Тени забытых болот - Александр Александрович Тамоников Страница 11

— Ну, а этим чудикам зачем трепался, что дружбу с ним водишь? — спросил Шишкин.

— Да так, по пьяни. Сам не знаю зачем. Я ведь даже понятия не имею, как его зовут. Мне Потап сказал, что у него кличка Пан. Мы, когда приехали ему товар сбыть, я смотрю, морда знакомая. А потом думаю, черт, это же тот самый офицерик. Честно говоря, я удивился, что он с немцами не ушел.

— А куда вы к нему ездили?

— Да сюда, на окраину. Там дом один стоит, полуразрушенный, и сарай рядом с ним. Вот туда и ездили с Потапом.

— Но он там не живет, правильно? — уточнил Василий.

— Да ясно дело. Стал бы он в такой халабуде кантоваться.

— А деньги у него откуда, ваши товары скупать?

— Понятия не имею.

— Опиши этого Пана, — попросил Коновалов.

— Ну… — Петя закусил губу. — Чуть постарше вас. Волосы вроде светлые. Но не темные, точно.

— А лицо? Телосложение?

— Да лицо как лицо. Обычное. И сам он ни худой, ни толстый.

— Значит, он в Минске немцам служил?

— Ну, да.

— А кем?

— Черт его знает. Ходил в форме.

— Военной? Или СС?

— Да я не разбираюсь. Темная форма, фуражка с немецким орлом. Как-то так. Но, наверно, офицер. Потому что с немцами говорил на равных.

— А здесь чем занимается? Может, работает кем-то?

— Не знаю. Честно. — Задержанный посмотрел на офицеров. — Мы ведь даже когда с Потапом к нему ездили, я с ним не говорил ни о чем. Да и с Потапом они говорили про товары да про деньги. И все.

— Потап в курсе был, кто он?

— А ему без разницы, даже если и знал. — Парень усмехнулся. — Потап-то жадный. Своего никогда не упустит.

— Это уж точно, — согласился Шишкин. — Ладно, Петр, про Пана мы выяснили, теперь давай о делах ваших поболтаем…

Теперь парень говорил уже куда охотнее. К допросам подключились все пребывающие в управлении оперативники, кроме Бориса с Максимом, которым предстояло завтра заступить на дежурство, но все равно беседы с пойманными бандитами растянулись до утра. Завершились они, когда уже встало солнце.

— Ладно, ребята. — Шишкин потер виски и зевнул. — Идите, отоспитесь и возвращайтесь. Мы все хорошо потрудились, но работа еще есть.

Офицеры дружно кивнули. Они и сами чувствовали себя изрядно вымотанными. Коновалов мечтал растянуться на ближайшей горизонтальной поверхности и закрыть глаза, а Рябцев подумал о том, что спать ему хочется больше, чем есть.

— Тогда мы пойдем, — устало произнес Николай.

Они уже вышли на улицу, как Василий остановился.

— Пиджак забыл, — пояснил он. — Сейчас вернусь.

Старший опергруппы был еще на месте. Когда капитан зашел, он откинулся на стуле и, кажется, дремал. Услышав звук шагов, милиционер открыл глаза.

— Я пиджак забыл, — пояснил Рябцев и снял со стула забытую вещь.

— Вася, — окликнул его Шишкин, когда капитан сделал шаг к двери.

— А? — обернулся он.

— Вы ведь с Колей из СМЕРШа, не так ли?

В другой ситуации Василий отреагировал бы иначе и, возможно, даже ушел бы от ответа. Но сейчас он чувствовал себя слишком вымотанным, поэтому просто ответил:

— Как догадались, товарищ капитан?

— Доводилось наблюдать их приемчики. С заданием здесь?

Рябцев кивнул.

— Ладно, расспрашивать не буду. Знаю, что секретно. Жаль, конечно, из вас с Колей вышли бы классные опера, настоящие сыщики. А нам такие люди всегда нужны. Ладно, Вася, иди. — Капитан слабо улыбнулся. — И можешь мне не «выкать» и обращаться по имени. Ясно?

— Так точно, Сергей, — усмехнулся Василий и коснулся виска кончиками пальцев.

* * *

Коновалов проснулся после обеда. Напарник еще безмятежно спал. Посмотрев на часы, майор увидел, что уже почти три часа. Подумав, что не стоит будить Василия, пусть еще немного поспит, Николай сам тихонько оделся и выскользнул из комнаты, чтобы умыться и привести себя в порядок.

Когда он вернулся, капитан уже сидел на кровати и одевался.

— Разбудил? — спросил Коновалов.

— Да нет, сам проснулся. Есть охота.

— Тогда пойдем, позавтракаем.

— Точнее, пообедаем, — усмехнулся Рябцев, застегивая рубашку.

Когда они вышли на улицу, уже было начало пятого.

— Вот, Вася, и вырисовывается картинка, — задумчиво произнес Коновалов.

— Вы про Пана?

— Про него. Неужто это он?

— Возможно, — пожал плечами Рябцев. — Но сведений не так уж много про этого Пана. Что мы о нем узнали? Служил немцам в Минске, предположительно в СС или гестапо, но точно не в вермахте. По-русски говорит хорошо. Если говорит как мы, то, скорее всего, без акцента.

— Из прибалтийских немцев?

— Возможно. Или из поволжских. Да и словесный портрет тоже не слишком подробный: светлые волосы, обычное телосложение, наш с вами ровесник. Никаких особых примет, вроде шрамов или родинок на лице.

— Да, не разгуляешься, — вздохнул Николай. — Надо бы съездить в Минск, ведь он там работал, а не здесь, в Липене. Наверняка там лучше знают всех фашистских прислужников. Возможно, даже по именам. Ну, или Кочетова спросить, возможно, у него есть какие-нибудь сведения. Или пусть хотя бы сделает запрос в Минск. Потому что Пан сильно засветился. Хотя бы тем, что форму надел немецкую.

— Это если он из местных. Ну, из минчан. А если пришлый?

— Да, тогда будет сложнее. Интересно, почему Пан? Почему он такую кличку взял, если не поляк?

Капитан пожал плечами.

— Наверно, для уголовников придумал. Взял первую кличку, что в голову пришла. А если он диверсантов прикрывает, наверняка другой псевдоним использует. Или настоящим именем называется, кто его знает.

— Скорее всего. Надо вычислить этого Пана. Кто он и что собой представляет. Среди местных жителей искать долго: под Петькино описание много кто попадает. И я больше чем уверен, что здесь он живет по чужим документам.

— А те, кого мы до этого собирались проверить? Их трогать не будем?

Майор призадумался.

— Знаешь, проверить-то можно, но мне кажется, что именно Пан и есть тот, кого мы ищем. Надо еще установить, где он живет. Ведь не в той развалюхе, куда ему Потап с Петькой краденые вещи носили.

— Понятное дело. Он может быть кем угодно. И уж если на то пошло, Петька его опознал чисто случайно, потому что однажды был в Минске во время оккупации. Мне кажется, остальные местные полицаи его не знали.

— Я тоже так думаю. Надо отработать его связи среди уголовников, если уж он среди них засветился. А там, глядишь, и на диверсантов выйдем. Все же надо съездить, осмотреть места, где велись передачи. Отпросимся у Шишкина часа на два или три.

Рябцев кивнул:

— И надо Кочетову доложить про Пана. Он или не он, но… Хотя мне кажется,