Потерянная - Сергей Александрович Плотников Страница 10

бакены и дрейфующие контейнеры — ещё и короткое функциональное описание (связь, навигация, пустые транзитные ёмкости под загрузку и т. д.). Я хмыкнул: собранная из пяти корпусов сверхтяжей орбитальная станция, на два порядка превосходящая размер «Панцирной рыбы», обзавелась «оригинальным» названием «Центральная Орбитальная База НК4-ПЛ». Впрочем, объектов, которые не несли корпоративную метку, в поле зрения оказалось буквально процентов десять от общего числа — в основном всё те же контейнеры…

— Возможно, мы всё-таки… приступим к выполнению задания? - Голос Флои показался мне каким-то странно-задумчивым и самую малость… сомневающимся? Мне потребовалось секунды три для того, чтобы понять причину — и мучительно покраснеть, как, наверное, я не краснел лет с восемнадцати. Чёртовы грёбанные рефлексы: стоило отвлечься, и моя рука сама собой насмерть вцепилась в предплечье девушки!

— Извини! — Я заставил пальцы разжаться и, пока эмоции от непроизвольной выходки оставались сильнее рефлексов, оттолкнулся от края люка — слишком резко и совершенно забыв тренировки на нашем импровизированном тренажёре в ремзоне. Планета, отдаляющийся борт «Рыбы», космос и отметки-подписи резво крутанулись вокруг меня — но тут отработала «сбруя», развернув меня опять лицом в нужную сторону. Картинка с визора шлема закачалась перед глазами: беспорядочно махать конечностями в пустоте — не лучший способ потратить весь запас газа к маневровым микродвигателям. К счастью, наработанный рефлекс всё-таки помог: заставить себя прижать руки к телу и свести ноги вместе получилось почти сразу. Позор-то какой! Хорошо, кроме Флои никого рядом нет — ремонтную группу в расположение основных технических средств нанимателя отправили своим ходом. Ну, мы же не «большие люди» — это верхушка нофо убыла к центральной орбитальной базе корпорантов с помпой на челноке… это по космическим меркам примерно то же самое, как использовать машину для поездки к соседнему дому в городе.

— Не за что извиняться. — Мехна, дождавшись, пока я перестану мельтешить, мощным, выверенным и очень грациозным движением оттолкнулась от кромки проёма. Небольшая перегрузка: ранцевый двигатель толкнул сзади, композит защиты на мгновение затвердел, распределяя давление — полное ощущение, что ты спиной вперёд упал на что-то не очень жёсткое, при этом находясь под водой. Мига неподвижности хватило, дабы опять обуздать непроизвольные движения — в этот раз было проще. — Ты… хорошо держишься.

— А? — Мне показалось, что я ослышался: это что такое было? Интонации… эээ, участия? И почему опять щекам жарко? — Я?

— Я поддерживаю. Как напарника. Командная работа. - Плывущая в нескольких метрах от меня девушка была похожа на этакую статую скульптора-минималиста: скафандр-броня с зализанными очертаниями отличался от моей защиты встроенной системой ориентации в невесомости и другими симметричными утолщениями-наплывами неизвестного мне функционала. Привычный голос Флои — тихий, бархатный и при этом не несущий выраженных эмоций, отлично подходил к этой внешности.

— Спасибо!

— Не за что благодарить.

Борт базы НК-4-ПЛ уже в трёх километрах… в двух-с-половиной… в двух… сейчас «сбруя» перевернёт моё тело спиной вперед и двигатель даст тормозной импульс… Значит, нужно выкинуть всю фигню из головы прямо сейчас. Даже если эта «фигня» — почему-то решившая именно сейчас проявить новую грань своего характера мехна: уверен, отработать всё как надо ей это ничуть не помешает. А вот мне мои собственные лишние эмоции… м-мать, какая же эта База вблизи огромная! И полное впечатление, что я на неё с хорошей такой скоростью падаю! Цифры шкалы дальномера стремительно уменьшаются — знаю, что автоматика сработает в нужный момент, даже знаю — когда, но…

Поворот.

Тормозной импульс — спиной вперед и более мягкий и долгий.

Ещё поворот — отрабатывают маневровые.

Мягкое касание ногами белого круга на обшивке вокруг технического шлюза. М-мать… а ведь назад — точно так же. Очень, очень надеюсь, что я действительно «быстро привыкну». Боже! Каким надо маньяком быть, чтобы действительно хотеть стать космонавтом! Так, ладно, нет времени на рефлексии — надо работать.

10.

