Сергей Соболев - Оперативный захват Страница 15

– Где ж я его буду искать?

– Это твои проблемы! Далее. Не пытайся «сдернуть»! Во-первых, мы сейчас будем тебя жестко контролировать! Во-вторых, при малейшей попытке как-то развести нас, при малейшей наёбке с твоей стороны… пострадают твои близкие!

– А тебя, коза, вообще уррроем!! – второй верзила чиркнул себя пальцем по горлу. – Врубаешься?! Брюхо вспорем… кишки выпустим… башку отрежем!

– Не пытайся обращаться в органы! Потому что у нас в е з д е свои люди! Делай, что тебе говорят и тогда все у тебя в жизни наладится!

Мужчина поднялся с табурета, выключил диктофон, сунул его себе в карман.

– Все, базар закончен! – сказал он. – Твоя жизнь, Лола, в твоих собственных руках. И шуршите давайте по вашей части! Тогда и денег еще подкинем! Ясно?! А если тебе все понятно, то марш… в ванную! Засекай время – чтоб ближайшие пятнадцать минут не высовывала оттуда и носа! Иначе будет тебе «секир-башка»…

Уже внизу, когда они вышли из подъезда и завернули за угол дома, – их транспорт стоял во дворе соседнего – один из них мрачновато рассмеялся.

– Ну, мля, посмотрим, удастся ли тебе, коза драная, найти своего Макса.

– Ты о другом думай, дружище, – обеспокоенно сказал напарник. – Если эти гребаные партизаны будут вести себя, как дохлые мухи… Если они… того… не проснутся… И если к у р а т о р ы свяжут факт исчезновения Макса с нами… То у нас могут возникнуть очччень серьезные проблемы.

Лола прислушалась к звукам в квартире. Кажется, эти двое убрались. Они явно не хотели, чтобы молодая женщина, которой они только что нанесли визит, наблюдала сверху, с балкона или через оконное стекло, за тем, как они выйдут из подъезда: по улице, да даже и по лестничной площадке, расхаживать в «масках» как-то стремно. Вот поэтому и скомандовали, чтобы она в ближайшие четверть часа не выходила из ванной…

Лола большую часть отведенного ей срока висела над унитазом – ее одолела сухая рвота. Худо, ох как худо.

Потом, когда ей несколько полегчало, ополоснула лицо и почистила зубы. Посмотрелась в зеркало: страшна, как смерть. Плохо, хуже просто некуда. Она капитально влипла. По самое, как говорится, «никуда».

Лола не стала сверяться с часами, не стала высчитывать, прошел ли отведенный ей срок. Вышла из ванной, проверила дверь: заперта ли. Закрыла вдобавок на нижний замок, набросила цепочку…

Обошла обе комнаты. Потом наведалась на кухню. Вроде бы все на своих местах, кроме «пудренницы», где оставалась еще щепотка кокаина: коробочку, а также специальную золотую «лопатку» эти двое унесли с собой. Ноутбук «ASUS», который лежит на виду на застеленной пледом кровати, почему-то их совсем не заинтересовал. Они не спросили пароль для проверки таких функций ее мобилы, как доставка E-mail и «голосовая почта» (саму мобилу она нашла на кухонном столе). Их поведение показалось ей несколько странным. Хотя, с другой стороны, чему тут удивляться? Кажется, им нужен именно с а м Макс. А разыскивают они его в связи с тем, что он не выполнил каких-то взятых на себя обязательств – именно так она истолковала этот внезапный визит двух незнакомцев в масках.

В первый день, когда Макс не пришел ночевать, Лола, по правде говоря, не так уж чтоб очень сильно из-за этого переживала. Немного разозлилась, но не более того. Макс и прежде, случалось, пропадал из дому. Причем даже не считал нужным ставить ее в известность в отношении того, где он был эти два, три или даже четыре дня. Или же объяснял что-то задним числом – и при этом наверняка не говорил ей всей правды.

Но в этот раз она сильно встревожилась.

Во-первых, у них были совместные планы в отношении того, как и где встретить наступающий Новый год. И строил их именно Макс.

Во-вторых, самая длительная его отлучка не превышала четырех суток.

А тут прошла целая неделя.

Так что у нее имелись все основания для беспокойства, особенно с учетом визита этих двух субъектов, чьи личины были сокрыты под матерчатыми масками.

Она взяла табуретку, на которой еще несколько минут назад сидел один из этих типов. Поставила ее в коридоре, который соединяет холл и кухню. Взяла в кладовке швабру, отсоединила держак от щетки. Встала на табуретку, вытянулась во весь рост, открыла створки антресолей…

Пространство антресолей было занято коробками из-под бытовой техники, в которых хранится посуда и кое-какая кухонная утварь – это имущество хозяев, у которых они снимают квартиру.

Вытащила сначала коробку из-под СВЧ-печки, поставила на пол. Потом передвинула еще пару перемотанных клейкой лентой картонных ящиков, уже не вытаскивая их с антресолей – чтобы получить доступ к нужной ей вещи.

Орудуя держаком от швабры, передвинула поближе к себе коробку из-под мужских туфель «MAFER», которая была заныкана в самом дальнем углу антресолей – вчера, осмотрев найденные вещи, она уложила все обратно в эту коробку, а ее саму вернула на место.

Лола перенесла свою находку в кухню. Положила коробку на стол, включила светильник. Края коробки в двух местах были прихвачены полосками скотча – она их аккуратно, поддев ногтем, отклеила. Действовала точно также, как и вчера, когда осматривала содержимое найденной ею на антресолях упаковки из-под обуви.

Сначала достала деньги.

Три пачки долларов США сотенными – они были перетянуты обычными аптечными резинками.

Купюры не вот чтоб новые, они явно уже были в ходу.

Лола вытащила из одной пачки несколько зеленых бумажек с портретом Бенджамина Франклина, который, кстати говоря, никогда не занимал в Штатах президентскую должность. Внимательно посмотрела на свет, потрогала на ощупь – вроде бы не «фальшак», настоящие баксы, не подделка…

Пересчитала количество купюр в одной из пачек – ровно сто.

Остальные баксы пересчитывать не стала, потому что пачки денег выглядят идентично.

Вытащила из коробки конверт. Обычный почтовый конверт, без штемпелей и марок. Вытряхнула на стол его содержимое: несколько десятков купюр достоинством в сто и пятьсот «евро», – в основном именно «пятисотки» – а также два паспорта, обычный гражданский и загранпаспорт.

«Ойрики» вернула обратно в конверт, не став даже пересчитывать – впрочем, если навскидку, там где-то тысяч пятнадцать евро.

В паспортах, которые она еще вчера исследовала вполне детально, была вклеена фотография Макса. В загранпаспорте проставлена годовая литовская виза, действующая до десятого августа нынешнего года включительно.

Смирнов Максим Алексеевич.

Дата рождения… место рождения…

Все сведения, кроме имени, – как она смогла воочию убедиться – совершенно отличны от данных, которые указаны в виденном ею ранее гражданском паспорте, а также в водительском удостоверении Макса. Тем не менее, это обстоятельство вовсе не означает, что этими паспортами нельзя пользоваться – иначе зачем, спрашивается, они были бы нужны.

«Странно, – подумала она, пряча оба паспорта обратно в конверт. – Ну, с деньгами более-менее понятно: это заначка, скажем так, «нал» на случай каких-нибудь непредвиденных ситуаций. А зачем ему понадобился «левые» документы? Гм… Допустим, он решил «свалить». Надумал выйти из игры, ну или притихариться где-нибудь на время, переждать стремный момент в укромном месте. Такое возможно? Пожалуй, что да, вполне возможно. Тогда напрашивается вопрос: почему Макс, если решил, скажем так, «кинуть» соратников и заодно каких-то своих то ли знакомых, то ли «спонсоров», не взял деньги, которые наверняка ему пригодились бы? А заодно и не захватил с собой этот сделанный явно про запас загранпаспорт с открытой литовской визой? Нет, на Макса все это как-то не очень похоже…»

В коробке хранилось еще несколько прелюбопытных вещей.

Например, пистолет ПСМ – он завернут в лоскут материи – плюс две снаряженные обоймы.

А также сотовый телефон «Nokia 8800 Sirocco» – точно такой же с виду, один в один, как и тот, которым обычно пользовался ее приятель. Он был в чехольчике; отдельно, в небольшом пакетике – гарнитура и батарея к нему.

Лола залпом выпила кружку холодного чая без сахара, в который она щедро плеснула из бутылочки лимонного экстракта. Взяла с подоконника початую пачку «Vogue», приоткрыла форточку, закурила. На улице стоит серая, унылая, депрессивная погода, мало напоминающая обычные для января дни с солнышком и трескучими морозами. Сродни виду за окном было и ее настроение.

«Кое-что произошло, мать, – сказала она себе. – Можно, конечно, попытаться взять деньги, всю эту Максову «заначку» и рвануть куда-нибудь… Но куда – вот вопрос?! В Саратов возвращаться нельзя, такая возможность напрочь исключается»…

В любом случае, – решила она – надо хотя бы на первых порах продолжать играть в эти их игры.

Ей следует делать ровно то, – или же прикидываться, что ты именно это делаешь – чего о н и хотят.

Иначе – «замочат». Иначе будет ей «секир-башка».

Причем, убьют – вернее, могут убить – именно из-за денег. Из-за того, что кем-то были заплачены крупные суммы, из которых, надо полагать, Максу тоже неслабо перепадало. По-видимому, деньги были потрачены, ну или в значительной степени «освоены», а вот результат получился, как она уже сегодня слышала – «голимый пшик». Произошел какой-то серьезный сбой уже на первом этапе. Если бы Макс не исчез столь внезапно и необъяснимо, то результаты готовившейся заранее акции с использованием технологии «флешмобов», наверняка был бы совсем другим…