдерживавших смех десантников. — Я говорю вполне серьезно! Спецслужбы в Белоруссии работают превосходно. Если влипнем, никто не поможет. Это вам не в ресторане морды крушить бизнесменам.

— Сынок, — неожиданно перебил Купца стоявший все это время в стороне Игнатич, — ты свою политнатычку заканчивай. Не время для разговоров. Ребятки эти наверняка уже где-то рядом, а нам до Сторожаевки еще часа два топать, а то и три, чтобы раньше этих поганцев там оказаться…

Демидов сердито оглянулся на проводника — тот стоял, опершись обеими руками на свою палку, и спокойно смотрел на Купца — и, махнув рукой, скомандовал:

— Бегом! Пошли!

— Э-э-э, сынки! — остановил разведчиков, собравшихся уже выполнить команду Демидова, Игнатич. — Бегом-то хорошо бегать! А только вы знаете, в какую сторону бежать?

— Разберемся! — попытался отмахнуться Купец. Но Игнатич ухватил его за рукав куртки и, рывком повернув к себе, твердо проговорил:

— Ты, паря, горячку-то не пори! Думаешь, что на такое дело щенков желторотых отправили? Да они дорогу к Сторожаевке лучше вас знают. И удобные подходы к хранилищу давным-давно во всех подробностях изучили! Что ж вы за профессионалы такие, если простых вещей не понимаете?!

В своем желании побыстрее «размотаться» с внеплановым заданием и добраться до Минска Демидов как-то упустил из виду этот «пустячок».

— А ты что предлагаешь? — недовольно спросил он.

— Я так мерекаю, — немного помолчав, проговорил Лобач, — что на Сторожаевку они не сразу побегут. Отсидеться им треба, оглядеться, подготовиться. Ежели у них на хранилище свой чоловичек есть, то встретиться с ним…

— И что с того? — нахмурился Купец.

— Тут у Феофила, недалече совсем, что-то вроде хутора было… — задумчиво ответил Лобач. — Избенка, огородик, сарайки… Он же то к нам в Хлыстовку, то в Сторожаевку захаживал только за солью, спичками и хлебом…

— Откуда же у него деньги были? — удивился Локис. Разведчики окружили своего командира и Лобача, внимательно прислушиваясь к тому, что тот говорил.

— Шут его знает, — пожал плечами Игнатич, неторопливо направляясь в глубь леса. Разведчики двинулись за ним. — Но гроши у него водились, это я точно знаю. И вот что примечательно, и белорусские, и русские рубли у него были.

— Слушай, — довольно бесцеремонно развернул проводника Демидов, — ты мне байками про этого старца мозги не забивай. Мне до него столько же дела, сколько и до экономического состояния Никарагуа. Говори по делу…

— Так я и говорю, — удивленно вскинул брови Лобач. — Хуторок у него здесь. Самое удобное место, чтобы сховаться до сроку. Коли свезет, мы их там тепленькими и перехватим.

— «Свезет», — передразнил Купец Лобача. — Я привык работать наверняка, а не на «свезет»!

— Будет тебе и «наверняка»… — пожал тот плечами и добавил: — Если поторопимся. Да там они, там. Их наш, хлыстовский, ведет, Федька Данилюк. Он непременно к Феофилову хуторку выведет, чтобы пересидеть день-два. Так что швыдчей, хлопци, швыдчей!

Он так стремительно бросился бежать по пригорку через чахлый приболотный лесок, что разведчики не сразу его догнали.

— Слышь, старый, — слегка задыхаясь от бега, проговорил Демидов, хватая Игнатича за плечо, — ты таких резких движений не делай! Я человек нервный, могу и по шее настукать. За мной не заржавеет, имей это в виду!

— А чего ж вы ушами хлопаете да ноздрями мух ловите?! — дерзко вскинув голову и рывком сбрасывая руку Купца со своего плеча, ответил Лобач. — Я же сказал — «швыдчей»! А вы, как ежики ноябрьские, еле шевелитесь! Не отставать! — круто развернувшись и не говоря больше ни слова, он широко зашагал по пролеску.

— Тьфу ты, черт старый! — проворчал Демидов, делая знак десантникам идти за Лобачом. — Всего несколько часов его знаю, а надоел он мне уже, как будто я с ним всю жизнь прожил по соседству.

Вопреки установившимся правилам, Демидов шел не впереди цепи, а замыкал ее. Не то чтобы он не доверял случайному проводнику, который буквально свалился им на голову, но осторожность, по его мнению, излишней никогда не бывает.

