Обезьяна с гранатой - Дроздов Анатолий Страница 11

– Выпейте!

Край чаши коснулся ее губ. Это было вино, терпкое и кислое, – питье воина, а не знати. Девушка осушила чашу и, ощутив прилив бодрости, села. Рядом из рук Люка пила Флор.

– Теперь – поесть!

Котелок с дымящимся варевом возник между женщинами. В руки им сунули ложки. Алэйне собиралась сказать, что не голодна, как вдруг ощутила зверский аппетит. Обжигаясь, она набросилась на еду. Напротив работала ложкой Флор. Каша из дробленого зерна, щедро приправленная копченым салом, оказалась необыкновенно вкусной. Она пахла дымком и таяла во рту.

Когда ложки заскребли по дну, Алэйне вспомнила, что котелок над огнем был один; барон с оруженосцем остались без ужина.

– Извините! – сказала она, краснея.

– Мы поели, – успокоил барон. – Вам нужно горячее. Завтра трудный день.

«Сегодняшний, выходит, был легким?» – хотела спросить Алэйне, но не решилась. Она осмотрелась. Стояла ночь, черная и непроглядная. Языки пламени выхватывали из темноты стволы деревьев и крупы лошадей. Те, суя морды в прицепленные к головам мешки, жевали овес. Люк забрал пустой котелок, унес его в темноту и вернулся с седлом. Бросив его сбоку от Флор, он лег и вытянулся. Барон таким же образом устроился рядом с Алэйне. Женщины оказались между мужчинами – те как бы прикрыли их с внешних сторон своими телами.

«А кто станет нести стражу?» – подумала Алэйне.

– В роще нет ни зверья, ни людей, – сказал Рей, будто подслушав. – Люк проверил. Спите! В случае чего, кони разбудят. Они слышат лучше нас.

Он опустил голову на седло и закрыл глаза. Алэйне посидела, глядя по сторонам, вздохнула и повалилась на правый бок. Совсем рядом – руку протянуть – спал Рей. Отблески пламени, падая на его лицо, прочерчивали тени от носа и губ. Те двигались, отчего казалось, что барон хмурится. Алэйне некоторое время смотрела на Рея. Внезапно тот улыбнулся.

– Тея… – прошептал он.

Алэйне приподнялась. Лицо Рея выглядело умиротворенным. Наследница нахмурилась и повернулась на другой бок. Флор рядом не оказалось. Подкатившись к Люку, она посапывала, уткнувшись лицом в плечо меррийца. Алэйне поморщилась. «Завтра не встану! – подумала, ощущая, как ноет избитое в дороге тело. – Ни за что!» С этой мыслью она и уснула.

К удивлению Алэйне, пробуждение вышло бодрым. Открыв глаза, она некоторое время прислушивалась к своим ощущениям. Легкая ломота в теле осталась, но, отдохнувшее за ночь, оно было готово двигаться. Голубело небо в прогалах между деревьями, в кронах свистели и щебетали птицы. Алэйне села и осмотрелась.

На ложе она осталась одна. Рей возился у костра, проворачивая над углями тушку какого-то зверя, Люк седлал лошадей. Рядом с меррийцем крутилась Флор, о чем-то рассказывая. Люк кивал головой и улыбался. Первым пробуждение наследницы заметил барон.

– С добрым утром, миледи! – сказал, улыбнувшись. – Вставайте! Флор проводит вас к роднику.

Фрейлина, услыхав, немедленно подбежала. Алэйне с наслаждением потянулась и встала. Флор отвела ее за деревья. Там, пониже корней дуба, журчал родник. Ручеек, образованный им, сбегал по склону и терялся в густой траве. Алэйне со стыдом вспомнила, что вчера ела, не умывшись – сил не было.

Первым делом она навестила кустики, которые ей указала Флор, после чего, стащив куртку и засучив рукава, с наслаждением умылась. Ледяная вода бодрила. Алэйне, зачерпнув ладонями, сделала глоток. Зубы заныли от холода. Она сплюнула и вытерлась поданным Флор полотенцем.

От ее куртки, поднятой с травы, несло конским потом. Алэйне сокрушенно подумала, что и от нее так разит. Сбрызнуться духами? Подумав, она отказалась от этой мысли. У конского пота сильный запах, он смешается с духами, и в итоге выйдет непонятно что. В конце концов, и от ее спутников пахнет не лучше. Они в походе, а не во дворце.

Поляна встретила их ароматом жареного мяса. Алэйне сглотнула слюну. Барон, сгрузив тушку зверя на лист лопуха, кромсал ее кинжалом. Рядом, поджав ноги, сидел Люк.

