Сергей Самаров - Убойная позиция Страница 14

Перебежка увенчалась успехом. Там, за дорогой, можно было уже расслабиться и, откинувшись спиной прямо на насыпь, вытянуть руки и ноги, глубоко вздохнуть, вспомнив пережитое только что, и собраться с мыслями. А мысли были, мягко говоря, безрадостные...

Хамидрашид в первую очередь попытался мысленно определить реальную опасность, которую представляет собой дальнобойная снайперская винтовка, чтобы потом уже ориентироваться на эту опасность, не подставлять себя и своих людей, но и не убегать, как было сейчас, не понимая сути опасности. Он сам никогда со снайперским оружием дела не имел, хотя пару раз и доводилось в прицел заглядывать, используя его вместо бинокля. И сейчас стало даже слегка стыдно за ту панику, которая десятью минутами раньше охватила бойцов джамаата и самого эмира, когда мощные пули буквально разрывали людей у них на глазах. Да, конечно, в руках опытного снайпера эта винтовка представляла смертельную опасность для любого подразделения, и ни один на свете бронежилет не в состоянии спасти от нее человека. Но это была все же не атомная бомба, от которой нет спасения, и не какое-то другое мощное, пусть и не ядерное, оружие. И уже одно это радовало. А от винтовки спасение есть, и воевать с теми, у кого она, можно и нужно, только делать это следует умело. А чтобы действовать умело, следует понять суть опасности. Хамидрашид был уже опытным командиром и понимал хорошо, что опасности можно избежать тогда, когда знаешь, чем и с какой стороны тебе грозят. Пока он понял только то, что привычные засады в кустах, где твой камуфляж сливается окрасом с листвой и делает тебя незаметным, уже не подходят для ведения активных боевых действий. Укрытие следует выбирать такое, сквозь которое не будет высвечиваться твое тело, то есть надо прятаться за чем-то плотным, дающим надежную защиту даже от крупнокалиберной пули. Если пуля не пройдет через такую защиту, значит, не пройдет и выделяемое телом тепло. Все остальные выводы были не следствием знания, а только интуитивными и логическими. Даже простая снайперская винтовка с обычным прицелом за счет приближения цели теряет обзорность. Следовательно, несколько выстрелов подряд можно произвести только по замершим целям, по стоячим, сидячим, лежачим, но тоже – только определив все их заранее. Необходимо знать, где искать следующую цель. Таким образом, напрашивался вывод, что бегущий человек, тем более бегущий не по прямой линии, бегущий неровно, то ускоряясь, то притормаживая, имеет больше шансов выжить, чем стоящий на месте. И не только потому, что в бегущего сложнее попасть. Для хорошего стрелка, умеющего точно рассчитать скорость и дать необходимое опережение, и в бегущего человека не составит труда попасть. Просто бегущий человек выпадает из поля зрения прицела... И именно поэтому, предположил Хамидрашид, сидящий далеко снайпер не смог больше никого подстрелить, когда они отступали, а говоря правдиво, попросту в страхе убегали. Они выпали из обзорного поля...[12]

Кроме того, учитывая, что у страха глаза велики, Хамидрашид сделал для себя успокаивающий вывод, что прицел винтовки не в состоянии постоянно просматривать все вокруг. Спецназовцы не собираются стоять на одном месте. На марше в винтовку смотреть не будешь. «Дальнобойку» еще в руках удержать надо. Она тяжеленная... Следовательно, подкрадываясь к спецназовцам, не надо очень уж опасаться, что тебя видят. Больше шансов на то, что издали не увидят...

Таким образом, у эмира появились первые правила противостояния новой винтовке. И он, чтобы показать подчиненным свою грамотность в военном деле и тем поднять авторитет, подозвал оставшихся к себе и выложил то, что надумал.

– Может, лучше подальше от спецназовцев держаться? – предложил Мовсар Копченый. – Их все-таки два десятка, а нас четверо...

– Тебе и деньги не нужны? – поинтересовался Дукваха, что-то стирая с приклада снайперской винтовки убитого Вахи, которую, несмотря на общую торопливость под обстрелом, успел прихватить с собой. – Кстати, эмир, нас стало меньше... Деньги погибших куда пойдут?

– Ты сначала ту винтовку добудь... – сказал пулеметчик Беслан. – Деньги разделить успеем.

– Деньги погибших достанутся оставшимся в живых... – Хамидрашид решил стимулировать старание своих бойцов. – Следовательно, доля каждого сейчас увеличена вдвое... Отдыхаем еще полчаса... Даем возможность спецназу на тропу выйти... С тропы стрелять из «дальнобойки» сложнее... Потом тоже выступаем... Копченый... Тебе снова работать... Но об этом потом, решим на месте...

