Сергей Зверев - Боевой вирус Страница 13

«Ладно. Завтра свяжусь со Снайпом, а то ведь до скончания века можно просидеть в этом уютном оазисе».

В этот момент зазвонил внутренний телефон на столе.

— Госпожа Илимова? Вас беспокоит секретарь профессора Хочалава. У Кахи Георгиевича завтра состоится пресс-конференция для иностранных журналистов по широкому кругу вопросов деятельности нашей лаборатории. Если вы не слишком заняты сейчас, он просил бы вас подойти в его рабочий кабинет, чтобы обсудить некоторые вопросы предстоящей конференции.

— Конечно-конечно! Я уже отпустила пациента и совершенно свободна.

Профессор Хочалава был известным ученым-биохимиком, членом Грузинской академии наук и вторым лицом в Реферальной лаборатории после ее директора. Галина видела его всего один раз, когда ее принимали на работу, и удостоилась нескольких общих фраз…

— По распоряжению профессора персональная карта уже изготовлена и находится на посту охраны перед входом в блок. Можете забрать ее. — Трубку положили.

Насколько Гюльчатай успела выяснить, блок С-2 находился на втором подземном этаже. Доставка туда персонала — и на другие подземные уровни — осуществлялась исключительно несколькими лифтами. Магнитная карта позволяла открыть двери, ведущие к ним. Кроме того, она же включала механизм спуска-подъема определенного лифта или лифтов. Так что сотрудники могли попадать только в свои лаборатории.

«Интересно, какие лифты «заведены» в мою карту?» — подумала девушка.

Она придирчиво оглядела свой костюм, чуть поправила прическу и поторопилась на рандеву к высокопоставленному ученому шефу.

Строгий вооруженный охранник, бдительно проверив ее документы, выдал небольшую пластиковую карточку с магнитной полосой, ничем не отличающуюся от кредитной, и напомнил, что для попадания в блок С-2 карта должна быть подтверждена приложением большого пальца левой руки к специальному устройству на входе в лифт. Гюльчатай молча кивнула и прошла мимо поста.

Ей пришлось идти по коридору в самый конец, где располагался нужный лифт. Внутри он был отделан панелями из натурального дерева, зеркалами и эстампами.

«Все правильно. Это же не для рядовых сотрудников. На этом лифте попадаешь к рабочим кабинетам четырех главных лиц Центра: директора, двух его заместителей и главы американской научной миссии при лаборатории».

Гюльчатай нажала единственную кнопку. Лифт тронулся абсолютно беззвучно, лишь еле уловимым покачиванием давая знать пассажиру о начале своего движения.

Через полминуты он остановился. Немного помедлив, дверцы бесшумно разошлись в стороны. На покрытом однотонным ковром полу кабины в полностью расслабленной позе лежала Гюльчатай. Глаза ее были закрыты. Девушка была без сознания.

В коридоре, в паре шагов от входа в лифт, стояли двое мужчин в темно-серой униформе военного образца. Задержав на всякий случай дыхание, они шагнули внутрь, легко подняли с двух сторон Алексееву на руки, вынесли наружу и неспешно направились в дальний конец темного коридора, где скрылись со своей ношей за гладкой металлической дверью без каких-либо табличек.

Негромкой стук в дверь заставил коренастого мужчину лет сорока пяти с коротким седым ежиком волос на голове с явной неохотой оторваться от включенного экрана монитора и кипы документов, лежащих перед ним на столе.

— Да входите же наконец! — громко произнес он, едва скрывая раздражение. — Ну!

С поста охраны ему только что доложили, что на прием просится один из сотрудников верхнего уровня. Поэтому мужчина был осведомлен, кто сейчас стоял за дверью его кабинета.

— Что там у вас, Чочуа?

От входной двери по ковровой дорожке вдоль длинного ряда расставленных у стены стульев короткими неслышными шагами к столу хозяина кабинета подходил пожилой, но еще крепкий человек. Приблизившись, он молча застыл в выжидательной позе.

— Присаживайтесь. — Хозяин кабинета рукой указал на один из ближайших стульев у стены. Дождавшись, когда посетитель робко устроится на самом его кончике, он недовольно продолжил: — Кажется, мы договорились, что вы появляетесь здесь только после моего вызова, так? — Посетитель кивнул. — Именно к этому моменту я готовлю необходимую для передачи информацию. Или случилось что-то экстраординарное?

