Борис Бабкин - Кровавый план египтянина Страница 13

– Ты бы хоть поздоровался, Рашид, – улыбнулся Гиви.

– Здравствуй! – улыбнулся в ответ Осетин.

– А кто мне должен был звонить? – спросила Тамара.

– Один человек, – повернулся к ней Рашид. – Значит, еще нет? Ну ничего, позвонит.

– На сотовый или по телефону?

– По телефону. – Рашид кивнул на аппарат.

– Добрый день, – подойдя к троим мужчинам, стоявшим у «шестерки», поздоровался пожилой человек в спортивном костюме.

– Здрасьте, – провожая взглядами взлетевший самолет, хором отозвались те.

Самолет сделал круг и пошел на посадку.

– Курсант? – спросил невысокий лысый мужчина.

– Первый вылет, – улыбаясь, кивнул пожилой. – А вы, видимо, сюда? – Все трое кивнули. – Сейчас нужно получить разрешение в соответствующих органах. Иначе…

– Нас Семен Борисович прислал, – ответил лысый. – Он сказал, что с вами все обговорено и вы дали разрешение.

– Ваша? – кивнул на машину пожилой.

– Моя, – улыбнулся мужчина среднего роста. – Вячеслав, – протянув руку, представился он.

– Руслан, – тоже назвался лысый.

– Ян, – глядя на садящийся самолет, буркнул коренастый блондин.

– Игорь Петрович, – поочередно пожимая им руки, представился пожилой. – Ну что ж, загоняй свою машину к нам, и поговорим.

– Садитесь, – пригласил его Вячеслав.

– Врачи рекомендуют больше на своих двоих, – засмеялся Игорь Петрович. – Пошаливать начало, – он погладил грудь слева, – а помирать вроде как рановато. Еще только шестьдесят два.

– А выглядите моложе, – сказал Руслан.

– Я не женщина, чтоб мне возраст скрывать, – усмехнулся Игорь Петрович. – А ты по национальности кто? – спросил он Яна.

– Поляк, но родился в России.

– А ты? – Игорь Петрович взглянул на Руслана.

– Русский, – ответил тот, – просто предки так назвали.

– Вроде и не мальчишка, – осуждающе заметил Игорь Петрович, – а говоришь – предки. Родителей чтить надо.

– Я украинец, – проговорил Вячеслав, – но живу в России уже давно.

– А зачем вам это-то надо? – Игорь Петрович выразительно взглянул на небо.

– Да мы из Саратовской области, – ответил Руслан, – свое дело организовали и думаем самолет купить.

– Ну, если Семен вас прислал, – кивнул Игорь Петрович, – то знает, что вы за люди. Выходит, в Саратовской области нет таких аэродромов? – засмеялся он.

– Может, и есть, – отозвался Вячеслав. – Мы только недавно это решили, и отец посоветовал обратиться к Туркину.

– Да, Семен мне говорил… Вот что, – решил Игорь Петрович, – если уж вы надумали, а я, значит, согласие свое дал, поехали сразу на учебный. – Он посмотрел на часы. – Я сейчас скажу Витьке, что на учебный поехал, он туда позвонит и предупредит.

– А здесь у вас что? – спросил Руслан.

– Здесь те, кто на законном основании на летчика учится, новые русские. Мало им иномарок разных, желают собственный самолет иметь. Только где летать будут? Ну, это не мое дело. Я научу, чему положено, а там пусть сами думают.

– Месяца в полтора уложимся? – спросил Руслан.

– Уж больно ты нетерпелив, – хмыкнул Игорь Петрович.

– Понимаете, – вздохнул Ян, – у нас в сентябре обработка полей. Если делать это наземным способом, то понадобится уйма времени, можно не успеть. Погода-то вон какая… А в солнечный день все сделать успеем. Мы и заплатим…

– Потом все решим, – отмахнулся Игорь Петрович. – А пока поедем на мой аэродром, – подмигнул он и рассмеялся. – Сначала я эту самую демократию в штыки встретил, – признался он. – А потом зажил, как барин. Сейчас даже учебный центр подготовки пилотов имею. Правда, если честно, все это, можно сказать, незаконно. Просто надо вовремя класть в карман начальству, и все. И себе прилично остается, и они не жалуются. Но ежели, конечно, это дело раскроется, то взгреют меня так, что мало не покажется. И все те, кому деньги давал, руками разведут. Однако вот уже почти три года Бог милует. Ладно, поехали…

– Сейчас расшибется, – развел руки в стороны мужчина с рыжеватой бородкой. – Точно расшибется!..

«У-2», коснувшись шасси полосы, подпрыгнул, но в следующий миг уверенно помчался по земле.

– Сел, – облегченно проговорил один из восьми мужчин наблюдавших за посадкой самолета.

– Я ему точно голову расшибу! – поигрывая резиновой дубинкой, выдохнул атлет с короткой стрижкой.

– Отбой, – махнул рукой коренастый мужчина в летном шлеме.

Пожарная машина, следующая за катившимся по посадочной полосе самолетом, и «скорая», притормозив, начали разворачиваться.

