Александр Тамоников - Брат за сестру Страница 13

– Очень хочу, – искренне признался Олег. – Знаю тебя всего два дня и… очень хочу. Не нужен мне никто другой. Научусь мыть полы, пылесосить, ругаться в ЖЭУ. Буду просыпаться с мыслью: «О, боже, моей жене нечего надеть!»

Она засмеялась, с пылом обняла. А он ловил себя на мысли, что сейчас он искренен, как никогда. И вдруг из-за поворота аллеи вылупился рослый светловолосый парень в расстегнутой кожаной куртке, осклабился и решительно зашагал к ним.

– Та-так, а это что за натюрморт? Лизок, ты не иначе хахаля завела?

– Ох, мамочка дорогая, только этого не хватало… – вздрогнула Лиза.

Олег не менял положения, сжимал ее в объятиях. Но уши и глаза уже работали, включилось боковое зрение. Отвык он от «рабочих» напрягов, самое время вернуться. Верзила подошел и встал в полутора метрах – на границе зоны личного пространства. Физиономия однозначно «просила кирпича», в ней не было ни капли интеллекта. Краем глаза Олег увидел, как из-за того же поворота вылупились еще трое – сравнительно молодые, в мешковатых штанах, в мятых куртках. Один был патлатый, двое бриты почти наголо, и, судя по рожам, однояйцевые близнецы – причем оба родились с явными дефектами. Троица шла в их сторону. Подошли, остановились, стали рассредоточиваться.

– Аркаша, шел бы ты дальше, – пробормотала Лиза. – Что ты хочешь?.. – И снова задрожала: – Олег, только не связывайся…

– Гы-гы, – заржал верзила, – картина маслом. Эй, мужик, ты что за крендель? А ну, отцепись от моей девушки. Оглох, что ли? Але, гараж? Лизок, он у тебя в натуре Бетховен?

– Лиза, представишь джентльменов? – тихо спросил Олег. Он немного отстранился от нее, чтобы все видеть и успеть.

– Олежек, умоляю тебя, не связывайся… – шептала Лиза, делая большие глаза. – Это Аркаша Штельмах, живет в соседнем доме… Бездельник, задира, полный отморозок… Приставал ко мне, когда еще муж был жив. Они дрались несколько раз. До сих пор как видит, начинает глумиться, лезть с намеками… Давайте миром разойдемся, Олежек, они же поколотят тебя, это гопники великовозрастные, все безработные… Аркашу не любит никто, он полный козел, живет с родителями, те его тоже не любят…

«Таких в аду поджидает отдельный котел», – мысленно усмехнулся Олег. Зачесались кулаки. Боже правый, как ему этого не хватало!

– Эй, вы чего там шепчетесь? – насторожился Аркаша. – Мужик, ты борзый? Клешни убери от моей девушки, кому сказано? Плохо понимаешь? Братва, этот кекс, кажется, напрашивается. А ну его!

– Стоп, машина! – Олег резко выбросил руку. – Минутку, братва, не спешите. Два вопроса. Что вы хотите? Вас точно устроит остаться инвалидами на всю оставшуюся жизнь? Я должен предупредить – а вы сами выбираете свою судьбу. Пока есть возможность мирно разойтись.

Загоготали все четверо. От них не пахло спиртным – видимо, сказывалась нехватка денежных средств. Раздался сухой металлический звук – патлатый выхватил «выкидуху».

– Красиво поет, в натуре, кадр, – ощерился один из близнецов. – Арканя, о чем он тут базлает?

– Кент дело базлает, – вкрадчиво сказал Олег. – Арканя, ты не ответил. Я тебе что-то должен?

– Во-первых, не тебе, а вам, – загоготал хулиган-переросток, – и Аркадий Петрович, желательно шепотом. Во-вторых, ты, козлина, будешь у меня кровью ссать, что арканишь мою девушку! – Он сжал кулаки. – А хочешь, чтобы не убили, курточку снимай, бабки вытаскивай, мобилу!

– Ништяк, опохмелимся, – радостно сообщил один из близнецов.

– Не понял, – сказал второй, – вроде не бухали.

– Тупишь ты что-то, дядя, – скрипнул патлатый, поигрывая ножиком. – Драться хочешь? А ты не староват для этого?

