Сергей Зверев - Предельная глубина Страница 10

— На островах уже установлены гидролокаторы, — пояснил аналитик, предупредительно протянув адмиралу бинокль. — Один на маяке, другой замаскирован под гостевое строение туристской базы. Во-он, видите? Зеленый домик на скале. Но это не главное.

— А что главное?

— Через несколько десятков кабельтовых — бухта. Увидите сами, — молвил Палмер с нарочитыми интонациями ребенка, который хочет сделать приятный сюрприз родителям.

Сюрприз выглядел малопривлекательно. Небольшое серое судно в ржавых потеках было, судя по контуру надстроек, плавучей мастерской. Подобных судов на Балтике сотни, выглядят они вполне заурядно и ничьего внимания, как правило, не привлекают. Экипажа на палубе не наблюдалось. Правда, паутины антенных проводов и мощная гидролокационная «вертушка» выглядели на судне такого типа несколько необычно, однако человек, не сведущий в радиолокационном шпионаже, наверняка бы не обратил внимания на эти детали.

— Это и есть основное судно радиоэлектронной разведки? — догадался адмирал.

— Да. Судовая архитектура временно изменена, равно как и окраска, прежнее название «Гломар Эксплоэр»… и все остальное. Главное его оружие — мощнейший радиолокационный телескоп. Он сейчас в трюме, его не обнаружить даже посредством спутникового мониторинга. Но при необходимости может быть выдвинут на палубу. Позволяет практически мгновенно связаться со всеми космическими спутниками НАСА и АНБ, находящимися в этой зоне, а также надежно фильтровать абсолютно весь эфир от Калининграда и до Санкт-Петербурга включительно, а при спутниковой поддержке, выборочно, и до самой Москвы.

— Что именно?

— Что угодно. Проводная и мобильная телефония, правительственая связь, Интернет…

— Включая переговоры наших новых прибалтийских членов?

— АНБ ни для кого не делает исключения, — бесстрастно напомнил аналитик. — Друзья до тех пор друзья, пока знаешь, что у них на уме.

Подобное рассуждение не слишком понравилось адмиралу Йорку, все же он, военный моряк, привык быть предельно откровенным. Методы мистера Палмера иногда ставили его в тупик.

Желтый диск солнца постепенно поднимался над островами, золотя стволы строевых сосен и окрашивая в нежно-розовое нагромождения скал. Адмирал Йорк неожиданно поймал себя на мысли, что настроение у него, как на пикнике: солнце, ласковый ветерок и аквамарин вокруг. Катер на подводных крыльях пронесся вдали, стоя на ленте летящей пены. Рыбацкий сейнер мирно тащил за собой сети. Из-за скалистого берега вышло небольшое рыбацкое судно, кренясь под треугольным парусом и шлепая днищем по волне. Несколько яхт с разноцветными парусами, умело галсируя против ветра, вышли наперерез катерку с флагом НАТО и пошли встречным курсом. Все это отвлекало от дел, усиливая ощущения курортной расслабухи. Сами собой в голове всплывали слова «шезлонг», «пиво», «пляж», «рыбалка». Йорку стоило немалых усилий продолжить беседу о будущих учениях «Земляничная поляна».

— Если субмарина русских все-таки проявит себя… — адмирал внимательно изучал фальшивую плавмастерскую, — какие у меня полномочия принудить ее к всплытию?

— Любые, — спокойно произнес Палмер.

— То есть…

— Противолодочные сети, глубинные бомбы… — Палмер выглядел невозмутимым. — Не мне вам объяснять, мистер Йорк, что по Морскому кодексу любой подводный объект, будь то субмарина или батискаф, попавший в территориальные воды иностранного государства, обязан немедленно всплыть и известить о своем присутствии флотские или береговые службы того самого государства, в водах которого он находится. В противном случае по всем международным нормам такая подлодка будет рассматриваться как пиратское судно и подлежит немедленному уничтожению.

Информация была явно излишней: адмирал Йорк и сам это прекрасно знал. Опытный моряк хорошо помнил нашумевшую историю, когда лет двадцать назад советская дизельная субмарина случайно оказалась в территориальных водах Швеции из-за поломки навигационного оборудования и двигателя. Первое, что сделал командир этой подлодки, — немедленно скомандовал всплытие, вывесил за кормой флаг ВМФ СССР и срочно известил о своем присутствии местную береговую охрану. Ситуация была исчерпана. Москва извинилась перед Стокгольмом, и русские адмиралы наверняка тихо радовались, что эта история не закончилась боевым глубинным бомбометанием; инцидент мог обернуться «казус белли», то есть формальным поводом для войны, где СССР выступал бы агрессором…

Однако в теперешнем предполагаемом случае существовал один немаловажный нюанс: воды, в которых проходили учения, принадлежали Финляндии, а она членом альянса никогда не была.

