Запрещенная реальность. Одиночка. Смерш-2 - Головачев Василий Страница 11

Редактор продиктовала адрес: жил Николай Белозеров как раз в затопленном секторе Кадома. Они поговорили еще немного о делах и заботах редакции, о положении города, о насущных проблемах его жителей, и московские гости откланялись.

В шестом часу Тарас и Нина оставили машину у отделения милиции на улице Шевченко и отправились искать плавсредство, чтобы добраться до двухэтажного деревянного дома на улице генерала Скобинова, где на втором этаже жила семья Николая Белозерова: мать, бабушка, он сам, жена и четырехлетняя дочь Саша.

Плавсредство нашлось через несколько минут – плоскодонная лодчонка, похожая на корыто. Ее хозяин помогал эвакуироваться тем, до кого дошла вода, и сразу согласился доставить приезжих по адресу, не требуя никакой платы. Договорившись с мужичком, чтобы он подплыл к дому Белозеровых через час, эксперты высадились на ступеньки деревянной лестницы, ведущей на второй этаж, и постучали в крепкую на вид дверь, обитую толстым брусом.

– Кто там? – глухо спросили из-за двери.

– Гости из Москвы, – ответил Тарас.

– Не жду я никаких гостей, уходите!

– Мы действительно из Москвы, – заговорила Нина, приблизив губы к дверному косяку. – Из экологического комитета. Пришли поговорить с Николаем по поводу его журналистского расследования.

За дверью помолчали, потом загремел засов, дверь отворилась, и на пороге появился худой и бледный молодой человек с топором в левой руке. Правая у него была забинтована по локоть. Глянув исподлобья на гостей, он вздохнул со смущенным облегчением и проговорил:

– Извините, что я вас так встречаю, думал, это снова та братва пожаловала.

Тарас усмехнулся.

Парень смутился еще больше, опустил топор.

– Приходится вот держать под рукой колун. Вы и вправду из столицы?

– Не сомневайтесь. – Нина показала хозяину свою красную книжечку с тисненным золотом двуглавым орлом и буквами «НКЭБ Совета безопасности Российской Федерации».

– Тогда проходите. Только не обращайте внимания на раскардаш, у нас тоже сыро, отопление не работает, только электронагревателем спасаемся, и мы все спим в одной комнате.

Гости прошли за хозяином в квартиру, – он занимал половину второго этажа старого бревенчатого дома, а всего в доме до затопления проживали четыре семьи, – и увидели, как живет бесстрашный журналист Николай Белозеров, рискнувший заняться расследованием деятельности ЗАО «Наслаждение».

Описать обстановку квартиры можно было одним словом: бедность. И у Тараса сжалось сердце, когда он встретил взгляд широко раскрытых любопытных глазенок девочки, обеими ручонками вцепившейся в юбку пожилой женщины, по-видимому, матери Белозерова.

Однако время торопило, и задерживаться гости в квартире не стали, отказавшись от предложенных чая и кофе, несмотря на заблаговременно приготовленную коробку конфет; эту коробку Тарас вручил дочке хозяина, и девчушка, застеснявшись, спряталась за бабушку.

Разговор занял всего двадцать пять минут. Николай показал материалы расследования, которыми располагал: результаты анализа воды в Мокше ниже и выше фабрики, воздуха вокруг ЗАО, сделанные энтузиастами местной санэпидстанции, а также видеокассету, где были зафиксированы пятна пены на воде, мертвая рыба, черный налет на листьях засыхающих деревьев, увядшая трава на берегу реки; съемку делали еще прошлым летом.

– Возьмите кассету, – предложил оживившийся Белозеров. – У меня еще есть. А вот вторую у меня изъяли. Мы сняли с вертолета всю зону вокруг фабрики, особенно болота, там было видно, где есть выходы отравляющих веществ на поверхность – сизые пятна, словно инеем земля покрыта. Там ничего не растет. Но вот где проходит труба, по которой фабрика сбрасывает отходы, мы не нашли. – Он виновато развел руками. – Группу не пустили, стреляли даже и собак спускали.

Нина и Тарас переглянулись.

– Мы этим делом займемся, – сказал Горшин. – Спасибо за информацию.

– Берегите себя, – добавила Нина. – Не лезьте на рожон.