Лучший стимул для мужчины! Нашли старого! Олег оттолкнул от себя перепуганную Лизу – нечего ей стоять во всем этом! Она от страха вцепилась ему в руку, пришлось одной левой! Он выбросил ладонь ребром вперед – и метко влепил Аркаше в горло! Таким ударом он мог бы перерубить позвонки. Но выверил силу, сделав поправку на массу и возраст, пусть живет поганец! Аркаша захрипел, чуть глаза не выстрелили из орбит. Напрягся, побагровел, начал судорожно шарить руками по воздуху. Остальные дико заверещали, бросились с трех сторон. Он отпрыгнул и начал молотить их, как мельница, не разбирая, куда целится. Сами напросились. Валил молодчиков, как лес! Близнец получил ногой по причинному месту, завизжал, как подстреленная гагара, повалился на колени. Одновременно за руку перехватил его брательника, вывернул с хрустом, наподдал коленом в зад. Патлатый лез с ножом, высунул язык от усердия, махал им перед собой, куда попало. Детский сад с барабаном! Олег сделал обманный вольт, уходя влево, а когда лезвие пошло туда же, двинул в полную силу кулаком по челюсти. Хрустнула кость, все смешалось в одном фонтане – слезы, сопли, слюни, патлатый выронил нож, его отнесло к кустам, как фанерный щит. На этом закончился лишь первый акт. Близнецы уже летели. Пришлось присесть – неумелый удар тяжелым кулаком вполне мог навредить. Один из «соискателей» с ревом падающего вертолета перелетел через его спину, распластался на земле. Второму он сделал подножку, вытянув ногу, и тот закувыркался – при этом кости конечностей не только хрустели, но и ломались! Патлатый умудрился подобрать свой нож, шел на него с разинутым ртом – как-то рывками, припадая на ногу. Олег ударил по сгибу локтя – и лезвие, вторично проделав дугу, улетело в кустарник. Патлатый шумно дышал, таращась на него. Он словно окоченел.

– Сквозит, приятель? – посочувствовал Олег. – Так ты рот закрой. Уже не можешь? Ну извини, я тут ни при чем, предупреждал же, – и ударил парня в глаз – не сильно, но достаточно, чтобы тот рухнул и остался лежать. Близнецы прекратили сопротивление. У одного была сломана голень, он жалобно шипел, ощупывая поврежденную конечность. Второй лежал неподвижно на спине, вздрагивал, зрачки бешено вращались. Аркаша уже отхрипел, откашлялся, восстановил дыхание – и, стиснув кулак, шагнул вперед.

– Второй шанс, Аркаша? – осклабился Олег. – Не советую, ты еще после первого в себя не пришел.

– Сука, тебе конец… – просипел хулиган.

– Правда? – хмыкнул Олег, отправляя его в глухой нокаут. Хотел добить, но передумал – хватит дурака валять. Дурак безуспешно пытался приподняться, глаз превращался в фиолетовую лампу. Олег удрученно покачал головой – не круассан. Он осмотрел поле битвы. Перестарался он, кажется, по-глупому вышло. Но ничего, как сказала небезызвестная Флоренс Найтингейл, «нельзя стать солдатом без некоторой доли глупости». Поле битвы представляло жалкое зрелище. Побитое воинство стонало и материлось. Выживут. Придется тяжко, и жизнь теперь будет не сахар – но выживут.

– Ну что, товарищи овощи и фрукты, – объявил он. – Надеюсь, все поняли? Жалоб нет? Вас предупреждали доступным языком. А теперь – внимание! Перед вами офицер российского спецназа. Если последуют ответные действия – в отношении Лизы, меня или что-то еще, с привлечением подкрепления и так далее, вам придется познакомиться не с одним офицером, а с целым отрядом разъяренного спецназа, что закончится для вас больницей, а потом тюрьмой. Предлагаю тихо расползтись по домам или лечебным заведениям. Обращаться в полицию настоятельно не рекомендую – этим вы наживете лишние неприятности. Всего доброго. Пойдем, дорогая. – Он взял за руку обомлевшую Лизу и потащил по дорожке.

Дар речи вернулся к ней лишь на выходе из парка.

– Олежка, глупый, ты что натворил? – хваталась она за голову. – Тебя же посадят! Нам будут мстить! Господи, с кем я связалась?

– Лиза, помолчи…

– Нет уж, дорогой, мое молчание еще надо заслужить. Господи правый, с кем я связалась! С убийцей! Да ты такой же хулиган, как они!

Впрочем, дома она успокоилась. Смотрела на него сперва со страхом, но он с таким усердием делал виноватое лицо, что в итоге подобрела, пошла на перемирие. Он, как мог, объяснил ей, что справедливость должна быть с кулаками, иначе это никакая не справедливость. Потом собрал ей необходимые вещи и отвел этажом ниже, к себе. Ночной визит полиции отнюдь не исключался. А у него в квартире тоже имелась кровать, и был отличный повод постелить новое белье. Откуда калекам знать, что он живет этажом ниже? Они впервые его увидели. «Может, к маме ее отправить пожить несколько дней? – размышлял Олег. – А что, хорошая идея». Но ничего ужасного этой ночью не случилось. Они не спали до трех часов, лежали, обнявшись. Рябил голубоватым огоньком экран телевизора. На лестничной площадке никто не топал. Возбуждение прошло, она опять умоляла его не ехать, но он уже принял решение. «С тобой все будет хорошо, – бормотал Олег, лаская девушку. – С компанией Аркаши я все сделал правильно. Это как операция по спасению жизни – сначала больно и страшно, а потом все счастливы и улыбаются. Забудь о них. В крайнем случае, ты все равно ни в чем не виновата. Был мужик, уехал, ты его больше не увидишь. А со мной все будет нормально, я вернусь, вот увидишь. Возьми ключи от моей квартиры – так тебе будет легче…»