Александр Тамоников - Война не по правилам Страница 14

— Я — генерал Володарский, антитеррористическое управление.

В глазах Гамсадзе промелькнула тревога. Он не ожидал, что по его душу в провинциальный поселок заявится столь высокий начальник Федеральной службы безопасности.

— Молчание, Гамсадзе, далеко не всегда золото. Иногда молчание — свинец.

— Вы мне угрожаете?

— Нет! Это не в моих привычках. Угрозы и шантаж — ваши методы. Я даю минуту на принятие решения, либо мы нормально говорим здесь, ты правдиво отвечаешь на мои вопросы, и мы, скажем так, заключим что-то вроде сделки, либо немедленно вылетаем в Москву, где я передам тебя офицерам спецотдела, которые вытащат из тебя все, что ты знаешь, после чего тебя пошлют в одиночную камеру нашего СИЗО, куда мало кто желает попасть. А далее — быстрое оформление дела и суд, нетрудно догадаться, какой он вынесет приговор. Минута на размышление, время пошло. — Володарский повернулся к Скоробогатову: — Майор, свяжись с экипажем вертолета, им быть в готовности к немедленному убытию в столицу.

— Есть, товарищ генерал-лейтенант.

Гамсадзе прекрасно понимал, что ждет его в Москве, офицеры спецотдела, медики, введут ему препарат, который полностью лишает воли, блокирует все защитные функции, включая инстинкт самосохранения, и заставляет правдиво отвечать на любые вопросы. Знал бандит, что этот препарат далеко не безобиден. Кто-то после его применения становится инвалидом, кто-то вообще загибается после того, как отвечал на вопросы. Коварный препарат, но он разрешен законом в отношении лиц, совершивших преступления, относящиеся к особо тяжким и по максимуму к террористам.

— Минута прошла. Слушаю решение.

— Один вопрос, генерал?

— Вообще-то вопросы задаю я.

— В порядке исключения.

— Слушаю.

— Что вы подразумеваете под сделкой?

— Ничего не меняется в этом мире. Самое главное — сберечь шкуру, так, Гамсадзе? — иронично усмехнулся Володарский.

— Вы не ответили, генерал.

— Под сделкой я подразумевал возможность рассмотрения вопроса о смягчении наказания. Тебе прекрасно известно, что суд иногда принимает просто парадоксальные решения. Чиновнику, растратившему миллиарды, дают три года условно, и эти три года следствие держит казнокрада под домашним арестом, а человека, случайно сбившего пешехода, причем не на смерть и не на пешеходном переходе, приговаривают к тем же двум-трем, но не условно, а с отбыванием наказания в колонии или поселении. Совсем недавно один областной суд приговорил мужчину, который, защищая себя и семью, убил двух вооруженных бандитов, к пожизненному заключению, не найдя в его действиях признаков самообороны. А подонку, который убил семью из трех человек ради пятидесяти тысяч рублей, другой суд дал пятнадцать лет.

— Вы намекаете, что я могу рассчитывать на небольшой срок, а не на пожизненное?

— Я ни на что не намекаю, — повысил голос генерал, — и это уже второй вопрос. Теперь их задаю только я. И повторяюсь — какое решение ты принял?

— Естественно, сотрудничать с вами.

— Хорошо. Вопрос первый и главный, кто такой Абдулла?

— Руководитель афганской организации, которая противостоит американцам, Абдулла Мирзади.

— Противостоит американцам в России?

— Я назвал тот род деятельности организации, которую декларирует сам Мирзади.

— Это он снабдил банду новейшими спутниковыми станциями?

— По-вашему, я их купил в Борске?

— Не забывайся, вопросы задаю я!

— Эти станции были переданы мне недавно человеком Мирзади, имени которого я не знаю.

— Где происходила передача?

— В Москве, на конспиративной квартире, откуда группа выехала в Борск и куда я должен был вернуться.

Володарский поднялся, прошелся по кабинету и повернулся к допрашиваемому:

— Кто входил в боевую группу?

— Старший — Назаров Виктор Атаевич, он был завербован Мирзади еще во время афганской войны, и его напарник, Гавриленко Степан Анатольевич.

— А женщина-смертница?

— Ее привлекли только к последней акции. Это Людмила Нестерова, отчества не знаю, проститутка и наркоманка двадцати шести лет.

— Она сама подорвала себя в состоянии наркотического опьянения?

— Нет. Людмила ничего не знала, ее использовали вслепую, накачав наркотой.

— Дистанционный подрыв?

— Да.

— Почему Мирзади объектом террористического акта выбрал строящийся безлюдный гипермаркет, а не место массового скопления народа?

