Сергей Москвин - Вариант «Альфа» Страница 13

В комнате сидел прапорщик, выполнявший обязанности дежурного по штабу. В обязанности дежурного входило отвечать на телефонные звонки и разыскивать потребовавшихся командованию офицеров. Основная нагрузка на дежурного ложилась днем, когда здание штаба наполнялось людьми. Завтра было воскресенье, штаб не работал. Прапорщик считал, что ему очень повезло с нарядом. Воскресный наряд самый легкий, а за работу в выходные положен отгул. Развалясь в вертящемся кресле, прапорщик смотрел маленький переносной телевизор. По ночному каналу передавали какой-то эротический фильм. Прапорщик сидел вполоборота к окну и не видел смотрящего на него через прутья решетки человека.

Диверсант не мог разглядеть звания человека в кресле, но знал от Лыкова, что по ночам в комнате сидят дежурные по штабу – прапорщики. Офицер, дежурный по части, в это время должен был спать в соседней комнате. Прицелившись, диверсант прижал дульный срез винтовки вплотную к стеклу. Ствол царапнул по стеклу, издав неприятный звук. Прапорщик обернулся на шум, и в это время убийца спустил курок. Девятимиллиметровая пуля пробила стекло, голову прапорщика, спинку кресла и, ударившись в стену, застряла в ней. В стекле осталась маленькая круглая дырочка точно по размеру пули. «Винторез» выстрелил бесшумно. Стекло не разбилось. Мертвое тело прапорщика не упало на пол. Шум от удара пули о стену заглушил работающий телевизор. Дежурный по части не услышал, что за стенкой произошло убийство. Он крепко спал, поэтому не вышел в соседнюю комнату и тем самым сохранил свою жизнь. Диверсант подождал у окна ровно минуту. И, убедившись, что ничего не происходит, достал свою рацию.

– У меня все чисто, – бросил он в микрофон.

– Сколько? – тут же отозвался Картузов.

– Один.

– Ясно. К складу.

Доклад означал, что в здании штаба опасность устранена. При этом ликвидировать пришлось только одного из дежурных.

От штаба и автопарка к складу № 1 Картузов и его напарник добрались практически одновременно. От того места, где они залегли, до ограждения склада оставалось около сорока метров.

По коридору, образованному двумя рядами колючей проволоки, прогуливался часовой, который двигался по маршруту второго поста. В его обязанности входила охрана и оборона складов боеприпасов с первого по пятый номера. Караульная служба не сахар, и солдат снова позавидовал часовому третьего поста, который находился внутри склада № 1. Там было относительно тепло. А часовому снаружи холодной февральской ночью приходилось мерзнуть. Сейчас он мог думать только о горячем чае, которого можно будет попить в караульном помещении, лишь сменившись с поста. Мысли о возможном нападении на пост ему не приходили в голову. По правде сказать, какое сопротивление мог оказать солдат первого года службы двум опытным диверсантам, прошедшим русско-чеченскую войну и снабженным самым совершенным оружием?

Напарник Картузова установил на «винторезе» прицел ночного видения. Через четыре секунды безжизненное тело часового повисло на натянутой между столбами ограждения колючей проволоке. Диверсанты бегом пересекли открытое пространство. На этот раз резать колючую проволоку не пришлось. К ангару, где хранились боеприпасы, можно было пройти через калитку. Картузов остановился перед закрытой дверью железного ангара. Он нажал на нее плечом, дверь не поддалась. «Заперта изнутри», – понял Картузов. Действительно, часовой внутри склада запирал входную дверь на засов. «Стальной лист, под ним обычные доски. – Картузов вспомнил, как Набиев описывал дверь склада. – Если бы еще определить, где находится запор». Он просунул острие ножа между краем двери и косяком, пытаясь нащупать запор.

– Здесь, – сказал Картузов своему напарнику и отступил в сторону.

