Сергей Зверев - Мертвый дрейф Страница 11

– Да, майор, он отдает отчет своим словам. Мы не можем вам рассказать…

– А если вы считаете, что вашу группу подставили, – добавил Котов, – то вы не одиноки, майор. Нас с Дарьей Алексеевной тоже подставили…

– Ну, хорошо, – Глеб помедлил. – Последний вопрос на текущий момент. Когда вы подошли к контейнеру, он был открыт или закрыт?

– Открыт… – прошептали они практически одновременно.

«А зачем я об этом спросил?» – подумал Глеб.

Местные призраки взяли тайм-аут и не препятствовали спецназу. Со всеми мерами предосторожности они покидали грузовой трюм – мимо того места, где Крамер гонялся за «кроликом», мимо контейнера, набитого сгнившей биомассой. Судно сохраняло накрененное положение, но пока еще не такое, чтобы контейнеры съезжали и грудились в кормовой части, что означало бы немедленную катастрофу. Был затоплен крайний отсек, имеющий отношение к гребному винту. Вода уже просачивалась через щели в сварных швах, и как-то не хотелось представлять, что начнется, если эти швы окончательно расползутся и у воды не останется препятствий, чтобы затопить все пазухи нижней грузовой палубы. Безопасное место, чтобы отдышаться, привести в порядок голову и наметить планы, обнаружилось в машинном отделении. Несколько минут исследовали с фонарями закоулки под омертвевшими агрегатами, перегородили обе двери и в изнеможении попадали на гниющее тряпье под редуктором главного двигателя. Даша съежилась под трубами системы водного охлаждения, отвернулась, ее потряхивал озноб. Котов вооружился сигаретой, высосал ее в несколько затяжек, извлек вторую, стал курить медленно и вдумчиво.

– То есть вечер откровений, я так понимаю, не получится? – обронил Глеб в пространство.

– А уже вечер? – насторожился Вадим.

– Может, и так, – устало пробубнил Платон. – Сомневаюсь, что в этом «подземелье» работают законы времени.

– Работают, – лаконично бросил Крамер и глянул на часы. – Законы времени работают везде. Начало десятого утра… Ничего себе, – он вздрогнул и, кажется, усомнился в своей предыдущей фразе. – Странно, парни, мы бегаем по этому корыту всего лишь чуть больше трех часов…

Платон проворчал, что его уже достала темнота и глаза слезятся от света фонарей. Пока коллеги наслаждаются бездельем, он, пожалуй, ознакомится с местными агрегатами – в их устройстве нет ничего сложного. Что в моторной лодке, что в контейнеровозе – принцип работы один. И только дилетанты видят какую-то разницу. Двигатель он, разумеется, запустить не сможет, но что касается дизельного генератора… Поднялся и побрел в соседний машинный отсек, где сразу же начал греметь крышками баков и чертыхаться.

– Человек может все, – как-то нейтрально сказал Крамер и тяжело вздохнул.

– Пока не начнет что-то делать, – фыркнул Никита. – Вот не сидится на месте этому мастеру на все руки. Что бы ни делать, лишь бы что-то делать…

А Глеб опять терял связующую нить. Он упорно пытался сосредоточиться, выстроить систему. Три часа – это тоже много! Катастрофически много! Инструкции, полученные в штабе флота, были конкретными. Оперативно обследовать судно, позволить «компетентным товарищам» осмотреть единицу груза и связаться с радиоточкой подводной лодки, бороздящей просторы океана сотню миль южнее Крысьих островов. Выделенная частота и рация «Беркут» прилагались. Помех в океане нет. Лодке требуется три часа, чтобы подойти к дрейфующему контейнеровозу. Информации о том, что судно может затонуть, не было. Какого хрена они тянут резину?! Пусть высаживают на «Альбу Майер» компетентную группу, и плевать, с кем они тут будут разбираться – с призраками, с живыми! А с людей Дымова довольно! Уж больно воняет это веселенькое дельце…

Платон за углом продолжал громыхать мертвым железом, пытаясь пробиться к генератору, а Глеб уже выкапывал из рюкзака рацию. Дьявол! Связи не было – только частокол непроходимых помех! Немудрено, они сидят практически в трюме, под толщами железа!

– Вроде должно ловить через железо… – неуверенно допустил Вадим.

Должно, не должно! Если где-то и должно, то только не в этом перевернутом абсурдном мире!

– Все наружу, – распорядился Глеб.

– А всем-то зачем? – не понял Никита.

Глеб опомнился – всем действительно незачем мозолить глаза и подвергать себя дополнительной опасности. Пусть закроются, охраняют этих надоевших гражданских.

– Хорошо. – Он иезуитски ощерился. – Всем подниматься незачем, но ты, Никита, пойдешь. Поднимайся, и за мной…

Не успели они встать, как в соседнем отсеке что-то утробно заурчало, образовался нарастающий гул, чередующийся тресками и плевками, закряхтело, затарахтело, и как-то неохотно на потолке под мутными плафонами стали мигать и разгораться лампочки! Две из них мгновенно треснули и потухли, но остальные светили, озаряя пространство рассеянным холодным светом. Трещали рубильники. Вадик Морозов подобрал отвалившуюся от изумления челюсть. Усмехнулся Крамер. Раскрыла до упора глаза и перестала всхлипывать Даша, поперхнулся табачным дымом Котов. А за углом ехидно посмеивался мастер на все руки, показалась ухмыляющаяся физиономия. Он вытирал руки почерневшей от старости ветошью.

– Командир, медальку не подбросишь?

– Ну, ты гигант, Платоша… – восхищенно пробормотал Глеб.

– Не понял, – растерянно сглотнул Никита. – Так просто? А почему же… ну, те, которые здесь жили, – они-то почему не смогли запустить генератор?

– А ты бы смог? – расхохотался Платон.

– Я? Нет… – смутился Никита.

– Вот и они не смогли.

– Ладно, постарайтесь не допустить преждевременной эйфории, – предупредил Глеб, перехватывая за цевье автомат. – Иллюминация не означает, что всем стало хорошо и беззаботно. Кого-то она, напротив, может разозлить. И вовсе не факт, что все уголки теперь освещены. Пойдем, Никита. Запритесь за нами.

Все изменилось! На судне работало освещение! Пусть не везде и не в должном накале, но стало светлее, веселее, попрятались привидения, испуганные таким развитием событий, затаились, обдумывая контрмеры. Спецназовцы двигались по проторенной дорожке – к носу судна. Перебегали от контейнера к контейнеру, всматривались, чутко водили ушами. Подмечалось что-то новенькое – застывший в центральной части потолка портальный кран, способный, перемещаясь в направляющих, охватывать все пространство трюма. Несколько лестниц, узкие площадки с перилами, тянущиеся на высоте примерно трех метров, – а за ними дверные проемы, это означало, что лабиринтов на этом судне гораздо больше, чем казалось. Не все пространство оказалось освещенным – многие лампы от старости просто отказывались работать. Но зон мрака осталось наперечет, их проходили довольно быстро. По одному закатывались на площадку, огороженную бортиком, захламленная мастерская, лестница, с которой эффектно сверзился Вадик Морозов, коридор, загроможденный гидравлическими агрегатами…

Искушение бросить гранату, прежде чем выбраться на полубак, было велико. Но выползали без фейерверка, откатывались от люка, прятались за вздыбленными листами настила…

Снаружи все оставалось по-прежнему. Дул порывистый ветер, волновался океан. Тучи разгонялись, опускались ниже, заходили, как «Мессершмитты», – временами из них что-то проливалось, но осадки были незначительными, ими с удовольствием можно было пренебречь. Обещанных островов на востоке не наблюдалось, так что если славные подводники поторопятся, то все не так уж плохо… Офицеры по-пластунски перебрались к загородке, вставали, разглядывая сумрачные реалии через прорези прицелов. За открытым пространством верхней палубы, в восьмидесяти метрах от полубака, покачивалась проржавевшая надстройка. Несколько минут они внимательно разглядывали пустые глазницы окон, выискивая в них хоть какой-либо намек на движение. Но все было чисто.

– Одни мы тут с тобой, Глеб… – шептал Никита, поводя стволом. – Совсем одни, как мамонтята на льдине… Давай звони, выкликай наших, а я прикрою, если что…

Связи не было! Глеб похолодел. Ручная радиостанция «Беркут», оснащенная спектральным шумоподавителем, с высоким КПД передатчика, оптимальная для применения в условиях пересеченной местности, – не работала! В трюме зашкаливали помехи, а когда он включил ее на палубе, в эфире воцарилась глухая кладбищенская тишина, прерываемая лишь редким поскрипыванием! Такого просто не могло быть! Несколько мгновений он недоверчиво вслушивался в эфир, проверял и перепроверял частоту, стучал окаянной железякой по ладони. Радиостанция отказывалась передавать сигнал! Он изумленно воззрился на Никиту – подчиненный слегка позеленел.

– Слушай, командир… – Слова давались ему с трудом. – А может, виновата та штука, которую мы видели в контейнере? Может, она… этот самый… генератор инфразвука, или чего там еще… Вот только не знаю, вызывает ли инфразвук радиопомехи…