Александр Зеленский - Ожерелье из крокодильих зубов Страница 15

Когда «уазик» и машина с крытым кузовом, в которой находились ангольские «ловцы», подъехали к территории виллы «Порция», то там все уже было кончено. Тела убитых боевиков УНИТА, подвизавшихся здесь охранниками, ангольские волонтеры грузили в тракторный прицеп с откинутыми боковыми бортами.

– Ну вот, здесь уже, того-самого, и без нас разобрались, – поморщился Романтеев. – Опасаюсь, что бурная деятельность ангольских товарищей сорвет все наши планы в отношении засады. Ну, какая рыба, даже самая глупая, полезет в сети, если перед этим ее сильно от сетей шугануть?..

Стрешнева же интересовало совсем другое: смогла ли в этой бойне уцелеть Дадина? Выбравшись из кабины «уазика», он теперь пытался отыскать ее тело среди убитых. Однако ни Дадины, ни охранника, который назвался ему позывным «Штифт», когда помогал удрать из пещеры с оружейным складом, Аркадий так и не обнаружил.

Как только трактор марки «Беларусь» с телами убитых в прицепе скрылся за поворотом усадьбы, грянули выстрелы со стороны пруда.

– Туда, скорее! – прокричал Романтеев, пробегая мимо Аркадия. – Эти неумехи из «народной обороны» окончательно загубят нам все дело!..

Так оно и вышло. Идея с засадой провалилась самым бездарным образом из-за непрофессионализма волонтеров ОДП. И теперь, примчавшись к пруду, Романтеев со Стрешневым смогли увидеть лишь завершающую стадию скоротечного боя. На берегу пруда, недалеко от входа в пещеру, валялись в разных позах с десяток тел убитых, среди которых три трупа были облачены в гидрокостюмы боевых пловцов противника.

– Где мины?! – отдышавшись, прокричал Романтеев по-русски. – Где эти чертовы подводные мины, я вас спрашиваю?!

– Похоже, «дьяволы» их забрали... – ответил Стрешнев.

Романтеев, обложив волонтеров трехэтажным матом, бросился ко входу в пещеру, откуда как раз выходили двое военных. Один из них – бородатый командир волонтеров – что-то на своем языке объяснял другому – высокому ангольцу в форме со знаками различия генерала. При этом бородач виновато разводил руками, в чем-то оправдываясь.

– Ничего нельзя доверить! – в сердцах ударил правым кулаком в ладонь Федор Аверьянович. – Просто невозможно работать!.. Я же им все объяснил: что, как, где и кому! Нет!.. – но тут же, взяв себя в руки, Романтеев резко повернулся в сторону капитана Стрешнева, приказав: – Капитан, бери своих «ловцов» и жми к мосту! Сделай все возможное и невозможное, чтобы не дать им взорвать этот мост! Слышишь меня, капитан? Действуй, как на параде!..

«На параде?.. Почему так? Похоже, у нашего контрразведчика, кроме “того-самого”, есть еще одна присказка», – думал Стрешнев, мчась изо всех сил к машине с «ловцами».

Вскочив на ступеньку «Урала», он дал команду водителю:

– Гони к мосту! Очень быстро!

Не успел Стрешнев со своими «ловцами» доехать до места назначения, как вся охрана моста уже была поднята на ноги по сигналу чрезвычайной опасности. Из-за этого машину капитана дважды задерживали и дотошно проверяли на подъездах к важному стратегическому объекту.

Сообразив, что так они не успеют даже на собственные похороны, Стрешнев развернул машину прямо в сторону реки, высадил «ловцов» у воды, сказав Тонго следующее:

– Переведи остальным, что диверсанты нас опережают! Не успеваем... Поэтому надо нырять здесь! Хватайте оружие, и в воду!

– Не волнуйся, командир! От нас не один враг не ускользнет! – ответил Тонго, подав какой-то замысловатый знак левой рукой своим друзьям. И тех словно ветром сдуло. Только что они спрыгнули из кузова на землю и вот уже все оказались в воде, плывя в сторону хорошо просматриваемого отсюда моста.

Аркадий тоже не мешкал. Быстро облачившись в свой гидрокостюм, который возил в кузове машины вместе с другим подводным снаряжением, он, прихватив акваланг, ласты и ружье для подводной стрельбы, заспешил к самой кромке воды, готовясь к срочному погружению.