– Но ведь кто-то же должен остановить этих бандитов, – с бледной улыбкой сказал Николай, баюкая руку. – Нельзя же всю жизнь бояться, прятать голову в песок, как страус.

– Это заблуждение, – качнул головой Тарас.

– Что? – не понял журналист.

– Что страусы прячут голову в песок. Это легенда, придуманная кем-то из первых австралийских путешественников и исследователей. Страусы просто пригибают головы к песку, пониже, чтобы их не было заметно издалека.

– Я не знал. А откуда вы… – Николай не договорил.

Снаружи послышался стук в дверь и чей-то громкий голос:

– Эй, писака, открывай!

Гости посмотрели на побледневшего хозяина. Тот ответил беспомощным взглядом, посмотрел на возникшую из спальни жену.

– Не открывай, Коля, – сказала молодая и тихая женщина в халате, под которым уже обозначился животик – жена Белозерова ждала ребенка. – Это снова они…

– Я открою, – встал Тарас. – Не волнуйтесь, все будет хорошо.

Он рывком распахнул дверь и увидел двух крупногабаритных парней в серых костюмах и сержанта-милиционера. Первый парень, с толстым мясистым носом и глазами-буравчиками, так и остался стоять с поднятым кулаком, оторопев.

– Слушаю вас, – вежливо и негромко сказал Тарас, ощупывая ауру милиционера.

Сержант, лет сорока от роду, очень толстый в поясе, но ощутимо опасный и сильный, смотрел на Тараса, словно прицеливался, и зеленовато-серый оттенок его ауры говорил об отсутствии у этого человека каких-либо сомнений. Тем не менее в спектре ауры просматривались и темные струйки готовности подчиниться приказу, и коричневатые вихрики равнодушия и лакейской угодливости. И еще Тарас ощутил, что в настоящий момент сержант находится не на службе, несмотря на официальный вид, и подчиняется не своему непосредственному начальству.

Кроме трех визитеров, обнаружился еще четвертый – в моторной резиновой лодке, приставшей к лестнице внизу, у окон первого этажа дома.

– Гражданин Белозеров? – зычным, прокуренным басом проговорил милиционер.

– Нет, – ответил Тарас. – А в чем дело?

– Мне приказано доставить его в отделение. Где он? Пусть выходит.

– Во-первых, покажите ордер на арест. Во-вторых, представьтесь.

– Ты чего, оборзел? – выкатил глаза толстоносый громила. – Дай пройти!

Тарас остался стоять в дверях с выражением безмятежного спокойствия на лице, но глаза его посветлели, будто налились изнутри золотистым свечением.

Сержант замялся:

– Гражданин, вы мешаете работе органов правопорядка. Освободите проход или вызовите гражданина Белозерова.

– Ордер, – лаконично сказал Тарас, протягивая руку.

– Ах ты, падла! – Толстоносый здоровяк попытался схватить Тараса за грудки и вдруг отшатнулся и с криком сорвался с лестницы в воду, звучно шлепнулся в лодку, едва не потопив ее вместе с четвертым парнем.

Возникла пауза.

Сержант тупо посмотрел на барахтавшегося в воде спутника, перевел взгляд на Тараса, не сделавшего ни одного движения, и, видимо, что-то сообразил. Рука его потянулась к кобуре пистолета, замерла в нерешительности. Второй парень, такой же плотный и здоровый, с родинкой на щеке, шагнул было на ступеньку выше, собираясь силой проложить себе путь.

В этот момент в дверях появилась Нина, и гости остановились, разглядывая женщину.

– Что здесь происходит? – строго спросила Нина.

– Вы кто? – опомнился сержант.

– Инспектор из Москвы. – Тарас показал свои блеснувшие золотом «корочки» и спрятал в кармашек на груди. – Так как там насчет ордера, уважаемый слуга закона?

Сержант помолчал, туго принимая решение, повернулся спиной к Тарасу и Нине, бросил глухо:

– Поехали.

Парень с родинкой посмотрел на Тараса, наткнулся на его предупреждающе-холодный взгляд, вздрогнул и полез в лодку вслед за своим командиром, где уже сидел и матерился сквозь зубы мокрый здоровяк. Затарахтел мотор. Лодка с представителями местных властей направилась вдоль улицы к более высокой части города.

Из двери выглянул взволнованный Белозеров: