Сергей Зверев - Крестовый перевал Страница 12

— Какую?

— Пашешь из года в год, пашешь… В конце концов, жизнь вроде бы налаживается. И все уже есть: высокооплачиваемая работа, домик с лужайкой в престижном районе, машинка за тридцать тысяч евро…

— Так в чем прикол-то? — с сомнением покосился на него Базылев.

— В том, что тебе уже семьдесят!

— Если доживешь, счастливчик…

На выезде из Пензы Базылев уступил Ткачу место за рулем и теперь надоедливо зудел в правое ухо. Ткач не возражал — скоро стемнеет, и отвлекаться от дороги, предаваясь размышлениям, ни к чему. Опыт вождения у него был небольшой — будучи студентом московского вуза, успел купить подержанный «Мерседес», когда удачно обчистил несколько банковских счетов. Но толком поездить не успел — загремел в колонию.

Друг схомячил третий по счету чебурек, они купили дюжину в придорожном кафе. Для него вообще пожрать было — на первом месте, что, впрочем, не уменьшало других достоинств.

— Я тоже слышал одну присказку, — попытался говорить он с набитым ртом. — Из той же серии…

— Давай.

Базылев проглотил последний кусок.

— Короче, сначала мы хвастаемся — дескать, ни фига не учим, а сессию сдаем. Потом — что ни фига не делаем, а получаем. А в старости жалуемся, что приходится платить каким-то мудакам, которые ничего еще и не делают.

Юрка громко заржал.

— Кстати, о старости, Баз! Нас ведь ждет очень прикольная старость!

— Думаешь? — потянулся тот к следующему чебуреку.

— Представь, сколько будет вокруг старых кошелок с пирсингом в сиськах и с татуировками на сморщенных спинах!

Друзья долго еще смеялись, позабыв об опасности, поджидающей их завтра в столице. Да что там завтра! Риск оказаться в наручниках был уже сегодня, прямо сейчас. Сзади в салоне на плечиках висели аккуратные костюмчики — типа, парни едут по делам, в командировку. А под костюмами запрятана форма офицеров противопожарной охраны МЧС. Наткнись кто-то на мундиры при досмотре машины — Юрка с Базылевым отбрешутся, показав филигранно подделанные удостоверения сотрудников МЧС. А вот по поводу содержимого планшетной папки на заднем сиденье «Нивы» имеются громадные сомнения…

Вернувшись к действительности, Юрка посмотрел в зеркало, вздыхнул и озабоченно потер ладонью щеку.

— Ты чего? — забеспокоился друг.

— Или мне кажется, или эта «Audi» догоняет нас второй раз.

Базылев обернулся и долго смотрел сквозь заднее стекло.

— Какая «Audi»?

— «TT». Сейчас ее «Форд» закрывает…

— А, вижу! Шоколадка. С бронзовым отливом. — Базылев повернулся на своем месте и с сомнением скривил губы: — Пока ехали от Саратова до Пензы, никакой «Audi» не видел.

— Наверное, показалось…

Да, видимо, показалось. Операция Юркой была тщательно продумана, все этапы подготовки проводились столь скрытно, что позавидовала бы любая спецслужба. Участники (а их ровно пятеро) — люди не тупые и надежные — болтать с кем попало не станут.

Юрка — мозг и стратег. Никто этого в их компании и не оспаривает. Друзья — такие же отчаявшиеся и не ждущие ничего от жизни.

Толик — бывший футболист саратовского «Сокола»; около трех лет назад заработал на тренировках травму мениска, после нескольких операций вернуться в команду мастеров не получилось: во-первых, беспокоило колено, а конкуренты прибавляли и в физике, и в технике; а во-вторых, от былого «Сокола», некогда игравшего в высшем дивизионе, остались одни воспоминания. Весь спорт к тому времени сосредоточился в Москве, Питере, Казани и Сочи. Впрочем, к клубу Толик претензий не имел — команда честно оплатила операции, рассчиталась со всеми долгами по зарплате. На эти деньги он и купил годовалый «Форд». А потом начались проблемы: поменял несколько профессий, но заработков едва хватало на еду и самые необходимые вещи.

Мухин окончил Саратовский авиационный колледж, работал по специальности на авиационном заводе и даже собирался поступать в технический университет. Однако известнейший на всю страну завод постигла та же участь, что и большинство других саратовских предприятий после банкротства — приехала мощная строительная техника и сравняла с землей корпуса, готовя площадку под возведение очередного торгово-развлекательного комплекса с брендовым, набившим оскомину названием. Мухин оказался на улице и после пары лет бесплодных усилий прибился к компании живших по соседству парней.

Гобой (в миру — Сашка) неплохо играл на черной деревянной дудке со сложным механизмом блестящих клапанов. Из-за этого инструмента к Сашке и прицепилась короткая звучная кликуха. Музицировал он поочередно в нескольких коллективах. Окончив Саратовскую государственную консерваторию, устроился во второй состав Академического симфонического оркестра областной филармонии имени Альфреда Шнитке. Продолжил в первом составе оркестра Саратовского театра оперы и балета. А завершил карьеру музыканта в одном из центральных ресторанов, развлекающих богатых клиентов живой музыкой. Оттуда ушел и с тех пор ни разу не брал в руки инструмент…

Никто из ребят не был убежденным приверженцем криминала, никто не имел предков с уголовным стажем. Просто каждый самостоятельно и своим путем пришел к невеселым умозаключениям: совестливость, образование, талант являются в нашей стране экономически невыгодными качествами; быть производителем чего-либо и пытаться честно заработать — это в России моветон и скорее исключение из правил. Куда целесообразней и престижней купить «доходное место» — должность чиновника. Или стать «вампиром» — инспектирующим контролером производителя. А еще проще — тупо красть, если не хочешь связывать себя должностными обязанностями, постоянным местом работы и прочим геморроем.

Каждый утратил значимую частичку собственной души, ответственную за веру в порядочность и в свое счастливое будущее. Потому и согласились на предложение Ткача и Базылева.

Ознакомившись с планом предстоящей операции, Юркины друзья удивились: всё гениальное — просто. Затем обговорили детали, кое-что подправили, заучили роли и провели несколько настоящих репетиций. Потом подсчитали бухгалтерию: скинулись на бензин и форму, на оплату левого заказа полиграфисту Башке.

И с легкой душой отправились в Москву…

Под утро, когда черноту на востоке разбавили светлые всполохи, позади за окном осталась Коломна. Километров через двадцать машины сбавили скорость и свернули на боковую асфальтовую дорогу. В утреннем тумане друзья нашли какой-то лесок; попетляв узкой грунтовкой, наткнулись на просеку и вскоре остановились посреди узкой поляны.

Небо едва светлело, но водители на всякий случай выключили фары с габаритами.

— Покурить успеем? — потянувшись, Толик вылез из «Форда» и отошел по нужде.

— Потом покурим. Поднимайте Гобоя и переодевайтесь, пока мы занимаемся «Нивой», — скомандовал Юрка.

Вскоре уже на капоте внедорожника лежала планшетная папка. Ткач с товарищем сортировал ее содержимое: влево откладывал милицейскую атрибутику, направо — атрибутику МЧС. Все пластиковые самоклеящиеся элементы были защищены прозрачной пленкой и подписаны.

— Левое заднее крыло, — схватил Юрка наклейку.

Базылев подбежал к названной автомобильной детали, и пока товарищ снимал защитную пленку, вытер пыль с кузова. Через минуту на левом крыле красовалась эмчээсовская оранжевая полоса с синей вставкой посередине.

— Молоток, Башка! Все сделал точно по размерам, — оценил Ткач. — Держи, Баз. Это продолжение полосы — на левую заднюю дверь.

Превращение частных автомобилей в служебные отняло около часа. Зато по истечении этого времени на продолговатой поляне стоял новенький милицейский «Форд». На синей полосе в районе передней дверцы блестело в робких лучах утреннего солнца белое слово «Милиция», под ним — красный московский герб. Ниже на темно-серебристом фоне задней двери крупными синими буквами было выведено: «МОСКВА». Под ними тоже синим, но чуть мельче: «УВД ЦАО».

— Никогда не думал, что придется ездить на ментовозе! — изумился Мухин.

— А наша что, хуже? — сунул ногу в штанину форменных брюк Базылев.

— И ваша — нормалек!..

Посредством манипуляций с наклейками белая «Шевроле Нива» трансформировалась в оперативный автомобиль государственного пожарного надзора МЧС. Все было, как положено: оранжево-синие полосы по бокам, разбавленные белой аббревиатурой «МЧС», и здоровый синий круг на капоте с восьмиугольной звездой по центру.

— Жаль, мигалок нет, — посетовал Толик, осмотрев результаты их трудов.

— Черт с ними, с мигалками. Ими оборудованы не все машины, — ответил Базылев, ковыряясь в багажнике. — Зато есть настоящие номера. Держите!

— Ни фига себе! Правда — настоящие?

Подавая Мухину пару синих государственных регистрационных знаков, Базылев хитро прищурился: