Илья Деревянко - Военный преступник Страница 10

Когда в гробнице нашли то, что искали, «Брат Хирам» связался по мобильному телефону с находящимися в Москве коллегами, и Константинова моментально убрали. Заодно ликвидировали чересчур много знающего Толика Бессарабского. Оба убийства совершили особо квалифицированные боевики секты. Артур, Роман и Рубен (те трое, прибывшие на втором джипе.) Зачистив таким образом концы, подельники Залумяна не мешкая выехали на место раскопок, намереваясь устроить здесь своеобразную дьявольскую «презентацию».

Кстати, теперь, когда спала боевая горячка, я вспомнил, наконец, гдевидел раньше эти отвратные образины. На экране телевизора! «Сестру Лауру» в миру звали Жанной Квашей, «Брата Альфреда» – Григорием Аккуратовым, а «Брата Якоба»[24] – Семеном Ихловым.

Известные «правозащитники», прочно обосновавшиеся при фонде имени академика Глюкозова и тесно сотрудничающие с не менее подозрительной конторой – «Горбунов-фондом». Все они (особенно Ихлов) прославились бурной общественно-политической деятельностью – яро, с пеной у рта, защищая интересы различных сектантов, педерастов, лесбиянок, писателей-порнографов, художников-сатанистов, некоторых дипломатических работников, уличенных в государственной измене, чеченских мятежников и прочих человеческих отбросов.

Одновременно господа «правозащитники» усердно боролись против православия в самых различных сферах жизни общества. Например, извергали потоки злобной клеветы в адрес Министерства образования за намерение ввести в средних школах предмет «Основы православной культуры». Они обвиняли министра образования Владимира Филиппова ни больше ни меньше как в «нарушении прав человека, принудительном навязывании религии, ущемлении национальных меньшинств и даже в средневековом мракобесии»!!![25]

Ну и так далее, и тому подобное... На публике означенные субъекты умели прикидываться эдакими кристально честными правдолюбцами! Помню, в частности, одно из телевыступлений Ихлова. На тему... Впрочем, неважно! Главное в другом! Каким «благородным» огнем горели тогда его глаза, сколько «искренности» звучало в скорбно-негодующем голосе! Аж закачаешься!!!

В настоящий момент, однако, рабочая маска «правозащитнику» не требовалась. Вокруг были только единомышленники. (Я, уже записанный сатанистами в покойники, в расчет, естественно, не принимался.) А потому сейчас «Брат Якоб» являл собой наипохабнейшее зрелище: физиономия перекосилась в омерзительной гримасе, нечистый язык суетливо облизывал расшлепанные губы, кривой нос хищно шмыгал, дряблый зад суетливо ерзал по ковру...

– Классная получилась бойня! – с удовольствием оглядывая останки гастарбайтеров у незавершенной ямы, дребезжаще хихикал он. – Любо-дорого посмотреть. Расскажи подробности, Брат Хирам!

– О-о-о! Тут еще не все валяются! – сладко прижмурился Залумян. – Начнем с того, что народец в экспедиции подобрался вполне подходящий, легко поддающийся инфернальному воздействию! Хохлы – поголовно католики, из западных областей Украины. Прочие – либо атеисты, либо православные – чисто формально. При отсутствии подлинной веры в нашего Исконного Врага!..[26] За исключением этого, – глава глюкозовского фонда злобно зыркнул в мою сторону, судорожно сглотнул слюну (надо полагать, ядовитую) и, совладав с приступом ненависти, продолжил повествование: – После того как вскрыли гробницу, вышедшие оттуда СИЛЫ с ходу взяли их в оборот. Двое «формально-православных» сдохли тотчас же благодаря древнему, замаскированному в стене сосуду с летучим ядом. Остальные быстро озверели и принялись набрасываться друг на друга по мельчайшему поводу. Сначала просто лаялись и дрались, потом пролилась первая кровь. Некоего молдаванина Мирчо зарезали всего-то-навсего из-за стакана водки. Хе-хе!!! Убили его те двое рабочих, которые до сих пор живы. Собственный двоюродный племянник Василий пырнул Мирчо ножом в спину, а здоровенный усатый хохол Стас – вогнал кухонный тесак в подключичную артерию. Молдаванин скончался в считаные секунды. По настоянию Сперанского (опасавшегося срыва раскопок) и при моем активном содействии инцидент по-тихому замяли. Жмурика в темпе закопали, а я принялся с нетерпением ожидать дальнейшего развития событий. Особые надежды внушал мне вышеупомянутый Стас (по паспорту Станислав Брыкун.) Видите ли, коллеги, его родная мать – потомственная деревенская ведьма. Не очень высокого полета, но тем не менее... Ну так вот, я был твердо уверен – голос крови непременно в нем заговорит. И не ошибся! Ночью Брыкун убил по очереди всех работяг, кроме Василия. Почему кроме?! Гм. Вася по жизни патологический подхалим и приспособленец, а самовлюбленному Стасу обязательно требуется личная «шестерка». Штатный холуй, хи-хи!.. Далее наш «герой» попробовал прикончить ненавистного ему христианского фанатика, но силы оказались слишком не равны, и он едва унес ноги. Такая, значит, получилась эпопея!.. Ах да, чуть не забыл о Сперанском с Меньшиковой! Еще накануне вечером я обещал каждому, в том числе гастарбайтерам, равную долю после реализации сокровищ гробницы. Соврал, разумеется, соврал! Однако недотепы охотно заглотили наживку!!! Заболели золотой лихорадкой! Гы-гы-гы!!! Между прочим, данное мною обещание послужило Стасу дополнительным стимулом к почти поголовному умерщвлению товарищей по бригаде. Долю свою увеличивал! А профессору и врачихе оно помогло лицемерно закрыть глаза на многие, мягко говоря, странные вещи, происходящие прямо у них под носом. Кроме того, я наплел глупой бабе всяческих страстей про ее любовника – Алексеева. Рассчитывал заручиться в лице Меньшиковой дополнительным, давящим на психику фактором при последней утренней беседе с фанатиком. Не сработало. Он остался непоколебим. Прискорбно! А бестолковая девка нам больше не нужна. Ну, кроме как на обед! – Залумян умолк, отпил из фляги глоток воды, с треском испортил воздух и поскреб ногтями клочковатую, черную щетину на щеках.

– А Сперанский? – ковыряя пальцем в желтых зубах, лениво поинтересовался «Брат Альфред».

– Свою задачу профессор полностью выполнил, – медленно, словно в раздумье ответил «Брат Хирам». – И, откровенно говоря, ученый старикашка нам очень помог. Без него мы бы замучались искать курган. В манускрипте-то место обозначено весьма приблизительно... Короче, без квалифицированного археолога осуществить запланированное было бы проблематично. Правда, поскольку курган благополучно найден, а гробница откопана – непосредственная надобность в нем отпала. Но... может, чем-нибудь пригодится? Не знаю. Предлагаю решить данный вопрос потом. В зависимости от настроения... Ага!!! Тащат!!! – глава глюкозовского фонда порывисто вскочил на ноги.

Обливающиеся потом Стас, Вася, Шевченко и трое боевиков-сатанистов на специальных ременных лямках волокли из гробницы вверх по лестнице гранитный жертвенник.

– Аккуратнее!!! Осторожнее!!! Не уроните священный предмет! – визгливо закомандовал Залумян. – Давайте, давайте! Пошевеливайтесь, бездельники!!!

По прошествии двадцати минут черный зловещий камень, наконец, водрузили в центре поляны. К тому времени Астахов со Сперанским успели натаскать из леса изрядное количество хвороста.

– Передохни пять минут да наруби дров, – небрежно бросил «Брат Хирам» тяжело дышащему Брыкуну. – А ты, детка, – обернулся он к Сержику, – возьми в подмогу парочку ребят и принеси из склепа некоторые необходимые для обряда вещи. Вот список. Не канительтесь там! Наши уважаемые гости давно проголодались!!!

Глава VII

Приготовления к дьявольскому обряду длились не менее двух часов. Жертвенник окружили ярко пылающими кострами, расположенными в форме пентаграммы[27]. Рядом с ним, на наспех сколоченном дощатом столе, Залумян лично расставил принесенные из погребальной камеры предметы. Бронзовую курительницу, объемистый алебастровый сосуд, похожий на распустившийся цветок лотоса, широкий золотой кубок с изображенными по бокам оскаленными звериными мордами, четыре серебряные чаши, одну железную, а также бережно положил длинный, острый кинжал с темной, богато изукрашенной рубиновым узором рукоятью.

В бронзовую курительницу насыпали раскаленных углей, а «Сестра Лаура» бросила на них горсть каких-то сморщенных, сухих корешков. Из курительницы поднялась тонкая, змеящаяся струйка голубоватого дурманящего дыма. В заключение трое «правозащитников» и глава глюкозовского фонда облачились в черные, с остроконечными капюшонами балахоны до пят, которые боевики секты извлекли из багажников джипов и на вытянутых руках благоговейно преподнесли хозяевам.

– Готово! – провозгласил «Брат Якоб» торжественно. – Пора начинать!

Повинуясь небрежному взмаху мохнатой ручонки Ихлова, Шевченко с Брыкуном приволокли из палатки Таню Меньшикову, развязали, грубо содрали с нее одежду и голую швырнули на жертвенник, лицом вверх. Несчастная женщина, видимо, до сих пор не оправилась от удара экс-легионера и даже не пыталась сопротивляться. Она лишь тихо, жалобно постанывала. Голубые глаза затянулись мутной поволокой. Обнаженная грудь подергивалась в неровном, прерывистом дыхании.