Хамидрашиду следовало подумать, какие действия вести дальше. В общих чертах он уже понимал, что следует сделать. Спецназовцы наверняка подойдут сначала к машине. Вернее, к тому, что от нее осталось. Кустов там много, не все взрывом вырвало. В кустах следует «растяжки» поставить... Конечно, следовало бы больше гранат взять, тогда «растяжками» можно было бы весь путь спецназа украсить. Наверное, снайпер не идет у них первым. А на «растяжке» обычно первый подрывается... И за целостность «дальнобойки» можно быть спокойным...

Еще стоит поискать там же место, откуда можно несколькими пулеметными очередями уменьшить количество бойцов в отряде федералов. И Дукваха пусть из винтовки Вахи сделает несколько выстрелов... Все, потом меньше хлопот... Обстрелять и сразу отойти... Только пути отхода следует заранее изучить. Такие пути должны быть, чтобы можно было за камнями и скалами прятаться, а не за кустами... И этой тактики придерживаться и потом. Это даст результат... Страшно ходить по тропам, когда каждую минуту и выстрела ждешь, и от тропы взгляд не отрываешь из-за боязни за «растяжку» зацепиться... Нервы на пределе будут...

Еще не забыть просто проволоку или шнур натягивать, без гранаты. Будут думать, что «растяжка». Тоже нервотрепка. И еще передвижение тормозит... Пусть спецназ ощутит всю прелесть жизни лесных джамаатов, которых они преследуют... А то привыкли – приехали или прилетели, постреляли, мин в лесу наставили, «растяжки» натянули, кого не убили, тех разогнали, и этим счастливы... Пусть же теперь побудут сами в шкуре вольных лесных волков... Нескольких дней, чтобы почувствовать это, им с лихвой хватит... И потери будут постоянные, и друг друга бояться начнут...

Никакой пощады федералам... Не выпустить их... Теперь, когда у них машины нет, можно и не выпустить... Арслан Мовсарович говорил, что у спецназа связи со своими нет... Они рассчитывали быстро дело сделать и уехать... Теперь уже черед противоположной стороны дело делать...

Никакой пощады...

Хамидрашид вовремя вспомнил про подполковника Тамирханова. Надо позвонить, рассказать, что произошло...

Первое, что сделал Хамидрашид, достав трубку спутникового телефона и включив ее, это проверил заряд аккумулятора. Пока еще возможность разговаривать есть...

– Дукваха!

– Я здесь, эмир... – Дукваха сел прямо, словно и не спал, как другие, пока эмир разрешил отдыхать. Дукваха всегда на подъем легкий. Хотя, может быть, и другие тоже не спят. В такой обстановке уснуть трудно.

– Сегодня ночью домой сходишь... У меня аккумулятор загибается...

– Схожу, эмир, отсюда до дома рукой подать...

Отсюда до родного села в самом деле намного ближе, чем от «норы», в которой они в последние недели жили. Дукваха и там-то умудрялся за ночь сходить туда и обратно, а здесь это сделать тем более не так трудно. И Хамидрашид спокойно набрал номер подполковника Тамирханова. Тот ответил сразу:

– Я слушаю тебя... – но по имени не назвал, значит, был не один и не мог разговаривать открыто.

– Есть вести, и не слишком приятные, Арслан Мовсарович... – сообщил Хамидрашид.

– Говори, я слушаю...

– Встретились мы с Саидулюкаевым... – начал Дадашев с предыстории событий.

– Да, я знаю, что он там же должен быть...

– Мы уже позицию заняли, машину заминировали и выбрали для засады отличное место... Нас там не ждали бы и все бы завершилось благополучно, если бы не эмир Имран...

– Да-да...

Точно, подполковник разговаривать не мог, но мог слушать, и потому Хамидрашид начал говорить быстро и по существу:

– Саидулюкаев с гор спустился... Он впереди спецназа шел, прямо на нашу засаду... Но где-то, похоже, «засветился» и подставился... Короче говоря, «летучие мыши» за ним следили... Я этого, конечно, не подозревал и вышел к Имрану в открытую. Мы еще поговорить успели, решили вместе действовать. Я уже хотел его людей расставить, когда нас обстреливать начали... Из той винтовки... Из «дальнобойки»...

– И как она? – в голосе Тамирханова послышался неподдельный интерес. А вопрос его для посторонних мог выглядеть вопросом о какой-то женщине.

– Страшная штука... – Даже при одном воспоминании о первом выстреле «дальнобойки», что снес Саидулюкаеву голову, у самого Хамидрашида холодок по телу пробежал. – Первым же выстрелом Имрану голову оторвало. Вторым выстрелом оторвало руку вместе с винтовкой моему снайперу. Потом началось... Мы не сразу поняли, что винтовка работает с тепловизором, надеялись в кустах спрятаться... В итоге остались только я и трое моих парней... Остальных всех покрошили... Мы машину успели взорвать и отошли за дорогу... Готовимся выступить туда же... Сейчас нас там не ждут...