Андрей Воронин - Марафон со смертью Страница 12

И в этой ситуации Николаю сказочно повезло еще раз — учитывая, так сказать, его заслуги в раскрытии этого преступления, учитывая его мужество и самоотверженные действия по спасению детей от нанятого преступниками террориста-наркомана, каким оказался незнакомец с гранатой, а также помня о его заслугах и журналистской порядочности при раскрытии предыдущего дела о похищении детей из родильных домов, ребята из областного управления госбезопасности негласно снабжали Самойленко эксклюзивной информацией по этому громкому процессу.

Закономерный результат — репортажи и статьи Николая Самойленко как непосредственного участника всех событий и как самого осведомленного представителя средств массовой информации пользовались бешеным успехом не только в родном городе, но и по всей Украине, а также в других, зачастую весьма и весьма далеких от Украины странах.

В те дни Николай заработал и свой первый по-настоящему солидный гонорар — за эксклюзивную статью о механизмах преступного бизнеса на Украине и его связях с преступным миром в Европе один знаменитый немецкий еженедельник выплатил ему пять тысяч марок.

Наконец, главным итогом расследования этого дела стало создание правительственной комиссии по возвращению незаконно усыновленных детей на родину.

У Пелагеи Брониславовны Кашицкой наконец-то появилась реальная надежда увидеть и обнять своего единственного племянника, ставшего ей; за эти страшные месяцы больше чем сыном, — своего Виталика…

III

Жизнь не может, по ее же законам, слишком долго казаться счастливой и розовой.

Вскоре на Николая обрушилась целая серия неудач.

Сначала три раза подряд, с интервалом в две недели, была ограблена его скромная холостяцкая однокомнатная квартира. Там не было особых ценностей, но телевизор, видеомагнитофон, музыкальный центр и даже итальянская стиральная машина «Индезит», которую не поленились вытащить преступники во время последней, третьей, кражи, никому бы не показались лишними.

Еще через пару недель сгорел маленький дачный домик Самойленко — тот самый, в котором Банда проводил допросы в бытность свою в Одессе. Официальная версия пожарных — замыкание в неисправной электропроводке, но сам Коля был уверен, что это ошибка — он лично летом обновил всю проводку, поменял все раздаточные коробки и за качество своей работы мог бы ручаться.

Еще через несколько дней из тихого дворика дома Николая угнали его старенькую видавшую виды «девятку». Кому могла понадобиться эта развалюха, за которую жаль было бы выложить и две штуки баксов, — загадка.

Примечательно, что ни по одному из заведенных дел уголовный розыск не продвинулся ни на йоту, и вскоре у Николая появилось очень странное чувство, что искать украденные у него вещи никто особенно и не стремится…

А потом начались неприятности и на работе — шеф категорически не пропускал его материалы, ссылаясь то на нехватку места на полосе из-за срочного «официоза», то на недостоверность приводимых Николаем фактов, то на неактуальность и незначительность тематики.

Для Самойленко это было совершенно поразительно и удивительно, но факт оставался фактом — за два месяца он не смог опубликовать в своей газете ни единой строчки! Естественно, что когда подходило время премирования по итогам месяца, Николай оба раза оставался на голом окладе, не получая ни процента из рекламных поступлений в газету.

Тем временем читатели замучили его звонками и письмами, заботливо спрашивая о здоровье и самочувствии своего любимого журналиста, но Николай и сам толком не знал, что им отвечать.

Наконец, не выдержав, в один прекрасный день он зашел в кабинет главного редактора и, нагло закрыв за собой дверь на защелку, решительно уселся напротив шефа.

— Ну, чего тебе? — не выдержал тот прямого взгляда журналиста.

— Вы, конечно, не догадываетесь, Олег Петрович? — съязвил Самойленко, картинно складывая руки на груди. — А может, давайте все же поговорим начистоту?

— Что случилось?

— Это я вас хочу спросить, что случилось?

— У меня — ничего.

— А мне каждый день звонят читатели, спрашивают, где мои материалы.

— И где же они?

— У вас в мусорной корзине! Что вы все дурака валяете, в самом-то деле, Олег Петрович? Вы же прекрасно знаете, о чем я говорю!

— Я прекрасно знаю?.. Впрочем, я действительно знаю — это ты валяешь дурака!

— Каким образом?

В кабинете на несколько минут воцарилось тяжелое молчание. Редактор смотрел на Самойленко с таким странным видом, будто хотел уже что-то ему сказать, но в самый последний момент вдруг удержался.

