Сергей Зверев - Стальные зубы субмарины Страница 12

Отойдя на достаточное расстояние, капитан судна сам осмотрел окрестности в бинокль. Где-то на горизонте еще маячили трубы уходящего сухогруза, а со всех сторон «Звезду» окружало только бескрайнее лазурное море. Получив молчаливое одобрение со стороны своего пассажира с недобрым лицом, он отдал распоряжение, и матросы с готовностью бросились его выполнять. Двое ребят кинулись к флагштоку, и меньше чем через минуту бело-синий израильский флаг сменился киприотским. Повинуясь капитану, замерли машины. Судно по инерции продолжало движение вперед, а отчаянные моряки уже перешагнули через фальшборт и, держась на страховочных фалах, принялись разворачивать тонкую пленку, свернутую рулоном. Пленка ложилась на борт, закрывая собой прежнее название судна, и плотно приклеивалась. Разгладив новое, греческое название, переводимое как «Красотка», моряки так же легко поднялись на борт, а их товарищи уже заканчивали ту же самую работу с кормовой надписью. Когда все было сделано, снова прозвучал зычный голос капитана, и судно рванулось вперед.

Глава 7

Сирийское побережье Средиземного моря

Волны с легким плеском накатывались на плоский каменистый выступ, служивший пристанью. Вода, попав на нагретый полуденным зноем камень, почти сразу же испарялась, но на ее место приходила следующая порция, снова делая поверхность песчаника влажной. Было жарко. Не спасала даже тень от маскировочной сетки, натянутой над бухтой.

Хаким Ассади уже сменил свой европейский костюм на камуфлированные шорты и майку с обрезанными рукавами, но и это помогало слабо. Сняв с головы бейсболку, он принялся обмахиваться ею как веером. Позволить себе носить «вражескую» одежду, несмотря на бросаемые искоса взгляды, он не мог – репутация Хакима Ассади как непримиримого борца с неверными была незыблемой. Посмотрел на часы, вздохнул, перемялся с ноги на ногу и снова принялся создавать своей кепкой движение воздуха. Ожидание несколько затягивалось.

Позади него неторопливо заканчивал приготовления подводной лодки к походу ее немногочисленный экипаж, собранный из самых верных и преданных людей. Руководил этой ватагой капитан подлодки, Камаль Наги, доверенное лицо самого Ахмеда Эль-Айли. Одни говорили, что он учился морскому делу еще в Советском Союзе, другие – что служил на английской субмарине, но в одном сходились все – он был настоящим морским волком. Седобородый подтянутый крепыш с орлиным носом и просоленным лицом имел непререкаемый авторитет у своей команды. Хаким со своего места с интересом наблюдал, как он в горделивой позе стоит рядом с рубкой, а перед ним, боясь сделать что-нибудь не так, двое матросов проверяют крепление к корпусу подлодки вместительного дюралевого катера. Крепить надо было надежно, в подводном положении его запросто может сорвать током воды. Заметив что-то, Камаль Наги рявкнул на моряков, которые тут же кинулись исправлять оплошность, мешая друг другу и стараясь выказать свое усердие.

Хаким ухмыльнулся и снова посмотрел на часы. Лодка была практически готова к выходу, но тех, кого он ждал, все еще не было.

– Хаким-бей, почему ты не берешь меня с собой? – раздался за его спиной хриплый голос. Рядом, на той же каменистой площадке, истекал потом Ибрагим Мусаев. Клетчатая рубаха пропиталась солью и неприятно липла к спине. Поеживаясь, чтобы отодрать мокрую ткань от кожи, он шагнул к Хакиму. – Ахмед не доверяет мне?

– С чего ты взял, брат? – Араб обернулся к своему телохранителю. – Если бы тебе не верили, стали бы затевать всю эту кутерьму?

Он жестом указал на пришвартованную в «каменном мешке» подлодку. Ибрагим пожал плечами:

– Тогда почему я остаюсь?

Ассади рассмеялся:

– А что ты будешь там делать, а? Сидеть в этой консервной банке и ждать, пока все закончится? – Он бросил быстрый взгляд на капитана – не хватало еще, чтобы тот услышал, как он отзывается о его корабле. Скандала не оберешься. Но тот был занят делом и не обращал на бездельничающих гостей никакого внимания.

Ибрагим не ответил, продолжая вопросительно смотреть на Ассади. Водрузив свою кепку обратно на макушку, тот продолжил:

– Ты все равно ничего интересного не увидишь. Только зря потеряешь время. Знаешь что? Поезжай-ка в Суэц, отдохни, расслабься! Деньги у тебя есть, и будет еще больше, когда все закончится. Поэтому ни в чем себе не отказывай, оттянись на полную катушку! Можешь считать, что это кратковременный отпуск.

