Альберт Байкалов - Исполнитель приговора Страница 11

Уже было видно гостиницу, возвышающуюся над старой частью города, когда из темноты подворотни навстречу вышла бальзаковского возраста женщина:

– Прикурить не найдется?

Поеживаясь, она держала поднесенную к губам сигарету и вопросительно смотрела на Олега.

Он не курил. Она расстроилась и посмотрела через его плечо. Следом шел еще кто-то.

Двинувшись дальше, Кот обернулся. С тем же вопросом, что и к нему, дама обратилась к двум идущим по тротуару парням. Вместо ответа один грубо оттолкнул ее в сторону, не сводя с него взгляда. В сумраке невозможно было различить выражения их лиц, но в одном из них он узнал парня, который днем следил за ним.

Олег не видел смысла идти дальше, а бежать не собирался. Надо было поставить на деле с бандитами точку, иначе оно станет головной болью.

– Чего вам надо? – как можно строже спросил он парней, когда они подошли на расстояние нескольких шагов.

– Мармелада! – усмехнулся тот, что повыше, и, не сбавляя шага, бросился на спецназовца.

Уйдя с линии атаки влево, Кот успел поймать за запястье руку, летевшую ему в лицо. Когда парень, по инерции полетев вперед, поравнялся с ним, он толкнул его открытой ладонью в затылок, направляя лицом в росшее рядом дерево. Раздался смачный шлепок. Обхватив ствол тополя, бандит охнул и, не разжимая рук, медленно сполз вниз.

– Ах ты, сука! – взвыл второй и попытался ударить ногой в лицо.

Мгновение, и бедняга так и остался стоять, напоминая своим положением балерину на разминке. Кот поймал его за голень. В следующий момент мощным ударом стопы по внутренней части коленного сгиба опорной ноги бандита Олег лишил его трудоспособности минимум на полгода. Рухнув на грязный асфальт, тот, зло шипя, попытался интуитивно подтянуть поврежденную ногу к животу, но тут же отдернул от нее руки:

– А-ау, сука! Уу-у! – нечеловеческий вопль огласил окрестности. Теперь этому человеку нужна была медицинская помощь.

Кот обернулся к первому нападавшему. Ехавшая в этот момент по дороге машина осветила фарами перекошенное злобой, окровавленное лицо. Нос был неимоверно распухшим. Губы словно два вареника. В правой руке бандит держал нож.

Механически Олег сделал к нему шаг, встав почти вплотную и таким образом, что лезвие прошло мимо. Вновь поймал запястье и, развернув нападавшего к себе спиной, схватил за волосы, отступая назад. Вскрикнув, парень полетел на него. Резко уйдя в сторону, Кот приложил его затылком о бордюр. Готов. Нож со звоном выпал из безвольно разжавшейся руки. Он отряхнулся, собираясь узнать, какую цель преследовали отморозки, нападая на него, но обратил внимание, что до сих пор освещен машиной. Она не проехала мимо, а остановилась.

«Может, милиция?» – мелькнула мысль.

Кот развернулся. Ослепленный светом галогеновых фар, не сразу увидел стоящего перед ним крепыша. В глазах что-то сверкнуло, и фары, медленно уплыв в сторону, погасли…

Известие об исчезновении зама застало Филиппова у авиакасс. Дрон сообщил по телефону, что с утра Кот не появился, как договаривались накануне, у него. На звонки не отвечал. Перезвонив в гостиницу, узнал, что тот не ночевал в номере.

Антон вкратце описал место, где высадил офицера. Это давало возможность проверить улицы и переулки, которыми тот мог воспользоваться, направляясь к себе. Наверняка найдутся люди, которые что-то видели. Антон знал, Дрон, со свойственной ему педантичностью, постарается определить места, где удобнее всего устроить засаду, и не только внимательно изучит их, но и перетрясет всех, кто живет поблизости. Кот не мог исчезнуть без шума. Не та категория людей. Наверняка есть свидетели его похищения. В том, что офицер жив, Антон был уверен. Через закрытый сайт объединенного контртеррористического штаба он имел возможность получать информацию по линии МВД. В утренних сводках происшествий убийств по городу не зафиксировано. Ко всему, наверняка Болту нужны все, кто испортил вечер. Оставалось непонятным, где был прокол. Если бы бандит был уверен, что имеет дело с сотрудниками милиции, он бы не решился на слежку, а тем более на похищение. Неужели сдал кто-то из области?

Перелет до Москвы занял чуть больше двух часов. За это время Антон успел выспаться. Едва выйдя из здания аэропорта, увидел машину Управления и стоящего рядом одного из водителей отдела Родимова. От досады он зло сплюнул прямо на мраморные ступеньки. Появление представителя ГРУ означало одно: он должен был обеспечить быстрое прибытие Филиппова к шефу. А так хотелось хоть на часок заглянуть домой.

Антон давно заметил за собой странность – чем старше он становился, тем сильнее начинали преобладать над службой вопросы семейной жизни. Если раньше, вернувшись из командировки в Москву, спешил к Родимову, то теперь под любыми предлогами старался сначала навестить Регину и сына.

Жена у него была что надо. И красивая, и умная, и терпеливая.

Он невольно вспомнил ее лицо при последнем расставании. Синие бездонные, с упрятанной в глубину тоской, глаза. Поджатые губы. Золотистые волосы туго стянуты на затылке. Когда он возвращается, Регина выглядит совершенно по-другому. Взгляд играет лучиками радости. Верхняя губка слегка приподнята и обнажает ряд ослепительно белых зубов. Привстав на цыпочки, она целует его в прихожей…

– Как долетел? – пожимая руку, спросил уже не молодой мужчина.

– Спасибо, нормально, – Антон забросил на заднее сиденье «Опеля» чемодан и плюхнулся рядом с «коллегой по цеху», который уже занял свое место и завел двигатель.

– В Управление? – спросил Антон.

Водитель, выезжая со стоянки, покачал головой:

– В учебный центр. Там собеседование сегодня…

Из семи представленных Антону офицеров и прапорщиков он должен был отобрать пятерых. Просмотрев в течение получаса у себя в кабинете личные дела, ознакомившись с разного рода ведомостями, графиками и справками, дающими оценку подготовки будущих спецназовцев по специальным программам, он по внутренней связи начал вызывать их для разговора.

– Майор Туманов, – представился вошедший первым высокий, со слегка вытянутым лицом офицер.

Антон взглядом указал на стул, стоящий у стола напротив:

– Проходите, Олег Сергеевич, – не заглядывая в личное дело, которое вместе с остальными перекочевало в стол, Антон безошибочно вспомнил фамилию и отчество. – Догадываетесь, какие задачи решает наше подразделение? – задал он первый вопрос, дождавшись, когда кандидат в разведчики-диверсанты усядется.

– Конечно, – с готовностью кивнул тот и преданно уставился в глаза Филиппова.

– Жена согласна с вашим выбором? – Антон с ходу стал провоцировать кандидатов.

– Она ничего об этом не знает.

– Хорошо, – он удовлетворенно хмыкнул.

Близкие постепенно вводятся в курс дела, зачастую находясь в неведении по нескольку лет, куда исчезает их муж, отец, сын.

Как правило, длительные командировки оправдываются прохождением службы в Генеральном штабе и, как следствие, инспектированием отдаленных округов.

Туманов уже имел опыт боевых действий, впрочем, как и остальные кандидаты. Свободно владел английским. Чуть хуже знал немецкий. Физически вынослив. Инструктора по рукопашному бою отмечают отменную реакцию. Огневая подготовка – «отлично». Все остальное на «хорошо».

Поговорив еще с полчаса, Антон пригласил следующего.

Темноволосый прапорщик Марат Шаяхметов со слегка выдающейся вперед нижней челюстью, несмотря на предупреждение врачей, опасающихся за крепость и способность костей лицевой части его черепа противостоять ударам, Антону также понравился. Он был раскован. С легкостью, не напрягаясь, отвечал на вопросы и даже пытался шутить.

«Будет Дрону компаньон, – с иронией подумал Антон, твердо решив забрать татарина в свою группу. – У меня хоть уши отдохнут». -…Старший лейтенант медицинской службы Саватеев Николай Иванович!

Антон поднял взгляд на русоволосого громилу с широко посаженными глазами и приплюснутым носом.

Внешность предложенного на должность врача группы молодого мужчины никак не вязалась с образом человека, дававшего клятву Гиппократа. Скорее он походил на средневекового палача или инквизитора. Наверняка Дрон выразит свое впечатление от знакомства с эскулапом словами: «Если меня ранят, лучше добейте».

Альтернативы этому специалисту не было, и Антон с ходу утвердил его кандидатуру.

Двоих следующих он забраковал. Не тот тип лица. Как говорят в милиции, оба имели особые приметы. У одного шрам на щеке и дефект речи. Волнуясь, он глотал окончания. У второго под глазом родимое пятно величиной с десятикопеечную монету. Кроме того, ладонь была влажной, а Антон обязательно жал на прощание руку. Не все в порядке с нервами.

Остальные двое – рано начавший лысеть лейтенант Меньшиков Денис и Лаврененко Игорь, в свои неполные двадцать три наполовину поседевший прапорщик, его устроили.