Сергей Самаров - Доверься врагу Страница 12

– Приехали, старлей, – по-русски сказал Актемар. – Бросай свою пукалку, все равно она тебе не поможет…

Старший лейтенант ответил ему по-чеченски:

– Не боишься, что выстрелю?

– Не боюсь, – по-чеченски же ответил Актемар. – Ты, вообще-то, на психа не похож. Ты, кажется, чеченец?

– Это тебе не кажется. Я чеченец…

Тогда, в самом начале первой войны, на стороне федералов еще много чеченцев воевало. Из тех, кто с Дудаевым договориться не сумел, и просто тех, кто федеральную службу оставить не захотел, потому что слабо верил в возможность маленькой гордой республики противостоять российскому гиганту. И претензий, основанных на национальном вопросе, стороны друг другу еще не предъявляли.

Офицер ухмыльнулся и бросил в грязь комок грязи, в который превратился его пистолет. Никто даже поднимать не стал.

Пленника не били. Дисциплину и порядок Актемар в своем отряде поддерживал строго, и если сам эмир считал, что бить можно только того, кто имеет возможность ответить тем же, иначе это будет не мужским поступком, то и остальные бойцы считали это правильным.

В расстрелянной машине не оказалось ничего, представляющего интерес. Она везла в какую-то мотострелковую часть сменное нижнее солдатское белье и пятерых молодых солдат на пополнение личного состава. Солдаты даже не успели получить оружие. Старший лейтенант просто навязался в попутчики, как и сама машина навязалась в попутчики танковой колонне.

Бросив грузовик прямо на дороге, не поджигая его, чтобы не привлечь дымом вертолеты, которые время от времени пролетали то в одну, то в другую сторону, но, к счастью, всегда вдалеке от дороги, и оставив тела убитых для следующей колонны, идущей тем же путем, которым федералы постоянно пользовались, Актемар со своим джамаатом вышел в сторону скал, где его ждала бо́льшая часть отряда, чтобы уже по скалам выйти в пределы горной гряды, а оттуда – к местам соединения нескольких джамаатов. Пленного старшего лейтенанта требовалось доставить в штаб, чтобы там разбирались, что это за птица.

Актемар быстро преодолел небольшой участок открытой местности и приказал радисту связаться со штабом. Узнав о пленном старшем лейтенанте ФСБ, там потребовали доставить его немедленно. Подумав, Актемар усадил старшего лейтенанта в машину, рядом с ним, с обеих сторон, двух бойцов пристроил, сам сел на переднее пассажирское сиденье. И дал задание отряду, с которым должен был соединиться через четыре часа.

Конечно, грязь не давала ехать так быстро, как хотелось бы. Но «уазик» в такую непогоду оказался идеальным средством передвижения. И все благополучно двигалось к завершению. Ни разу не застряли в пути, старший лейтенант вел себя смирно, признавая преимущество силы, и ему даже руки связывать не требовалось. Противника не встретили, да и встретить его здесь было маловероятно, поскольку горные участки контролировались отрядами, из которых и состояла армия Ичкерии. Но уже когда выехали на устойчивую дорогу, идущую среди скал, когда дорога стала круто вверх взбираться, откуда-то появилось вдруг вертолетное звено. Два «Ми-24» сначала пролетели мимо на высоте, малопригодной для атаки, потом сделали круг и пролетели уже низко, рассматривая, что за транспорт здесь движется. Транспорт без номеров всегда подлежал уничтожению. И потому Актемар приказал оставить номера на машине. Может быть, все обошлось бы, если бы не один из бойцов, у которого нервы не выдержали. В правой задней дверце стекло было выбито. И боец, высунув ствол автомата, дал по низко летящему вертолету очередь. Конечно, такая очередь не могла нанести вреда бронированному вертолетному днищу. Но «птички» на очередь отреагировали сразу, совершили еще один круг, и с неба с шипением устремились в сторону дороги НУРСы.[6] «Уазик» вдруг подхватила неведомая сила, кувыркнула в воздухе и сбросила с дороги под крутой склон. Актемар был еще в сознании, когда машину подбрасывало, но момент потери сознания он не почувствовал. Запомнились только страшный скрежет и громкий мат бойца-водителя…

Боль подсказала, что он еще жив, иначе Актемар подумал бы, что оказался в аду, потому что вокруг была кромешная темень. Он поднял голову и увидел что-то, смутно белеющее в той стороне, где были ноги. И там было холодно. Голова горела пламенем боли, правая рука болела еще сильнее головы, а ноги, казалось, мерзли. Актемар попытался подтянуть их под себя, и это вызвало новый приступ боли, теперь уже в ноге.

– Эй… – позвал он. – Эй, есть кто-нибудь живой?

Кричать было больно, и казалось, что это кто-то посторонний кричит.

– В себя пришел? – спросил голос, вроде бы знакомый, но не узнанный сразу.

– Пришел, – сказал Актемар. – Что так темно?

– Ты под камнями… Здесь природа что-то типа пещерки создала. Специально для такого случая. Я тебя от дождя туда затащил. Дождь был сильный, а потом снег повалил. Один снег, без дождя. И похолодало резко…

– Каждую ночь холодает, – ответил Актемар. – Февраль на улице, не лето… Да в горах и летом холодает резко…

– Это точно…

– Ты кто? – спросил Актемар.

– Похоже, твой ангел-хранитель…

– Что случилось?

– Не помнишь?

– Не очень…

– Я тебя из горящей машины вытащил. Тебя переломало всего… Ну, и тяжел же ты…

– НУРСы?

– НУРСы…

– А остальные?

– Я не успел. Машина взорвалась…

– А ты…

– Я – старший лейтенант, твой пленник…

– А теперь, стало быть, местами поменялись, и я твой пленник…

– Разберемся, – ответил старлей так, словно отмахнулся.

– Где мы?

– Недалеко от дороги. Метрах в пятидесяти. Смотрю, может, кто поедет?

– Никто не поедет… Ты что, ситуацию не знаешь?

– Какую ситуацию?

– Служишь где?

– Федеральная служба безопасности… Ты же документы смотрел…

– Место?

– В Москве.

– В Чечне давно?

– Второй день…

– Понятно… По этой дороге никто не ездит. Это, грубо говоря, фронтовая зона. Ваши едут там, где мы тебя взяли. Наши – по другую сторону хребта…

– И что? Жить теперь здесь будем?

– Пойдем…

– Ты слишком высокого мнения о своих возможностях… – сказал старший лейтенант. – У тебя открытые переломы на ноге и на руке и голова разбита. Самое большее, что ты сможешь пройти, это два десятка метров. Да и то опираясь на меня…

Актемар попробовал напрячь мышцы и пошевелиться. Боль пронзила все тело.

– В этом ты прав… Кроме того, идти нам, похоже, в разные стороны… Но если так лежать, я замерзну.

– Идти нам, как ты правильно заметил, в разные стороны. Но ты идти не можешь, а лежа здесь, просто замерзнешь. К утру уже замерзнешь…

Актемар подумал, что старший лейтенант хочет пристрелить его.

– Ты где? – спросил он, одновременно здоровой рукой ощупывая себя в поисках оружия. Под рукой не было автомата, в кобуре не было пистолета. – Я тебя не вижу…

– Я же говорю, ты под камнями. Я тебя от дождя туда затолкал.

– Могилу копать не надо, – мрачно пошутил Актемар.

– Не торопись туда. Может, что и придумаем…

Значит, пристрелить желания не испытывает.

– Думай, старлей… У меня голова думать не желает… И что тут придумать? Спасайся! Не замерзать же тебе со мной… На себе все равно не унесешь, – сказал эмир.

Сильный широкоплечий Актемар был явно неподъемным весом для щуплого старшего лейтенанта. Захочет – унести не сможет. Как только еще под камни, в пещерку эту затолкал…

– Придумать что-то всегда можно. Меня, кстати, Джабраилом родители назвали. Джабраил Артаганов.

– Я – Актемар…

Знакомство состоялось.

Джабраил все-таки придумал.

– Как мне отсюда выбраться? – спросил Актемар, подразумевая под вопросом собственное желание испробовать силы и попытаться идти, поскольку сдаваться и просто лежать в ожидании смерти было для него, с его характером, вообще делом невозможным. Если нет возможности идти, значит, придется ползти. Не могут помочь правая рука и левая нога – остались левая рука и правая нога, и они помогут. Лучше умереть от потери сил и крови, чем просто лежать и ждать, когда смерть заберет тебя.

– Лучше не надо, – сказал Джабраил. – Жалко, в машине все сгорело, даже ноги тебе накрыть нечем, чтобы не мерз…

– Мне их не накрывать, а открывать нужно, – настаивал Актемар на своем.

– Не торопись, я же попросил тебя…

– Чем дольше лежать буду, тем меньше шансов выбраться.

– Где твой отряд?

– Этого тебе знать не нужно. – Ответ был категоричным, таким же категоричным, каким был бы ответ на вопрос, заданный во время допроса.

– Давай не будем в детские игры играть. Ты – Актемар Дошлукаев?

– Дошлукаев…

– Я вчера смотрел досье на тебя. Не специально. Просто под руку попалось. Будь ты какой-нибудь головорез, я бы тебя и вытаскивать из машины не стал. Ты бы сгорел… Но ты вел себя достойно, и я тебя вытащил. Правда, тогда я еще не знал, что ты Дошлукаев…