— С финнами у вас существует об этом договоренность? — холодно поинтересовался Йорк.

На лице аналитика нарисовалось легкое недопонимание: мол, принимать всерьез Финляндию? Главное — заставить подлодку всплыть, а уж потом как-нибудь можно договориться. Однако Йорк рассуждал иначе. Для него не был важен размер страны, он старался придерживаться норм международного права.

— Вы поняли мой вопрос, мистер Палмер?

— Я постараюсь уладить и это. Каналы для переговоров существуют. Я не собираюсь подставлять вас и ваших людей.

— Хорошо, — Йорк аккуратно выбил пепел из трубки. — Если мы принудим эту мини-субмарину к всплытию и докажем, что она русская… Что тогда?

— Во-первых, под предлогом, что она угрожала безопасности наших кораблей, мы имеем право арестовать экипаж. Взамен его освобождения мы можем потребовать каких-нибудь серьезных уступок во внешней политике России. Во-вторых — на законных основаниях конфисковать подлодку, чтобы тщательно изучить все ее секреты. Ну и не забывайте о геополитической составляющей… Русская субмарина, обнаруженная в территориальных водах другого государства, — веский повод для расширения НАТО на восток. Международное общественное мнение всегда против шпионов, все симпатии окажутся на нашей стороне. Финнам ничего не останется, как только согласиться с нашими выводами и поблагодарить за помощь при задержании нарушителя государственной границы.

— Слишком легко у вас все выходит на словах, мистер Палмер, — адмирал не разделял оптимизма.

— Это реальный расчет. Русские делают ставку на особый режим секретности вокруг своего нового оружия электронного подавления. Но если в прошлый раз эффект внезапности сработал в их интересах, то теперь мы готовы встретить их во всеоружии.

— Мы даже не уверены, что эта подлодка существует, — осторожно заметил адмирал Йорк, — и не знаем, русская ли она.

Описав широкую дугу, катерок понесся к «Пасифик Интерпрайз».

— Наши ребята, конечно, жаждут оказаться на берегу, — улыбнулся Палмер несколько высокомерно. — Вино, кабаки, женщины… русские осведомители, которые наверняка возжелают пообщаться с нашими моряками…

Учения «Земляничная поляна» собрали на рейде Марианхамина едва ли не все флаги Североатлантического альянса. Голландский ракетный катер лепился к норвежскому плавучему госпиталю, как ягненок к динозавру. Одинокий польский эсминец, щеголяя свежей краской, стоял чуть поодаль на бочках, и матрос, сидевший верхом на лапе якоря, докрашивал его острие в белый цвет. На немецком корвете музыканты играли военные марши. В прозрачном сиянии осеннего дня далеко разливались звуки духового оркестра. Британский фрегат «Саутгемптон», назначенный флагманом сборного флота, возвышался над кораблями союзников, как всадник над сворой борзых. В ясный и ветреный октябрьский день он светился, играя бликами и треща флажками. В воздухе пахло больше праздником и парадом, чем военно-морскими учениями. Не хватало только французов, принципиально игнорировавших все, к организации чего имели отношение Соединенные Штаты.

Моряки стран Североатлантического альянса с некоторым удивлением следили за перемещением корабля глубинной радиоэлектронной разведки под американским флагом. Демонстрировать подобные корабли во время маневров не принято, и уж тем более если учения задекларированы как антитеррористические и спасательные. Не надо было быть матерым контрразведчиком, чтобы понять: «Пасифик Интерпрайз» появился на Аландах неспроста.

Впрочем, у натовских моряков не было времени задаваться подобными вопросами: до начала учений оставалось несколько дней, и часть экипажей наконец отпустили на берег.

К вечеру все ресторанчики, кафе и пивные оккупировала разноязычная военно-морская публика. Моряки, истосковавшиеся в тесноте кубриков, кают и отсеков, энергично наверстывали упущенное. Говорят, что женщины любят военных, и это правда. Женщины определенного поведения от них без ума, особенно предпочитая военных моряков. И дело тут не только в монументальных «парадках». Просто мужчина, знающий, что завтра, послезавтра и в течение ближайшего месяца он не только не дотронется до живой женщины, но даже не увидит ее, не станет скупиться на угощение и наличные. Языковой барьер не играет решающей роли. При желании всегда можно объясниться при помощи жестов. Богатый выбор спиртного и женщин сулил насыщенную программу. Вино, платная, но недорогая любовь и хорошая драка на берегу — что еще надо матросу для счастья? Будет потом о чем вспомнить и поговорить во время трансатлантического перехода…