Я жаловался, что неизвестно когда привыкну к выходам в открытый космос, невесомости и всему такому? Ха! Ну или «н-да» — даже не знаю, что точнее. Десять с лишним часов рутины, когда невесомость периодически сменяется нормальной гравитацией, воздух вокруг то есть, то нет, то опять есть, но не очень воздух, и лучше бы его тут не было… Десять часов ходьбы (ранцевые двигатели оставили в приёмном шлюзе), «прыжков» через пустоту над корпусами состыкованных кораблей Базы, ползания на карачках по техническим тоннелям (корабль — это вам не город на поверхности планеты, где экономить на размерах не нужно!), работы с управляющими сетями (Флоя), копания в распределительных и силовых узлах (я), бесконечных проверок механизмов и приводов не менее бесконечных систем — и «вуаля!»: я сам не заметил, как вообще перестал обращать внимание на такие «мелочи», как безграничный космос вокруг или возмущения то и дело сбиваемого с толку вестибулярного аппарата. Несколько коротких перерывов и пара съеденных батончиков-энергетиков помогли заглушить голод и отодвинуть усталость, но сейчас мне хотелось только одного — сесть где-нибудь спокойно, а лучше — лечь. Ну и нормальной еды.

С того момента, как я с детьми, ещё до встречи с Латтой и компанией, подъели последние, взятые ещё с Земли консервы и продукты, мы питались упомянутыми батончиками и «пищевыми наборами быстрой готовности»: благо, в угнанном поезде был НЗ. По способу употребления и длительности хранения пищевые наборы являлись чем-то вроде «ролтона» и «доширака» с Родины, только сильно доведёнными до ума: на вкус — никаких претензий (вполне узнаваемые абстрактные мясо, морепродукты и овощи), а при желании и наличии управляемого источника тепла, нужного количества воды и толики свободного времени можно было даже «готовить» — ограниченно управлять вкусом, формой и консистенцией компонентов пищи. Вот у Василисы «любимым блюдом» надолго стало желе, точнее, смесь из желе разных, часто странноватых вкусов — но даже эта, так сказать, творческая катастрофа, тем не менее не могла сделать наборы совсем несъедобными. Некоторые вещи в мире, сильно продвинутом в технологическом плане по отношению к родному — просто невероятно офигенны! Гхм.

С усилием отогнав от себя прекрасное видение: стол с тарелками, не пустыми, разумеется, я открыл пространственную схему Базы и, оглядев редкие отметки проведённых осмотров и работ, такие маленькие и жалкие на фоне всего остального пространства поверхности сцепленных судов, невольно скривился. По сути, точки мы выбирали по большей части случайным образом, стремясь только распределить их более-менее равномерно — все осмотреть и «пощупать» силами двух человек было нереально. Да что там двух — тут и сотни мерхов было бы мало, чтобы сделать всё за сутки: орбитальный город-завод-склад-хрен-знает-что-ещё имел километровые габариты! С другой стороны, при том количестве разнообразных датчиков, приходящихся на один кубический метр объёма космического корабля, это просто не нужно: весь контроль можно провести удалённо, а те места, что не просматриваются со стационарных мест установки камер и датчиков — с ремонтных дронов: достаточно сказать, что на всю НК4-ПЛ работало меньше полутора дюжин техспеков. Инженеры, администраторы и мерхи знали своё хозяйство досконально — они принимали участие в большинстве работ по созданию Базы и инфраструктуры вокруг неё… собственно, в этом и была проблема. Теперь — наша с Флоей проблема.

Телеметрия далеко не всегда может полностью соответствовать действительности — способов это устроить масса: от программного вмешательства до физической перекоммутации каналов связи и смены адресов устройств в управляющей сети. За примером далеко ходить не нужно — моя старшая напарница легко и непринуждённо демонстрировала всем имеющим доступ к сенсорам на ремтехмодуле исключительно рабочую деятельность: все игры детей и роботов, все наши разговоры остались для комсостава Рыбы «за кадром». Собственно, мехном для подобной манипуляции быть не нужно — специалист-кибернетик уровня Юна сделает всё не хуже… или мерх с прямыми руками, набором чипов и физическим доступом к оборудованию. Такие проблемы для удалённого контроля обычно не создаются специально — всё начинается с ситуаций вроде аврала на «Панцирной рыбе», когда мне пришлось вручную заставлять датчики с мест поломки креплений отсылать «зелёный» сигнал. Мы-то с Флоей всё в итоге починили и вернули в исходное состояние, однако будь на месте мехны кто-то менее рациональный и последовательный — наверняка на часть самых нудных и «неважных» работ техническая группа просто забила бы: и без того проблем было до чёрта. Ну не закрепляется