Полигон - Денис Ратманов Страница 10

Процесс регенерации запущен.

1-й день: восстановление 50% разрушенных тканей;

2-й день: восстановление 20% разрушенных тканей…

Мысленно сворачиваю текст, чтоб не загораживал обзор, и говорю:

— Завтра тебе будет намного лучше. Послезавтра ты почти выздоровеешь, остальные три дня — реабилитация. Только спать тебе надо хорошо и крепко.

Она кивает, смотрит туда, где был сгусток, передергивает плечами:

— А это что за хрень? Или глюкануло?

Решаю проверить еще кое-что и посылаю запрос, чтобы разблокировать ее телепатию. Ответ приходит тут же:

Способность разблокирована.

Текущий уровень способности: 2 (максимальный — 8).

Черного фильтра, куда упирался идущий от Наданы свет, больше нет.

— Это то, что мешало тебе развиваться. И еще приятный бонус: теперь ты будешь догадываться, о чем думают люди. Это должно помочь в спарринге.

Зевая, Надана качает головой:

— Ну ваще охренеть! Ты прям… демон!

— Скорее наоборот. А теперь иди спать.

— И вот это все? — Она щупает ребра, кривится. — Но еще больно.

— Завтра утром будет легче, обещаю.

Перед глазами всплывает текст:

Сострадание +3.

Совсем забыл, что программа поощряет проявления доброты. Надо же, как она высоко оценила мой поступок!

Удивленная Надана даже забывает покурить.

В коридоре на нашем этаже навстречу вразвалочку идет Лекс, держа руки в карманах. Широко улыбается, завидев нас, пожимает протянутую руку, а потом хлопает меня по плечу и подмигивает.

— Все, Леон, теперь я тебе ничего не должен. Один-один.

Теперь ясно, кто проследил за наемными убийцами и вытащил нож из-под матраса. Ловлю себя на мысли, что правильно сделал, когда помог ему. И вообще, оказывается, помощь людям — не такое уж неблагодарное занятие, они охотно отвечают тем же.

— Ты не против, если я приду ночевать к вам в спальню? Уверен, что вы меня ночью не прирежете.

— Конечно. Приходи.

Лекс удаляется, я провожаю его взглядом и одновременно сканирую. У него заблокирована крайне любопытная способность — берсерк. Определенно, парня нужно брать в команду. Он невысок и очень гармонично раскачан, физическое развитие — 16 с легким перекосом в силу. У него тело античного бога, а лицо кабинетного очкарика. Как он будет на Полигоне в своих очочках? Никогда не кажешь, что этот парень смертельно опасен.

— Не поняла, это он, что ли, вытащил нож? — спрашивает Надана, и я киваю.

В комнате она падает на кровать и сразу же вырубается, а я еще долго слушаю спор Танто, Раджана и Рейна о том, что же нас ждет завтра и как бы сделать так, чтобы не сдохнуть. Когда к нам приходит Лекс, вежливо представляется и занимает койку в конце комнаты, я объясняю, что он парень надежный, переживать не стоит, и предлагаю спать, выставив часовых.

Раджан настаивает, чтобы дежурили парами: он и Танто, я и Рейн, Лекс и Надана. Не возражаю, мне это даже на руку: я знаю, что среди нас нет наемных убийц, и буду тупо спать, пока Рейн параноит. А потом вызовусь дежурить вместо Наданы, и мы с Лексом разделим время.

Запираю дверь, выключаю свет и слышу, как индус молится Ваалу, обещает за победу что угодно. Идиот, этого точно не возьму в команду.

Закрываю глаза, и по ту сторону сомкнутых век появляется черный комок, который выплюнула Надана. Пульсируя, он пухнет, раздувается до размеров зиккурата и принимает форму человеческого силуэта с алыми прорезями глаз. Силуэт смотрит на меня, протягивает когтистую руку… и видение истаивает.

Получается, в каждом человеке, кроме трикстеров и озверелых, живет частица Ваала? И люди добровольно отдают ему не только своих близких, но и таланты. Сегодня я впервые бросил вызов Ваалу и, пусть в малом, но победил: вырвал из его лап Надану.

Глава 4

Команда

— Приветствую вас, смер-р-ртники! — уже привычно ревет голограмма ведущего Блейма.

Поедающие завтрак рекруты затихают, поворачивают головы, ждут. На пару мгновений воцаряется тишина, с жужжанием туда-сюда носятся дроны, я наблюдаю за ними и представляю, как идет трансляция по телевизору, где поочередно показывают разные Чистилища, и то одно лицо выхватят, то другое. Сто процентов, шоу смотрят Помпилии, и Рэй, и Элисса. При мысли о ней душа наполняется теплом, как у солдата на войне, который знает, что его ждут дома.