Коля выдержал его взгляд спокойно, выдержал и его молчание, терпеливо ожидая, когда же наконец главный редактор заговорит — первым заговорит.

— Коля, я, конечно, не могу, не имею права сказать, что ты стал писать хуже. У меня язык не поворачивается.

— Спасибо.

— Но я тебя никогда больше не напечатаю.

— ?.. — Самойленко смотрел теперь на своего шефа во все глаза, не понимая, о чем говорит этот в общем-то умный и интеллигентный человек.

— Пойми, это не от меня зависит.

— А от кого?

— Кто у нас учредитель, Коля?

— Горсовет и горисполком…

— Вот видишь!

— Что вижу?

— Понимаешь, значит, все.

— Я ничего не понимаю. Олег Петрович, ведь мы с вами уже долгое время работаем вместе, и, как мне кажется, совсем неплохо. Так давайте будем говорить начистоту, как мужчина с мужчиной, — Николаю уже надоел этот разговор полунамеками, он хотел получить от своего начальника четкий и конкретный ответ, что не устраивает шефа в его материалах. Для этого, собственно, он сюда и пришел.

— Э-эх! — сокрушенно покачал головой редактор. — Ладно, давай говорить начистоту. О чем ты писал последнее время?

— Вы же знаете…

— Знаю!.. И не только я знаю!.. — шеф чуть ли не выкрикнул эту фразу, в сердцах сломав только что извлеченную из пачки сигарету, но тут же постарался взять себя в руки, протягивая пачку «Мальборо» Николаю. — Кстати, кури, если хочешь, не стесняйся…

— Спасибо, не откажусь, — Самойленко, однако, не взял предложенную редактором сигарету, а предпочел свою.

Они закурили, и через минуту небольшой кабинет шефа уже наполнился дымом. Главный редактор продолжил разговор, но на этот раз более спокойно:

— Коля, ты достал город своими разоблачениями.

— То есть?

— Ну, ты же взрослый человек! Неужели не можешь догадаться, о чем я говорю?

— Пока не могу.

— Ну и тормоз, если не можешь!.. — снова разгорячился шеф и снова постарался обуздать свои нервы. — Ты думаешь, если начальника гуно посадил…

— Это не я посадил.

— С твоей подачи, не надо делать невинные глазки!.. Так вот, думаешь, если ты полгорода пересажал…

— Ну уж полгорода!

— Ты перестанешь меня перебивать или нет! Дай сказать спокойно! — снова почему-то занервничал главный. — Твою мать, вот болтун!.. Короче, сидят у нас в городе, дорогой мой, еще далеко не все. А сидеть многим есть за что. Теперь тебе все ясно, тормоз коммунизма?

— Почти, но не совсем.

— Чтоб до тебя дошло окончательно, объясняю: там, — Олег Петрович ткнул пальцем в потолок, — тебя стали бояться. А когда они боятся, человека убирают.

— Убивают?

— Я сказал «убирают». Например, лишают работы, средств к существованию. Чтоб и другим неповадно было. Теперь понятно?

— Допустим. Допустим, вам приказали…

— Посоветовали.

— …хорошо, посоветовали убрать меня из редакции.

— Точно.

— Но ведь по закону уволить можно только за что-то конкретное, разве не так?

— А мне тебя, между прочим, вообще не хочется убирать. Ты — настоящий талант, и я тебя действительно уважаю и ценю как классного журналиста. Через полтора года выборы, власть в городе поменяется, а ты у меня в штате останешься. Усек?

— Не совсем.

— Я просто не буду тебя печатать эти полтора года, сохраняя для будущего.

— Да вы что!

— Так будет лучше для тебя.

— Ну, не вам указывать, что мне лучше! — теперь уже не выдержал Николай. — Видел я вашу газету знаете где? С таким редактором, который обосрался после первого же окрика! Найду я себе работу, не волнуйтесь.

Он встал, чтобы уйти из кабинета, но Олег Петрович почему-то не обиделся и лишь мягко улыбнулся, жестом снова приглашая его сесть.

— Дурак ты, Коля.

— А вы умный.

— Не кипятись. На работу тебя не возьмет ни одна местная газета.

— Пойду в «Курьер». Он от властей не зависит, там частный капитал…

— Ага, и его редактор с радостью навлечет на себя, приняв тебя на работу, бесконечные проверки из налоговой инспекции, бесконечные «наезды» со стороны муниципалитета по поводу аренды помещения и прочие прелести.