Сергей Зверев - Ярость неба Страница 13

– Вы правы, лейтенант, – сказал он, расправляя большие листы топоосновы. Потом положил ее на землю и сам сел рядом. – Слушайте, ребята...

Глава 5

Али Ахмед Фархан стоял на горной вершине, поросшей сосновым лесом, и смотрел в бинокль с сильным увеличением на оцепленный колючей проволокой склон соседней горы. До него было около двух километров.

Штормовая погода, которая уже несколько дней назад установилась над южной частью Черного моря, в последние часы неожиданно изменилась. И ослепительное солнце появилось из-за плотной завесы туч.

Яркие лучи светили прямо в глаза эмиру, поэтому он все время щурился, передвигая прибор то вправо, то влево. Деревья вдали выглядели объемно, неестественно, как в театре, где Али Фархан был однажды в Париже, когда учился в высшей школе. Там, в вольной Европе, все было проще. Можно было, забыв на время о своем исламском воспитании, посетить казино, попробовать наркотики, сходить на дискотеку.

«Мысли шайтана», – сказал сам себе Али Фархан, медленно опустив руку с биноклем. Зачем сейчас об этом думать? Волей Аллаха они направлены на великое, быть может, величайшее дело. К чему эти нелепые воспоминания, пустая трата времени и сил?

Он изучил все подходы к Карабаши. И по карте, и на самой местности. Но сейчас получалось, что проникнуть за гребень этой горы, не выдав себя, почти невозможно. Нужен новый план, причем срочно!

– Юсуф! – негромко позвал Али Фархан, обернувшись.

Помощник, почтительно стоявший в нескольких шагах позади него, прислонившись к приземистой горной сосне, быстро приблизился к эмиру.

– Юсуф, нам требуется придумать, как перелезть через эти колючки, – Али Фархан махнул биноклем в сторону соседней вершины. – Они днем и ночью внимательно наблюдают за всеми горами, которые окружают Карабаши. Как только наши фидаины бросятся резать эту колючку, их уничтожат.

– Что же делать, господин?

Али Фархан помолчал, потом показал рукой вниз, в долину, где по серпантину, поднимающемуся на невысокую гору, медленно ползли три грузовика:

– Вот там, внизу, мы сможем найти иной путь.

Юсуф непонимающе смотрел на эмира.

– Каждый час на территорию военной базы приезжает одна военная машина, – пояснил Али Фархан. – Наверное, привозят продовольствие или оборудование. Мы должны захватить два грузовика и пройти верхний КПП без боя. Потом спуститься вниз, а там уже прорываться через охраняемые посты. Другого варианта все равно не придумать, Юсуф.

Али Фархан развернулся и медленно пошел по склону, задевая ногой крупные сосновые шишки. Юсуф послушно двигался следом.

Весь остальной отряд дожидался эмира в тени небольшого скального уступа, образующего естественный навес длиной около двадцати метров. Бойцы сидели и лежали на траве, тихо переговаривались. При появлении Али Фархана негромкие разговоры умолкли. Все с напряжением ждали, что скажет эмир.

– Хасан и Набаль, – произнес Али Фархан, – вы пойдете к деревне Эскидаг. Она находится внизу. Около деревни есть шоссейная дорога. Там часто передвигаются военные грузовики. Ваша задача – проследить, как часто они ездят, что возят. Неплохо записать номера и марки автомашин. Старайтесь в самой деревне долго не крутиться, здесь попадаются натовские патрули.

Словно подтверждая слова эмира, над горной вершиной в двух километрах севернее показался силуэт вертолета «Blасk Hаwk». Он летел медленно, неторопливо, с чувством собственного достоинства, как абсолютный хозяин этих мест.

Боевики быстро, как это и полагалось, продвинулись в глубь скального навеса. Али Фархан и Юсуф тоже последовали их примеру. Но предосторожности были излишними. Вертолет, перевалившись через горную вершину, исчез в соседней долине. Постепенно умолк, удалившись, звук двигателя.

– Это не патруль, – уверенно заявил Али Фархан. – Американцы не сомневаются в своей системе охраны военной базы, поэтому с воздуха почти не ведут наблюдений. Это нам весьма поможет. Хасан и Набаль, идите. Мы ждем вас здесь в сумерках. Если к утру вы не появляетесь, я считаю, что вы погибли в бою. Старайтесь не сорвать наш план. Аллах акбар!

Бойцы негромко одновременно произнесли фразу, восхваляющую всевышнего, после чего настал час молитвы. Они разулись, постелили на землю куски материи, которые в походных условиях заменяли коврики, и повернулись лицом на юго-запад, в сторону священной Мекки.

Когда обращение к Аллаху завершилось, Хасан и Набаль выбрались из-под навеса и пошли вниз. Шум мелких камешков, скатывавшихся со склона, был слышен даже тогда, когда фигуры разведчиков полностью скрыл сосновый лес за скальной расщелиной.