От других снайперских винтовок «винторез» отличается способностью вести огонь очередями. А его девятимиллиметровая пуля повышенной пробиваемости легко дырявит стальной лист толщиной в несколько миллиметров. Напарник Картузова отступил на шаг от двери и дал длинную очередь в направлении засова. Часовой внутри склада воспринял выстрелы как интенсивный стук в дверь. Так как этому не предшествовало ничего подозрительного, часовой не испугался, но все же перевел автомат в боевое положение. Он сделал все правильно, кроме самого главного. Часовой не нажал кнопку тревоги и не подал сигнала опасности в караульное помещение. Дверь с перебитым запором распахнулась от удара Картузова. Помещение склада было просторным. Картузов не знал заранее, где будет находиться часовой, поэтому увидел его не сразу. Часовой же не мог не заметить ворвавшегося в склад человека. Для него все произошло так неожиданно и быстро. Часовой не помнил, как он должен действовать по уставу в этом случае: надо ли крикнуть «Стой!», дать предупредительный выстрел или стрелять на поражение. Солдат просто увидел перед собой вооруженного человека и инстинктивно нажал на спусковой крючок. Но он не снял автомата с шеи, поэтому стрелял от груди. Очень неудобная для неопытного стрелка позиция. Все пули ушли мимо, не причинив ворвавшемуся человеку никакого вреда. Картузов отпрыгнул в сторону и дал ответную очередь. В отличие от рядового войск химической защиты бывший старший лейтенант спецназа, а ныне наемный убийца Михаил Картузов не промахнулся. Сраженный очередью из пистолета-пулемета «кедр» часовой повалился на бетонный пол. Диверсанты бросились в глубь склада, где размещались вход в подземное хранилище, лифт и подъемное устройство. Им приходилось спешить. Автомат часового не был снабжен глушителем, поэтому Картузов понимал, что кто-нибудь обязательно должен был услышать выстрелы.

Выстрелы услышал часовой поста номер четыре, охранявший склады с номерами с шестого по десятый. Но он принял стрельбу скорее за случайные выстрелы, которые иногда происходят в карауле, чем за нападение на пост. Тем более что очередь была только одна, часовой не слышал перестрелки. По уставу, он должен был немедленно сообщить об услышанном в караульное помещение. Но часовой подумал, что таким образом он может подвести товарища, допустившего случайные выстрелы, и не стал этого делать. Еще выстрелы услышал помощник дежурного по части старший лейтенант Козловский, который в это время закончил ночной обход казарм. Козловский тут же направился к складу, где прозвучали выстрелы. По пути он сообразил, что имело смысл сначала зайти в комнату дежурного по части и оттуда поставить в известность о происшествии начальника караула. Но штаб находился в стороне от складов, а возвращаться Козловскому не хотелось. Идти до складов надо было и так не менее километра.

Картузов с напарником спустились в подземное хранилище. Здесь, в бетонной нише, за стальной решеткой находился баллон со смертоносным газом «VX». На экране в комнате дежурного по части возникли две фигуры, прилаживающие заряд пластиковой взрывчатки к стальной решетке, закрывающей доступ к баллону. Система видеоконтроля работала исправно. Но некому было воспринимать эту информацию. Решетка не выдержала взрыва комочка пластита величиной со спичечный коробок и вылетела из ниши. Последняя преграда на пути к баллону была устранена. Одновременно со взрывом в комнате дежурного по части завыла сирена. Разбуженный сиреной дежурный вбежал в комнату. Первое, что он увидел, это тело прапорщика в кресле. На полу под ним уже растеклась лужа крови. Сначала дежурный подумал, что прапорщик просто ранен. И, только увидев на затылке выходное пулевое отверстие, дежурный сообразил, что прапорщик мертв. Пока дежурный суетился возле убитого прапорщика, Картузов с напарником погрузили баллон на тележку и на лифте подняли его из хранилища. Оставив прапорщика, дежурный наконец взглянул на экран. То, что он увидел, заставило его похолодеть. Решетка, закрывающая нишу с баллоном «VX», отсутствовала. И самое главное – ниша была пуста. Дежурный судорожно схватил трубку служебного телефона и лихорадочно стал набирать номер караульного помещения. Начальник караула в это время по прямому телефону разговаривал с часовым четвертого поста, который все-таки решился сообщить о выстрелах. Услышав звонок другого телефона, начальник караула поспешил закончить разговор с часовым.

– Да, все понял. Сейчас приду и проверю, – сказал начальник караула и снял трубку телефона, связывающего его с дежурным по части.

Начальник караула слушал дежурного всего несколько секунд. Положив трубку, он молча простоял еще столько же, а потом закричал во весь голос:

– Караул в ружье!

Диверсант, оставшийся в автопарке, получил по рации приказ Картузова подать машину перед тем, как Картузов с напарником спустились в хранилище. Когда диверсанты выкатили на тележке баллон из дверей склада, «ГАЗ-66» уже стоял у ворот. Втроем диверсанты подняли тяжелый баллон в кузов и закрепили его между деревянными ящиками, чтобы тот не катался. После этого Картузов и водитель запрыгнули в кабину, и машина рванула с места.