Сидящая рядом Надана наворачивает завтрак, а это, как подсказывает программа, творожная запеканка, а «творог» — продукт натуральный, его делают из молока. За ночь ее организм восстановился, кости, мышцы и связки регенерировали, и теперь ей безумно хочется есть. Голод настолько силен, что она даже не слушает ведущего, а вот Лекс таращится на голограмму, разинув рот.

— Готовы ли вы узнать свою судьбу? — орет Блейм, но все молчат. Он вскидывает руки, лязгая медными наплечниками. — Ну? Готовы!

Собравшиеся грохочут в ответ:

— Да!

— Итак, сегодня вам предстоит битва на арене, но не привычный спарринг, а безоружный бой пять на пять! Выживут пятеро! Правил нет! Команды формируются случайным, образом, но! Вы все знаете, что зрительский рейтинг важен! Из каждого Чистилища три участника с наивысшим рейтингом смогут выбрать двоих рекрутов в свою команду! Не спрашивая их согласия. Ну а у кого самый высокий рейтинг, мы узнаем очень скоро, буквально через полчаса.

Лекс с недовольством косится на Надану.

— Ты как вообще? Сможешь биться?

Она поднимает руку и победно улыбается.

— Вот. И ребра уже не болят. Главное не попадаться.

— А не врешь? — прищуривается Лекс. — Как-то подозрительно быстро все зажило.

— Сильный организм, несерьезные повреждения, — отвечаю я, поймав полный благоговения взгляд Наданы.

Голограмма исчезает, народ гудит, обмениваясь впечатлениями, на полу вспыхивают красные стрелки, ведущие, вероятно, в конференц-зал, где объявят счастливцев с наивысшим рейтингом.

Зал наполовину пуст, ведь многие рекруты выбыли. Первые ряды занимают журналисты и высокие гости, мы садимся на три места с краю в предпоследнем ряду — отсюда удобнее всего наблюдать за собравшимися. За три дня рекруты разбились по группам, одиночек практически нет. Нахожу четверых наемников, остальных выявили и перерезали или, что более вероятно, часть из них, как и мы, просто рекруты, и они не вернулись с арены.

Еще минут пять ничего не происходит, а потом створки входной двери закрываются, гаснет свет, погружая зал в темноту. Тихо гремит барабанная дробь, громче, громче, и по мере нарастания звука лампы разгораются все ярче.

В световом пятне над сценой возникает голограмма самого куратора шоу, Эйзера Гискона. Теперь на нем белоснежная атласная туника, расшитая золотом, кроваво-красный плащ, золотые наплечники и наручи.

— Идущие на смерть приветствуют тебя! — надсадно орут из зала, как будто голозапись способна услышать и ответить.

— Здравствуйте, воины! Здравствуйте, лучшие из лучших. Вам остался последний бой, и завтра вы покинете Чистилище, чтобы сражаться за право служить мне!

— Хреново, не восстановлюсь до конца, — вздыхает Надана.

— А сейчас мы узнаем, кто же стал лучшим игроком по мнению зрителей. Чистилище номер один! — он обводит взглядом зал, прислужник приносит ему свиток, Эйзер разворачивает его в абсолютной тишине.

— Это ж мы, — Надана от нетерпения ерзает на стуле, а я не рассчитываю попасть в число счастливчиков — уж очень скучно я себя вел.

— На третьем месте у нас быстрый, как ветер, ловкий, как мангуст… Арако Симидзу! Выйди на сцену, Арако! Приветствуем достойного!

Зал вяло аплодирует. Надана в сердцах бьет спинку пустующего стула впереди. Лекс косится на нее с неодобрением, он — сама выдержка и степенность, лицезрея его профиль, отмечаю, что глаза у парня раскосые, азиатские, хотя волосы русые и кожа белая. Он кажется медленным и вальяжным, но до чего же обманчива внешность!

— Второе место достается яростному и несокрушимому… Джумаану Нгуни!

Спешащий на сцену бритый наголо африканец так огромен, что пол сотрясается от его шагов. Ростом он точно выше двух метров. Его лицо сливается с мраком, остается только белая мерцающая татуировка скалящегося тигра на черепе.

Впервые жалею, что сижу далеко и не могу считать характеристики — вот у кого сила зашкаливает! Джумаан ревет, бьет себя в грудь кулачищем и падает на колено перед голограммой Гискона, тот переводит на него взгляд. Значит, Гискон и правда почтил нас своим присутствием.

— Встань, — велит он, и африканец слушается. — А теперь лидер нашего рейтинга. Несколько недель назад никто о нем ничего не знал, а потом он вспыхнул кометой и заставил