Аварец криво усмехнулся:

– Отпуск? Зачем он мне?

– Всем нужно отдыхать! Я знаю, ты крепкий парень, но и таким надо иногда отвлекаться, иначе может быть плохо. И не спорь со мной, брат, мне виднее.

Заросший щетиной боевик только пожал плечами в ответ и расстегнул еще одну пуговицу на рубашке – жара продолжала одолевать всех. Откуда-то сверху посыпались мелкие камешки – кто-то спускался по извилистым ступенькам, вырубленным в скальной породе. Вскоре послышалось шуршание обуви, по крайней мере нескольких пар. Решив, что наконец дождался, Хаким потер ладони и бросил своему телохранителю:

– Если ты мне понадобишься, брат, я тебя найду! – с этими словами он направился навстречу показавшимся впереди людям: в сопровождении неизменных четверых автоматчиков к своей подводной лодке важно шествовал Ахмед Эль-Айли. Чуть позади него, одетый в такую же длинную белую арабскую сорочку – галабею, двигался громадного роста сириец с массивной, как у борца, шеей.

Хаким широко улыбнулся и распростер руки для объятий.

– Рад вас всех видеть живыми и здоровыми! – нараспев произнес он, по очереди обнимая Ахмеда и его загадочного спутника. – У нас уже все готово, Ахмед-бей. Одно твое слово – и мы поплывем.

Прибывший с Эль-Айли человек недовольно крякнул и по-дружески похлопал Хакима по плечу.

– Сухопутная твоя душа, Хаким! – укоризненно произнес он. – Никак ты не запомнишь, что плавают только корыта, а корабли – ходят, и никак иначе.

Ибрагим, отстраненно стоявший в стороне, подивился такому панибратскому отношению. Мало кто рискнул бы вот так дерзить самому Ассади. А этот здоровенный сириец с военной выправкой, которую не мог скрыть даже традиционный арабский наряд, еще и надменно ухмыляется. «Странно, – подумал аварец. – Видимо, эти двое отлично знают друг друга».

Хаким тем временем вовсе не собирался свирепеть и бросаться на наглеца с кинжалом. Он только рассмеялся в ответ на замечание и, в свою очередь, спросил:

– А ты по-прежнему бреешь свою голову, брат?

Сириец только молча стянул тюрбан, представив всем на обозрение сияющую лысину.

– Хватит шуток, – сухо заметил Ахмед Эль-Айли. – У нас мало времени, насколько я знаю. Чем дольше мы протянем, тем больше времени у наших врагов помешать нам или опередить.

Лица присутствующих разом приняли серьезное выражение.

– Тогда можно выходить в море? – спросил Ассади, обращаясь к хозяину подлодки. – Все в сборе, ждать больше нечего.

Палестинец повелительно кивнул и вдруг обратил внимание на кавказца, пожирающего его восхищенным взглядом. Ни слова не говоря, он жестом подозвал одного из своих охранников. Тот бесшумно, словно тень, возник у него за спиной. В его руках вместо автомата Калашникова оказался обыкновенный «Поляроид». Ахмед шагнул в сторону аварца:

– Давай, брат, сделаем снимок на память! Я же вижу, что ты этого хочешь! У тебя на родине это будет лишним доказательством нашего знакомства. Как думаешь, это поможет твоему делу?

– Конечно, Ахмед-бей! Я как раз хотел просить об этом!

Фотовспышка бликом метнулась по камням. Аппарат прожужжал, выплюнув из своего чрева квадратный клочок бумаги. Охранник, по совместительству, видимо, выполнявший еще и функции фотографа, протянул снимок своему боссу, после чего так же бесшумно отступил на свое прежнее место. Ахмед Эль-Айли взял фотографию и помахал ею в воздухе, словно просушивая. Затем поднес к глазам. Со снимка, постепенно становясь все отчетливее, на него смотрел он сам, гордо задравший свою бородку, и успевший скорчить свирепо-надменную физиономию боевик. Милое, почти семейное фото. Оставшись довольным тем, как он вышел, палестинец торжественно протянул обещанную фотографию кавказцу. Тот благоговейно принял ее, а Ахмед уже привычно распоряжался:

– За работу, братья! Нас ждут великие дела! Да поможет нам Всевышний! Хаким, проводи меня до машины. Остальные – за дело, и поживее!

Бритоголовый сириец послушно склонил голову и легко запрыгал по сходням в сторону рубки. Бережно пряча фото в карман, Ибрагим бросился вверх по ступенькам. И только охранники не двинулись со своих мест, дожидаясь, пока их босс не начнет движения. А он не торопился. Проводив взглядом выбирающегося из бухты чеченского боевика, Ахмед спросил у Хакима, который уже собирался его провожать:

– А его почему не берешь с собой? – и кивнул в сторону успевшего уже скрыться Ибрагима.