– Ни слова этому умнику, – процедил мужчина, снял шлем и выматерился.

– Чтоб эфир не засорять, – усмехнулся атлет, – всегда так делает. У Палыча связь со всеми службами, – пояснил он смотревшим на него четверым. – И когда матерится, шлем снимает.

– Ну и связь! – усмехнулся невысокий толстяк. – Надо будет купить им что-то настоящее, – кивнул он стоявшему справа крепкому смуглолицему мужчине.

Из кабины вылез пилот. Стянув шлем, упал на колени и, перекрестившись, коснулся лбом бетона посадочной полосы.

– Никогда не верил в Бога, – проговорил он, – а тут, когда подбросило, заорал: Господи, помоги! И все-таки сел… – Он снова перекрестился.

– Ты чуть было машину не угробил! – Подойдя, Палыч коснулся крыла. – С тобой-то, если бы что-то, хрен с ним, а машину жаль. В общем, так, тебе еще с инструктором летать да летать.

– Да побыстрее хотелось бы, – вздохнул вставший с колен пилот.

– Быстро только кошки рожают! – отрезал Палыч и натянул шлем. – Что? – спросил он.

– Едет Ромов, с ним трое. Прислал Туркин, – сообщил голос в наушниках.

– Ясно, – недовольно отозвался Палыч, – встретим. Видать, снова сынки денежных мешков. Ведь скоро нас всех посадят, – вздохнул он. – Наскоро нами обученный влупится во что-нибудь и угробит пассажиров или еще что натворит… Начнут копать и выйдут на нас. Но деньги идут, и пока вроде все нормально. Да и сверху тоже говорят, что все будет хорошо. Дай-то Бог… А вообще-то уходить надо, и в то же время как вспомню, что лишусь денег, которые сейчас получаю, и думаю: уж лучше в тюрьме года два отсидеть. С адвокатом говорил, – усмехнулся он. – Уверяет, что если и посадят, что маловероятно, то дадут не более двух лет. Правда, и в тюрьму не хочется. Ладно, посмотрим, что там за летуны приехали…

– Жить будете здесь. – Игорь Петрович кивнул на трехместные финские домики. – У вас как раз комплект, – улыбнулся он. – Насчет того, чтоб побыстрее, обещать не могу, но поговорю с Лобыновым. Петр Павлович классный летчик. Годы, правда, уже не те. Но учит летать, и никто не обижался. Правда, мужики, стоить это будет…

– Конечно, – спокойно перебил его Руслан, – нам все подробно объяснил Семен Борисович, так что не волнуйтесь. Деньги у нас есть. Мы решили заняться крестьянством. Земля и накормит, и даст возможность нормально жить. А с самолетом это будет гораздо проще.

– Значит, послезавтра начинаете, – сказал Игорь Петрович.

– Почему не завтра? – удивился Ян.

– Надо медкомиссию пройти, это обязательно.

– Но мы уже все прошли… – Ян достал кипу бумаг.

– У нас своя комиссия, – покачал головой Ромов. – А вот и Петр Павлович Лобынов! – Улыбаясь, он кивнул на подходившего Палыча.

– Привет! – хмуро бросил тот.

– Знакомься, – проговорил Петрович. – Это…

– Слушай, Ромов, – прервал его Лобынов. – Я уже все знаю. Связался с Туркиным, и он мне все подробно объяснил. Значит, желаете пройти ускоренную подготовку? – Он поочередно оглядел троих.

Те дружно кивнули.

– А вот ты мне не нравишься. – Лобынов остановил взгляд на Яне. – Глаза звериные. Да и вы не сахар, – кивнул он Вячеславу и Руслану. Все трое засмеялись. – Но мне не детей с вами крестить. Завтра медкомиссия, а потом будем смотреть. Погоняю я вас, ребятишки, от души. И ты сразу похудеешь. – Он остановил взгляд на Вячеславе.

– Да уж каких только диет не пробовал, – не обиделся тот. – Но думаю, это не помешает.

– Ладно, – буркнул Лобынов. – После комиссии поговорим. – Он, не прощаясь повернулся и ушел.

– Жесткий мужик, – оценил Ян.

– Это точно, – кивнул Ромов. – Но мастер высшего пилотажа.

– Господи! – ахнула, открыв дверь, Надежда Павловна. – Сынок! Ты…

– Все нормально, мама… – Стоявший перед ней пьяный Павел попытался войти, но, пошатнувшись, ударился плечом о косяк.

– Пашенька, – мать подхватила его, – да что же это! – Она помогла ему войти.

Сын сел на полку для обуви.

– Кончился я, мама, – опустив голову, пробормотал он. – Я ведь только выделывался, когда говорил, что и без самолета проживу. Нет, заболел я небом…

– Так не пей! – воскликнула Надежда Павловна. – И все будет хорошо, допустят тебя к полетам.

– А не пить не могу. Понимаешь, люблю я Тоньку… и детей своих люблю. Не могу я без них. Не могу, и все.