— Ну, это, генерал, знает только он. Думаю, Мирзади планировал не террористический акт, а акцию устрашения.

— Кого и в каких целях он хотел запугать?

— Сказал же, не знаю. Меня тоже удивил его приказ.

— Ну хорошо, допустим, ты действительно не был посвящен в планы Мирзади, но почему он отдал приказ ликвидировать всю группу, должен быть в курсе.

— Абдулла принял решение на ликвидацию группы неожиданно. Ранее планировалась ее доставка в Переславль, позже в Москву. И вдруг он изменил решение.

— Как объяснишь это? Только не говори, что он ничего не объяснял, не поверю.

— Его объяснения звучали странно. Абдулла посчитал, что и Назар — Назаров, и Гаврик — Гавриленко больше использоваться в работе не могут. Назар имел связь с Мирзади и во время незапланированного сеанса оказался пьяным. После этого Абдулла связался со мной и приказал убрать Назара и Гаврика.

— А также хозяина дома, Федора Алтунина?

— Да, но с Федором должен был решить вопрос сам Назар. Убил же Алтунина Гавриленко.

— Женщина видела все это и пошла на задание?

— Людмила была под наркотой и во время ликвидации Алтунина находилась вне дома. Она ничего не видела. Да если бы и видела, не поняла бы, что происходит. Назар зарядил ее героином, как говорится, под завязку.

— Ладно. А откуда Абдулла знал тебя?

— Вторая Чеченская кампания. Мы в Грузии готовили отряд наемников для вторжения в Дагестан одновременно с боевиками из Чечни. Тогда на базу в ущелье прибыл Мирзади.

— Зачем? Тоже хотел участвовать в рейде?

— Нет. Ему был нужен человек для поездки в Москву.

— В Москву?

— Да. Мирзади хотел наладить контакт с одним высокопоставленным чином из Министерства обороны.

— Вот как? Кто же поехал в Москву?

— Я! Он предложил неплохую сумму, а по мне лучше было отправиться в Москву, чем в Дагестан.

— Логично. Ведь все боевики, что перешли границу, были уничтожены. С кем ты встретился в Москве?

— С генерал-майором Глобиным.

— Глобиным, Глобиным, это не с начальником управления ракетно-артиллерийского вооружения военного округа?

— Его должность мне была неизвестна. Неизвестна она и сейчас.

— Что ты передал Глобину?

— То, что Абдулла хорошо помнит его и, чтобы у генерала не возникло крупных неприятностей, ему следует поговорить с афганским другом.

— Мирзади предложил личную встречу?

— Нет. Я передал Глобину номер сотового телефона. По нему генерал должен был связаться с Абдуллой.

— Все?

— Да!

— Дальше?

— По возвращении в Грузию Мирзади предложил мне работать на него.

— Ты согласился.

— Конечно. Он обещал такую сумму, от которой отказываться было невозможно.

— Обещание-то выполнил?

— До сих пор выполнял, — вздохнул Гамсадзе. — Да только толку-то от этого. Вы ведь найдете и заблокируете все мои счета.

— Ты их сам назовешь, а заблокировать мы всегда успеем. Но денег этих тебе точно уже не видать.

В дверь кабинета постучали.

— Войдите, — сказал Володарский.

На пороге появился капитан Басов.

— Товарищ генерал, вас хочет видеть начальник местного РОВД.

— Пусть подождет немного, — кивнул Володарский и повернулся к Скоробогатову: — Перерыв. Смотри за этим агентом Мирзади. Константин Анатольевич, — обратился он к Черкасову, — пойдем послушаем начальника местной полиции.

— Не думаю, что он скажет что-то, чего уже не знаем мы.

— Но не отказывать же ему? Человек работал. Это надо ценить. Пойдем!

Генералы направились к начальнику РОВД.

— Товарищ генерал, при активном участии подразделения МЧС мы смогли достать из речки и трупы, и машину. У одного из них два пулевых ранения в голову, у другого две пули в грудь и одна в голову, — с ходу доложил тот.

— Контрольный выстрел?

— Судя по всему, да. В машине ничего интересного, перед тем как пустить ее в омут, третий бандит обыскал «копейку».

— Он забрал спутниковую радиостанцию.

— И откуда у них такие средства связи?

— Разберемся. Что еще?

— Обнаружен труп Федора Григорьевича Алтунина. Посторонних следов в доме нет.

— Почистились бандиты, прежде чем покинуть лежбище.

— Это вы точно заметили, лежбище. Федор пил по-черному. Видно, из-за денег и пустил квартирантов. Пустых бутылок в сарае уйма.