Хасан и Набаль походили на типичных сезонных рабочих, приехавших с юга для работы на табачных плантациях. Да и одеты были совершенно традиционно для местного турецкого пролетариата: в хлопчатобумажные штаны и рубашки с длинным рукавом.

Хасан знал несколько десятков турецких слов и мог построить простые фразы. Но Али Фархан не уставал многократно ему напоминать, чтобы он не шиковал своими скромными знаниями, поскольку тем самым сразу обнаружит в себе приезжего. По-английски, который многие боевики знали с грехом пополам, тоже говорить не рекомендовалось. В общем, оптимальным решением было сохранять полное молчание.

Возможно, их разведка закончилась бы вполне благополучно, если бы Набаль не был так голоден. Али Фархан не очень-то заботился о том, чтобы сытно накормить свое воинство. Три раза в день один из боевиков, выполняющий функции повара, раздавал всем довольно скудные пищевые сухпайки, по большей части наборы, состоящие из пакета сушеных фиников и пакета вяленого мяса. В неограниченных количествах были только сухари. И еще вода, которую приносили из чистого горного родника. Понятно, что все бойцы постоянно хотели есть. Тем более что они истосковались по горячим блюдам. И, засыпая, видели перед собой обжаренные куски баранины или дымящуюся похлебку.

Поэтому, как только Хасан и Набаль спустились в долину и двинулись по окраине деревни Эскидаг, чуткий нос Набаля сразу уловил запах горячей пищи, который доносился со стороны маленького ресторанчика, притулившегося у скального гребня над шоссейной дорогой.

– Брат, прошу тебя, давай зайдем в эту харчевню. – Набаль остановился и блаженно вдохнул ароматы жареного мяса, как будто так мог хоть в какой-то мере утолить чувство голода.

– Потерпи, – сквозь зубы ответил Хасан. – Мы пришли сюда не для того, чтобы жрать в турецких кафе.

Он решительно пошел вперед, и Набаль, судорожно сглотнув, вынужден был последовать за своим напарником.

Но встреченный ресторанчик оказался не единственным. Прямо за поворотом дороги они увидели другое кафе, стоящее буквально в двадцати метрах от края шоссе. Это была довольно дешевая закусочная, в которой преимущественно питались шоферы, останавливающиеся здесь пообедать, когда везли грузы из портовых городов в глубь Турции. В трехстах метрах севернее узкое шоссе смыкалось с большой трассой, которая вела в сторону Торула.

Под тентами за деревянными столиками сидели полтора десятка человек. Хозяин, толстый улыбчивый турок в красной узорчатой безрукавке и белом фартуке, как раз поставил на один из столиков тарелку с дымящимся аппетитным варевом. Эта был суп из курицы.

– Брат, я прошу тебя! – произнес Набаль, останавливаясь около декоративного ограждения у входа в кафе. – Мы успеем выполнить задание. Видишь, там, вдали, у поворота, стоит несколько грузовиков. Два из них явно военные. Это то, что нам нужно. Наверное, водители сейчас здесь, обедают. Если мы останемся тут, то лучше сумеем запомнить номера машин. И поймем, куда они едут. Может, это как раз те, что нужны эмиру?

Хасан стал колебаться. Последний довод показался ему значимым. Кроме того, одуряющий запах горячей пищи сделал свое дело. Хасан тоже был не прочь хорошо поесть.

– Ладно, только недолго. И запомни! Больше помалкивай. В крайнем случае, если они поймут, что мы приезжие, скажем, что мы с тобой из Сирии, работаем на виноградниках в Вакфикебире. А сейчас решили съездить на юг. Здесь много старинных мечетей. А мы, как истинные сунниты, хотим их посмотреть.

– Отлично, брат. – Набаль аж облизнулся, предвкушая, с каким удовольствием съест целую тарелку великолепного супа.

Увидев, что двое посетителей застыли перед самым входом в кафе, хозяин, гостеприимно улыбаясь, поспешил им навстречу:

– Ийи гюнлер![4]

– Ийи гюнлер! Емек листесини верир мисиниз[5], – быстро сказал Хасан, опасаясь, что, если произнесет слова медленно, его акцент будет очевиден для собеседника.

Хозяин, по-прежнему улыбаясь и говоря какие-то фразы, смысл которых по большей части был непонятен для Хасану, указал рукой на свободный столик. Хасан и Набаль, важно кивая, как будто понимали, что им говорят, уселись на плетеные стулья.

Через пару минут хозяин вынес меню в кожаном переплете и аккуратно положил его на столик перед арабами. Хасан провел пальцем по длинному перечню блюд, словно действительно делал важный выбор, после чего коротко бросил: