Максим Шахов - Поцелуй торпеды Страница 15

– А ты точно с ним в одном доме жил?

– Ага! Слава богу, недолго и в другом подъезде. Эти же поклонницы – полный дурдом, такое вытворяют… – Говоря это, Горов вертел головой по сторонам и вдруг вскинул руку: – Гляди, мы же тебе персики забыли купить, давай глянем!

Персики были перезрелыми, с уже треснувшими косточками. Горов наклонился:

– Почем, мамаша?

Продавщица, пожилая черноволосая женщина восточного типа, грудным голосом загудела:

– Персик местный, ты что, не видишь? Только с дерева! Мед, а не персик! Бери ведро! Высыпать? Сколько? Одно? Два?

– Да мне хоть с Луны! – хмыкнул Горов, которого сбить с толку было практически невозможно. – Почем кило, спрашиваю?

– Такой персик и килограмм? Ну хоть два! Да? Высыпать?

– Пошли, Лень, она глухонемая! – махнул головой Горов.

Продавщица что-то закричала им вслед, но Степан и Аникеев уже растворились в плотном потоке людей, текущем по улице Горького – главной курортной артерии Алушты. Узкие тротуары были запружены людьми, по проезжей части проносились машины. Процентов сорок из них были с российскими номерами. Судя по характерному говору, примерно столько же россиян было и среди пешеходов.

Одноэтажные дома, выстроившиеся вдоль улицы, предназначались исключительно для курортников. Практически на всех воротах пестрели таблички: «Сдается жилье. Машина». Через каждые десять метров стояли стандартные стенды с фотографиями, предлагавшие экскурсии на любой вкус. Торговцы наперебой предлагали нехитрую снедь, промоутеры ловко всучивали отдыхающим флаеры. За пять минут Горов насобирал их целую пачку.

Оглянувшись на Леню, он сказал:

– Гляди, парк! Пошли перекурим!

Суета улицы Горького быстро утомляла, и Аникеев с радостью принял предложение. В хвойном парке, расположенном буквально в двух шагах, оказалось на удивление тихо. Десятка два энтузиастов играли в пинг-понг, на берегу узкой мутной речушки, напоминавшей скорее сточную канаву, обнимались две парочки.

Горов примостился на каком-то декоративном парапете и с облегчением вздохнул. Аникеев присел рядом. Горов закурил и принялся вдумчиво изучать флаеры.

– Так… Чего тут у нас имеется… «Шанхай», традиционная восточная кухня Китая… Ленчик, ты гадюку съесть хочешь?.. Правильно, я тоже, отпадает, в «Шанхай» мы не пойдем… «Пещера», богатый выбор напитков, лучшая клубная музыка, диджей Сиквел… Ты такого знаешь?.. Я тоже… На фиг с пляжа, хай сами колбасятся под свой «клубняк»… «СССР», дискотека 80-х, вход бесплатный, предъявителю флаера бокал пива в подарок! Леня, ты этого малого запомнил?

– Какого еще малого?

– Который мне этот флаер сунул?

Аникеев повернул голову, посмотрел на флаер и сказал:

– А-а… Так эти, по-моему, вообще девчонка раздавала, в пионерской форме…

– Надо еще один взять!

– На фига?

– Пива на халяву попьем!

– Так ты ж на дегустацию вин зайти собрался…

– Ну и что? Одно другому не помеха! Ты вообще патриот или где? Зачем зря тратить деньги российских налогоплательщиков, если можно выпить за счет хохлов?

– Уговорил. Я тебе и свое пиво отдам.

– Якши! – кивнул Горов.

Быстро просмотрев другие флаеры и не найдя там ничего интересного, Степан смял их и вместе с окурком культурно выбросил в урну. Немного вернувшись по улице Горького, они взяли у «пионерки» еще один флаер, после чего отправились на набережную к дегустационной стойке компании Андрея Макаревича…

38

– Ну давайте, за все хорошее! – по-быстрому наполнил рюмки водкой Бобров, когда они наконец благополучно добрались до дома. – Чтобы Дмитрию Евгеньевичу хорошо покоилось на дне морском и он, чего доброго, не вздумал вынырнуть!

Кащеев, несмотря на гидрокостюм, прилично продрог в море, так что ему, как и остальным, тоже не терпелось выпить. Однако Григорий Васильевич должен был держать масть. И он, потянувшись за рюмкой, нравоучительно начал:

– Мы за короткое время раскрутили прибыльное дело. А теперь еще и никто не будет путаться у нас под ногами. Так что остается только довести наш бизнес до ума и начать снимать сливки… – Лица помощников просветлели, Краб мечтательно кивнул и поднял было свою рюмку. Однако Кащеев продолжил посуровевшим голосом: – Но сегодняшняя операция показала, что не все из нас добросовестно относятся к своим обязанностям!

Здесь Кащеев выразительно посмотрел на Самсонова. Настолько выразительно, что улыбка мгновенно слетела с лица Краба. Он покосился на блондина и опять быстро посмотрел на Кащеева.

– Нет, я, конечно, виноват, Григорий Васильевич, – втянув голову в плечи, торопливо проговорил Самсонов, – но кто ж мог подумать, что он зубами…

– Должен был думать! Ты хоть понимаешь, что если бы Салаухин добрался до рации, из-за тебя накрыли бы всех нас – меня, Бобра и Краба!

Это была по уголовным понятиям очень серьезная предъява. Но крыть было нечем, и Самсонов сказал:

– Я прошу прощения, пацаны! Просто у меня ж специализация другая…

В поисках поддержки Самсонов посмотрел на Краба, чья специализация как раз и заключалась в силовых действиях. Однако Краб глянул на Самсонова безразлично, после чего повернул голову к Кащееву – как натасканный бультерьер к хозяину в ожидании команды «Фас!».

– Это больше не повторится, Григорий Васильевич! – по-настоящему испугался Самсонов. – Обещаю! Случайно упорол косяка, простите!

– А с футляром с названием яхты? Тоже случайно? – спросил Кащеев. – Два косяка за один раз! Ты же нас так спалишь!

Самсонов вспотел от страха. Тост за успех операции незаметно перерос в самую настоящую уголовную правилку. Причем предъявы были – серьезнее некуда. Краб уже с сожалением опустил рюмку на стол и начал потирать свои огромные руки, которым и был обязан своей кличкой.

Бобров рюмку не опустил, но его лицо было непроницаемым. Если он и имел насчет происходящего какое-то особое мнение, то явно предпочитал оставить его при себе. Бобров уважал понятия. А понятия гласили, что пахан может быть только один. Паханом у них был Кащеев. Значит, как он решит, так и будет…

– В общем, – веско сказал Кащеев, – если рассудить по понятиям, Самсон, то за сегодняшнее, за то, что ты два раза чуть не подставил всех нас, наказание тебе может быть только одно…

Краб мазнул прощальным взглядом по рюмке и тут же начал подниматься. Его вид выражал спокойную покорность судьбе. Рабочий день у палача, конечно, ненормированный и ночные смены задолбали, но что делать, если приговоры, как правило, исполняются под утро…

– Я правда не хотел!.. – испуганно посмотрел на Краба Самсон и невольно дал «петуха» – дыхание вдруг перехватило.

– Это хорошо, что ты признаешь свои ошибки, Самсонов! – одобрительным тоном школьного учителя вдруг проговорил Кащеев. – Потому что нас ждут большие дела, и ошибаться нам больше нельзя!

Уже вставший Краб растерянно переступил с ноги на ногу. Самсонов с надеждой посмотрел на Кащеева. Впалые щеки Григория Васильевича вроде как разгладились, желваки перестали ходить по ним, а кустистые брови на переносице слегка разошлись в стороны. Самсонов громко сглотнул слюну.

Кащеев покачал головой:

– По понятиям, конечно, тебя следовало бы наказать… Но у нас же вроде как официальный бизнес, а значит, мы не банда, а команда! Правильно?..

– Прав-вильно! – часто-часто закивал Самсонов. – Прав-вильно, Григорий В-васильевич!

– Не делай больше так, хорошо? – попросил Кащеев. – Потому что мы все одна команда! И цель у нас одна! И достичь мы ее сможем, только полагаясь друг на друга!

– Спасибо, Григорий Васильевич! Спасибо, пацаны! – прижал руки к груди заново родившийся Самсонов.

Все наконец выпили. Закурив, Кащеев прищурился и сообщил:

– Завтра едем в Алушту. Надо перед турнирами с «КГБ» еще раз все проверить! Теперь это самое главное!

Все согласно закивали. Бобров, выполнявший в «Федерации» функции исполнительного директора, деловито спросил, покосившись на Самсонова:

– Так, а номера где, в «Крымской Ривьере», Григорий Васильевич, бронировать или?..

Кащеев одобрительно кивнул – Бобров все схватывал на лету и ничего не упускал. Селиться в гостинице было проблематично из-за Самсонова. Он ведь как бы отправился в Турцию, так что светить его документы было нельзя. Как и самого Самсонова. Крым ведь, по существу, большая деревня, хоть и курортная. Приезжему в ней затеряться легко, а вот местному, да еще с такой броской внешностью, как у Самсонова, практически нереально. Тем более что на выходные добрая часть всех «материковых» крымчан съезжается на побережье…

39

Из-за кустов донеслись душераздирающие крики. Замдиректора ФСБ, услышав в трубке эти вопли, быстро спросил: