Сергей Зверев - Любовь Жигана Страница 13

Козел уже предвкушал, как развалится в машине, положит газету перед собой на руль и, засунув руку в карман, будет читать…

В это время кто-то не сильно, но настойчиво дернул его за руку.

– Че ты, бля! – воскликнул Козел, взглянув на мужика с видеокамерой, цепко ухватившего его за рукав черной куртки.

– Съемочная группа НТВ, – произнес мужик, направляя на Козла камеру. – Опрос общественного мнения. Ваш ответ для наших телезрителей!

Но Козел уже пришел в себя от неожиданности и, протянув вперед руку, закрыл объектив. Он тут же вспомнил, что видел по «телеку» такие кадры – точно так же закрывался от кинокамер Резо Гургадзе, когда его брали менты прямо в его вотчине, в Орехове, которое с тех пор «осиротело» и до сих пор живет без «смотрящего».

– Разрешение есть от шефа? – спросил он в полной уверенности, что Шиндлер не мог никому разрешить никакую съемку. – Пошел ты!

– Если бы выборы состоялись сегодня, – не смутила его некоммуникабельность человека с камерой, – за кого бы вы проголосовали?

– За коня в пальто! – решил перейти в наступление Козел. – Вали отсюда!

– Кого вы имеете в виду? – уточнил репортер. – Жириновского? Лебедя? Или Путина?

– Я тебя щас поимею! – разозлился Козел. – Достал, сука!

Он переложил газету в левую руку и ударил репортера правой в переносицу. Он видел, что точно так – сильно, неожиданно и точно в переносицу – бьет Шиндлер своих нечистых на руку бригадиров.

Козел тоже ударил неожиданно, как ему казалось. Но долбаный «репортер» сделал какое-то неуловимое движение, поймал руку Козла за запястье и, резко вывернув, уронил его мордой об асфальт. Видеокамера при этом отлетела в сторону и наверняка разбилась, но репортер не обратил на это никакого внимания.

– Ой, сука! Больно же! – простонал ошеломленный таким поворотом дела Козел, чувствуя, как из разбитого об асфальт носа ручьем потекла кровь.

Самое обидное – свежий номер «Спид-Инфо» оказался почему-то у него под носом, и кровь текла на газету.

– Ты что же, козел, журналистов не уважаешь? – спросил репортер. – Напрасно ты это! Мы и для тебя тоже – хоть четвертая, но власть.

«Откуда он меня знает? – испуганно подумал Козел. – Легавый? Чего-то про власть плетет… Вот попал! Надо было сказать ему, что я за этого, за Жирика, да и хрен бы с ним. Че я связался? А он – точно легавый, погонялу мою знает. Только че ему от меня надо, я же чистый сейчас, как новый памперс!»

Но тут же удар по затылку чем-то тяжелым и тупым лишил его возможности ответить на свой вопрос. Глаза у Козла закатились, и он ткнулся лицом в перепачканную кровью газету.

Константин спрятал в карман пистолет, рукояткой которого ударил шиндлеровского водителя по затылку, и, подхватив его под мышки, быстро оттащил в подъезд соседнего дома. Там он уложил его в темный угол под лестницей, вытащил у него из кармана ключи от машины и направился к ресторану. Первый этап операции прошел успешно. Осталось дождаться самого Шиндлера.

Панфилов рассчитывал расстрелять Шиндлера в тот момент, когда тот будет подходить к машине, не подозревая, что в ней ждет засада. А потом – на той же машине – покинуть место происшествия, предоставив шиндлеровской охране палить в белый свет, как в копеечку. Однако вышло все не так, как он предполагал.

Впрочем, Константина это не обескуражило, он знал, что ситуация слишком часто развивается непредсказуемым образом и нужно быть готовым к любому повороту событий. Только тогда из всех, кто оказался в этой ситуации, в живых останешься именно ты. Это знание приобретено им дорогой ценой – ценой гибели друзей, ценой смерти людей, которыми он дорожил и которые его любили.

Минут сорок он просидел в машине, поглядывая на дверь ресторана, из которой, по его расчетам, вот-вот должен был появиться Шиндлер. Публика постоянно входила в ресторан и выходила из него, но Шиндлера все не было.

Внимание Константина привлекла девица лет двадцати. Константин вначале смотрел на нее просто так, машинально, поскольку она маячила перед входом в поле его зрения. Но она, спотыкаясь, направилась к машине, и он тут же напрягся, приготовившись ко всяким неожиданностям, которые могут вмешаться в его заранее разработанный и продуманный план действий.

Девица подошла к машине и, уперев одну руку в бок, постучала другой в стекло. Ее пошатывало даже тогда, когда она стояла на месте. Казалось, что качается она от того, что внутри у нее, словно в бутылке, бултыхается алкогольный коктейль.

– Козел, хватит спать! – сказала она пьяным голосом. – Открой дверь. Долго я тут торчать буду? Меня уже ноги не держат.

«Ну, что ж! – подумал Константин. – Добро пожаловать!»

Он перегнулся через сиденье и открыл заднюю дверь. Пока девица сосредоточенно влезала в машину, задрав и без того короткую юбку, Константин низко склонился над рулем, спрятав от нее свое лицо и сделав вид, что ковыряется в передней панели.

– Ох, как мне плохо! – простонала девица. – Козел, ты любишь трахать пьяных баб? Таких, чтобы в стельку, как я сейчас?

Константин не ответил. Он не решил еще, как поступить ему с девицей.

– А вот Саша обожает, – хихикнула девица. – Извращенец чертов! Боится, что ли, нас, трезвых? Ну и правильно боится, урод!

– Скоро он там? – спросил Константин, не разгибаясь. – Ждать надоело.

– У тебя, Козел, работа такая, – глубокомысленно изрекла девица. – И у меня такая же. Он меня уже заездил, скотина. Говорит сейчас: «Будь готова, скоро поедем!» Командир хренов! Я всегда готова! Если заплатят хорошо. А он мне вчера не заплатил, это, говорит, у тебя субботник коммунистический. Козел, ты не знаешь, что такое субботник? Вчера же среда была, а не суббота, почему же он сказал – субботник?

Константин выпрямился и повернулся лицом к заднему сиденью.

– Тебя как зовут-то?

Панфилову вдруг пришло в голову, что убивать Шиндлера на глазах его охраны, пожалуй, неосторожно. Охранники могут увязаться за ним, и еще неизвестно, удастся ли ему их сбросить с «хвоста».

Константин подумал, что лучшим вариантом было бы увезти Шиндлера подальше отсюда и там спокойно с ним разделаться. А девица, кстати, может помочь, успокоить Шиндлера, если тот что – то заподозрит, пока будет идти к машине. Шиндлер не должен ничего заподозрить, иначе план сорвется и нужно будет начинать все сначала, а после неудачного покушения на себя Шиндлер наверняка примет повышенные меры безопасности, усилит охрану и на люди лишний раз будет стараться не показываться. То есть задача Константина в очень большой степени усложнится. Стоит ли создавать себе лишние трудности?

Девица наконец сосредоточила взгляд на его лице. Потрогала пальцами виски. В лице ее появилась некоторая осмысленность.

– А где же Козел? – спросила она и вновь посмотрела на Константина с сомнением. – Ведь ты же, по-моему, не Козел?

– На курсах машинного доения, – слегка усмехнулся в ответ на ее вопрос Константин. – Я его туда в качестве учебного пособия отправил. Пусть послужит делу просвещения отечества.

– А ты чего тут делаешь? – зло спросила девица и вдруг заорала на него. – Где Козел?! Что ты сделал с Козлом? Куда ты его дел? Чего тебе тут надо? Ты машину, что ли, угнать хотел?

Она вдруг пьяно рассмеялась.

– Ой, не могу! У Шиндлера! Машину угнать! – давилась девица пьяным истерическим хохотом. – Ну ты попал! Ну додумался!

Константин резко ударил ее тыльной стороной ладони по лицу.

– Заткнись! – прикрикнул он.

– Больно! – взвизгнула девица, но замолчала и притихла.

Хмель, похоже, с нее слетел. Она уже не думала, что сидящий за рулем человек намерен угнать машину Шиндлера. Он, похоже, собрался… Она уже ясно поняла, зачем этот человек забрался в машину Шиндлера… Но она-то тут при чем? Шиндлер, конечно, сволочь, но она в этом деле участвовать не собирается, на хрен ей это нужно было…

– Отпусти меня… – попросила девица плаксиво.

– Тихо! – вновь прикрикнул на нее Константин, потому что в этот момент на крыльце ресторана показался сам Саша Шиндлер – невысокий, но крепкий, накачанный, коротко стриженный и небритый.

До машины Шиндлеру оставалось пройти метров десять. Константин включил зажигание, и машина негромко заурчала, готовая сорваться с места по его приказу. Шиндлер явно не торопился.

– Позови его! – быстро приказал Константин девице, так как заметил, что Шиндлер слегка замедлил шаги, словно почуял, заподозрил что-то неладное. – Крикни, что ждешь его!

Девица немного приоткрыла дверцу, покосилась на смотрящий на нее ствол пистолета в руке Константина и зло крикнула:

– Ну чего ты застрял? А то я сейчас с Козлом уеду! Он всегда готов!

– Я те уеду, стерва! – пытаясь засунуть сотовый телефон во внутренний карман и никак не попадая в него, проворчал Шиндлер, который был уже шагах в четырех от машины. – Напоролась опять! Я тебе сейчас трезвяк устрою! Дай только до хаты добраться.