Мужчина строго посмотрел на внеурочного посетителя. Никчемный человечишка! А еще бывший военно-морской офицер, неплохой химик-практик. Впрочем, говорят, что как лаборант он отлично справляется со своими обязанностями. Когда Квели Чочуа устраивался по протекции каких-то своих друзей на работу в Центр, мужчина сразу заинтересовался его военным прошлым и произвел, так сказать, расширенную проверку с привлечением доступных ему каналов государственной безопасности. Тут же всплыло добровольное сотрудничество «соискателя работы» с особым отделом ВМФ России.

Впрочем, Чочуа ни в коей мере не скрывал этого факта. Наоборот, добросовестно выложил содержание всех заданий, полученных от своих кураторов в органах. Господи, элементарный стукач, не обладающий ни граммом полезной информации! Таковым, без сомнения, его посчитали и в России, но, видно, все-таки сохранили на всякий случай в поле своего зрения. Потому что спустя какое-то время самым элементарным способом — по телефону! — связались с ним и предложили продолжить «полезное сотрудничество», регулярно снабжая разведывательные структуры России информацией о содержании своей работы в грузинском Реферальном центре. О чем этот бравый вояка тут же доложил ему лично!

А кому же еще, если хозяин кабинета являлся главой службы безопасности этого Центра?! Могло показаться странным, что такую должность занимал русский. Но только для тех, кто не был знаком с биографией Владимира Панова. Родился и вырос в Тбилиси, успешно продолжил семейную династию, став, как отец и дед, сотрудником КГБ Грузии. Потом перешел на службу во внешнюю разведку. Здесь, в ССВР, дослужился до начальника оперативного отдела. А главное, пришелся по душе руководству!

Настолько, что получил персональное предложение возглавить службу безопасности создаваемого Центра.

Вот такой неординарный человек сидел сейчас в глубоком кресле своего кабинета на уровне В-4 и недовольно, но иронично вопрошал:

— Неужели в Москве оказались не рады вашему последнему донесению? Или, наоборот, чересчур понравилось?!

С самого начала Панов понимал, что в российской разведке и безопасности сидят неглупые люди, которые здраво оценивают реальные способности своих агентов. А в случае с Чочуа говорить о способностях вовсе не приходилось, да и агентом его определенно не считали. Тем не менее подчиненные Панова регулярно, раз в месяц, «сооружали» сводный отчет, максимально наукообразный и минимально информативный, который Чочуа добросовестно пересылал в Москву. Скорей всего его там даже не читали, а подшивали в ненужную папку и ставили галочку в графе общих отчетов: «Донесение получено». С обязательной припиской: «Оперативной и информационной ценности не представляет». Бюрократия одинакова на всех уровнях.

— Или поступило конкретное задание? — ирония в голосе Панова переросла в сарказм.

Сидящий напротив него человек сделал странный жест: отрицательно мотая головой, он тем не менее утвердительно опускал ее сверху вниз. Получалось весьма забавно. Потом Чочуа смахнул кончиками пальцев выступивший на лбу пот и озвучил свои не слишком понятные жестикуляции:

— Не-е-т… то есть… да.

— Прекрасно! — начальник безопасности открыто развеселился. — Вам поручили теракт?

— Меня вызывают на… встречу! — выпалил наконец Чочуа.

— В Москву? — поинтересовался Панов.

Голова посетителя опять замоталась из стороны в сторону:

— Не-е-т… Здесь.

Неожиданно Панов заинтересовался. С его лица слетело добродушно-расслабленное выражение, из глаз исчезли искорки веселья.

— «Здесь» — это где? В Центре, в Тбилиси, в Грузии?

Чочуа вновь попытался прибегнуть к пантомиме, но хозяин кабинета строго одернул:

— Прекратите мямлить! Вы же бывший военный. Отвечайте коротко и четко.

Окрик моментально подействовал.

— Со мной, как обычно, связались по Интернету. Назвали пароль. Представились агентами внешней разведки и потребовали личную встречу.

— Их что, несколько?

— Не-е-т… Я разговаривал с одним.

— Почему же тогда вы говорите во множественном числе?

Чочуа замялся:

— Не… знаю. Так… получилось.

— Будьте точны в выборе определений! Что ответили?

— Вы приказывали мне не отказываться ни от каких контактов…

Панов согласно кивнул, хотя тогда и предположить не мог, что российская спецслужба решится пойти на такой сумасшедший и неоправданный риск для своих агентов, как личный контакт с бесполезным и наверняка «засвеченным» псевдосотрудником.