– Присаживайтесь! – пригласил женщин Рей. – Нитра молодая, жирная, во рту тает.

– Какая нитра? – удивилась Алэйне, последовав приглашению.

– Речная крыса. Люк на рассвете подстрелил.

Желудок Алэйне непроизвольно сжался.

– Это можно есть? – спросила она, с подозрением рассматривая тушку.

– Еще как! – заверил барон. В доказательство он нацепил на клинок ножку зверька и поднес к лицу девушки. – Кусайте!

Алэйне зажмурилась и отщипнула кусочек зубами. Подержала во рту. Мясо было нежным и горячим. Девушка стала жевать и не заметила, как проглотила. После чего сняла ножку с клинка и принялась жадно обгладывать. Ее спутники занимались тем же. Причем Люк, выбирая кусочки пожирнее, подносил их сначала Флор, и только потом брал себе. Барон ел без куртуазности, поочередно кусая то мясо, то хлеб.

– Попробуйте! – сказал, заметив взгляд Алэйне. – Дворяне не едят хлеба – это пища вилланов, но в походе не обойтись. Чувство сытости сохраняется дольше. Пообедать сможем не раньше вечера.

Он придвинул девушке ломоть. Алэйне отщипнула кусочек и бросила в рот. Пожевала. Мясо, конечно, вкуснее, но советом барона не стоило пренебрегать. Она съела ломоть, все мясо и с удовольствием пожевала бы еще, да нитра к тому времени превратилась в кучку костей. Жаль, что крысы, даже речные, не бывают размером с теленка.

Позавтракав, беглецы забрались в седла и тронулись в путь. Дорога кончилась, и отряд вступил в заросли. Сквозь чащу вела тропа, давняя и заброшенная. Кое-где кусты захватили ее – в таких местах Люк спешивался и махал топором. Время от времени его сменял Рей. Отряд двигался медленно, Алэйне стала оборачиваться. Она опасалась погони. Однако той не было, а Рей с Люком беспокойства не проявляли. Алэйне, поразмыслив, решила: преследователи или потеряли их след, или отстали надолго. Поди, догадайся, что они двинулись к Проклятому лесу! Беглецов ищут на дорогах.

Солнце было в зените, когда отряд выбрался из зарослей. Лес возник внезапно. Еще мгновение тому перед глазами маячили ветки кустарника, как вдруг те расступились, и перед путниками встала стена елей. Высокие, островерхие, они стояли плотно – ствол к стволу, и заслоняли полнеба. Странно, но между кустарником и лесом ничего не росло. Пустынная, будто выжженная полоса земли шириною шагов в двадцать словно предупреждала: дальше ходу нет!

Лес выглядел таинственно и мрачно. Алэйне ощутила, как тревожно кольнуло в груди.

– Всем спешиться! – сказал барон и, подавая пример, первым спрыгнул на голую землю. Алэйне с Флор последовали за ним. Рей подошел ближе.

– Миледи! – сказал строго. – С этого момента прошу слушать и выполнять. Лес опасен даже для тех, кто бывал в нем, а уж неопытным… Согласны?

Алэйне кивнула.

– Вашу руку!

Барон взял ее ладошку, крепко сжал и повел к лесу. Позади семенила за Люком Флор.

– Почему не верхом? – удивилась Алэйне.

– Кони не пойдут, а заставить их вы не сможете. Слушайте меня! Сейчас вам будет страшно, очень. Нестерпимо захочется повернуть и убежать. Это очень сильное чувство – не каждый мужчина сумеет его преодолеть. Советую закрыть глаза и сжать зубы. Не выпускайте моей руки!

«Так вы сами ее держите!» – хотела сказать Алэйне, как вдруг волна ужаса накатила на нее. Все страхи, которые приходилось испытывать ей прежде, не шли ни в какое сравнение с тем, что ползло ей навстречу. Липкое, мерзкое, оно проникало внутрь и остужало тело. «Назад! – будто шептал ужас. – Убью-ю…»

Паника овладела девушкой. Ей нестерпимо захотелось выдернуть руку и бежать, не чуя ног. Вспомнив совет Рея, она закрыла глаза. Барон, словно почувствовав, ускорил шаг. «Я пройду! – уговаривала себя Алэйне. – Рей ведь сумел. И Люк. Чем я хуже? Я герцогиня, пусть даже не правящая. Мне не пристало бояться! Стыдно!» Удивительно, но уговоры помогли: страх ослаб, а затем исчез вовсе. Когда Алэйне открыла глаза, они стояли у деревьев.

– Вы молодец! – сказал Рей, отпуская руку девушки. – Думал, что придется нести. Как ее! – Он указал ей за спину.