Чем дальше уходили десантники от Чертова болота, тем гуще становился лес, в котором почти не встречался сухостой. Точнее, сухие деревья были спилены и сложены в аккуратные поленницы. Это немного удивило Локиса. По роду своей службы ему часто приходилось работать в лесах, но такой порядок он видел впервые. Чувствовалось, что за лесом ухаживают и следят, во всяком случае, просека, на которую Игнатич вывел группу, была достаточно широкой, чтобы по ней мог проехать трактор с прицепом…

Глава 9

Хутор, о котором говорил разведчикам Лобач, оказался обычным бревенчатым домом с тесовой крышей. От времени дом покосился и просел в землю. Надворные постройки тоже пришли в упадок и начинали разваливаться. Да и небольшой огородик, с которого питался отшельник, совсем не просматривался, зарос травой и кустарником. Десантники, несмотря на протесты Игнатича, залегли в этих зарослях и некоторое время присматривались к дому и окружающей обстановке. Вокруг все было спокойно. Привычный лесной шум, щебет птиц, стук дятла, шелест листвы. В доме, да и возле него не наблюдалось никакого движения. Было совершенно очевидно, что поблизости никого нет.

— Чисто вроде бы, командир, — тихо проговорил Локис, продолжая «обшаривать» дом в бинокль. — Что дальше делать будем?

— Вроде бы чисто, — повторил Купец через некоторое время. — А что нам это дает?

— Засаду надо в доме устроить, — категорическим тоном заявил Лобач, который лежал рядом с Купцом. — Они в хату сунутся — тут их в ножи возьмем, и порядок!

Демидов сердито покосился на Игнатича и недовольно проворчал:

— Вот только не надо меня учить, что мне делать, как-нибудь и сам соображу. «Мокрухи» нам только не хватало на чужой территории…

Мысль о том, чтобы встретить террористов в самом доме и, используя фактор внезапности, захватить их, приходила ему в голову, но он достаточно быстро от нее отказался. Если это опытные бойцы, то обязательно оставят боевое охранение, хотя бы одного человека, чтобы не быть застигнутыми врасплох. Это Купец знал совершенно точно. А значит, лезть всем кагалом в дом не имело никакого смысла.

— Значит, так, — не меняя положения, тихо проговорил он, прекрасно зная, что все его слышат, — на засаду в хате пойдут Толстый и Медведь. Постарайтесь обойтись без трупов. Остальные рассредоточиваются по периметру вокруг хаты. Если они оставят дозор, его снимает тот, к кому он будет ближе всех. И повторяю: никаких «жмуров»! Только в самом крайнем случае!!!

— Командир, — отрываясь от бинокля, повернулся к Демидову Локис, — а если эти гаврики стрельбу откроют? Мы что, должны их уговаривать, как кот Леопольд мышей: «Ребята, давайте жить дружно!»

Несколько секунд Купец молчал, играя желваками, потом сел и подтянул к себе свою громоздкую сумку.

— Ладно, — сказал он, открывая молнию «батона», — берите «перышки» и «звездочки». Только не увлекайтесь!

— Купа, — вынимая из сумки несколько коротких обоюдоострых метательных ножей типа «перышко», хмыкнул Локис, — ты об этих террористах беспокоишься больше, чем о нас. С чего это у тебя такая нежность к ним пробудилась?

— Ничего у меня к ним не пробуждалось, — буркнул Демидов, глядя, как Володя и Петро засовывают ножи за пояс джинсов. — Просто не хочу лишнего криминала на сопредельной территории. И без того непонятно, кого и чего искать будем…

— Я с хлопцами пойду! — неожиданно заявил Игнатич. — Я Феофилову хату как свою знаю. Подскажу, где сховаться сподручней…

Демидов равнодушно пожал плечами, словно говоря, что ему все равно, где будет находиться Лобач.

— От тож и добре, — усмехнулся Игнатич. — Пишли хлопци, бо часу в нас небогато, зато дил хватит…

Он первым, пригибаясь, вполне профессионально скользнул в заросли бурьяна. Круглов и Локис переглянулись и последовали его примеру.

Дом отшельника оказался примерно таким, каким и представлял себе жилище отшельников Володя. Не слишком просторная комната, которая служила одновременно и кухней, и гостиной, и спальней, — два маленьких окошка, больше похожих на бойницы, в углу печка-каменка или очаг. Видимо, покойный хозяин топил дом по-черному… Вдоль стен широкие полати, лавки, в центре комнаты — грубо сколоченный стол…

— И где здесь ховаться? — невольно вырвалось у него, когда разведчики, пригибая головы, вошли в дом. — Под столом если только… И то сразу же увидят…

— А ты не горячись, — перебил его Игнатич, — Феофил не всегда Феофилом был.

— Как это? — удивленно вскинул брови Круглов, усаживаясь на широкую лавку. — Чёй-то ты, старый, темнишь много…