Три сгоревших хижины на берегу первым обнаружил Француз, сразу подав знак Американцу и Быку. Лейтенант выглянул из воды со всеми возможными предосторожностями, вынул изо рта загубник от дыхательной трубки и сказал появившемуся рядом Быку:

– Это находится здесь, под самым берегом. Там должен быть подводный грот, а дальше тоннель, заполненный водой. Сержант, я поведу туда наших людей, как когда-то это сделал Одиссей, прогулявшись в преисподнюю...

– Кто такой? Почему не знаю? – поморщился Бык.

– Потому что ты Бык. Понял? Бык, и все! Мины должны находиться в затопленной лодке у берега...

– Нет уж, лейтенант! – не согласился сержант. – За минами отправлюсь я, и ни один чертов Одиссей мне этого не запретит! А ты будешь ждать нас здесь, как Пенелопа...

– Что?.. – удивленно округлил глаза Американец, не ожидавший от своего помощника таких познаний из области древнегреческой мифологии.

– Лейтенант, тебе не надо было клювом щелкать и ловить пули, когда по нам стреляли в прошлый раз. Короче, с тобой остается Француз. Это все! Значит, говоришь, мины в лодке? Ладно! До встречи в преисподней!..

Сказав это, Бык нырнул, а вместо него на поверхности показалась голова Француза, предложившего Американцу подплыть поближе к прибрежной растительности, укрывшись за которой, можно было спокойно дождаться возвращения остальных, не привлекая к себе чужого внимания.

– Сделай-ка мне еще один укол, а то я просто околеваю от боли в левом плече, – попросил лейтенант, удобнее устраиваясь на «матрасе» из подводных растений, которые сгреб ему под спину услужливый подчиненный.

– Момент, командир! Хотя и не люблю я эти докторские фигли-мигли... – засуетился Француз.

Он не боялся ни Бога, ни дьявола, но один вид белых халатов вызывал у него жуткий страх. Воткнув с излишней силой иглу шприц-тюбика в предплечье лейтенанту прямо через плотную ткань гидрокостюма, пловец сообщил:

– Порядок!

Вместе с тем как отступала боль, Американец все больше успокаивался и наконец даже смог задремать, расслабив свои натруженные члены. Собственно, это был не сон, а легкое забытье, отключившее сознание, но усилившее работу подсознания. Перед внутренним взором лейтенанта проходили четкие картины ближайшего будущего: вот он минирует опоры моста, вот уплывает от него, полностью доверившись стремительному течению реки. Плывет долго, прислушиваясь к тому, что происходит в той стороне, где остался мост. И вот до него доносится сильный гидравлический удар – это взрыв! Все! Моста больше не существует. Он выполнил приказ... Но ему еще плыть и плыть до «точки сбора», до которой целых семь часов водного пути. Но и это еще не конец. Потом ему вместе с уцелевшими «дьяволами» предстоит трудный марш-бросок по выжженной солнцем саванне, где на каждом километре подстерегает опасность... И Скотту очень захотелось плюнуть на все эти «заморочки» и навсегда остаться здесь, в этом прекрасном теплом месте, где можно просто колыхаться в воде, как водоросли, и грезить, грезить о неземных удовольствиях...

А у Быка, плывшего впереди других коммандос, в этот момент были обострены все чувства, его тренированное тело было готово атаковать врага и уничтожить его. Как только он вместе с другими пловцами оказался в сумраке подводного грота, то сразу разглядел, куда направляться дальше. «Путеводной звездой» в данном случае стал луч света, проникающий в грот откуда-то сверху. Этот луч указывал на затопленный водой узкий тоннель, в котором вряд ли смогли бы разминуться даже два пловца.

Указав направление остальным, сержант первым проник в тоннель и быстро заработал руками и ногами, устремившись к тому месту, откуда исходил свет. Этим местом оказался до самого дна освещенный ярким солнечным светом неглубокий пруд с большим количеством декоративных рыбок, будто в аквариуме.

«Осталось только отыскать лодку с минами, и я в шоколаде. А вот и она, стоит себе у самого берега...» – подумал Бык.

Подождав, пока остальные девять пловцов выберутся из тоннеля, сержант показал им в сторону лодки и сделал знак, приказывая, чтобы четверо из них взяли из лодки груз. Капрал Майкл Мур, рядовые Фред Козински, Род Френсис и Ганс Штрипке тут же ринулись в указанном направлении. Но стоило только пловцам высунуться из воды, как они были обстреляны из автоматического оружия с берега.

«Это засада!.. – промелькнуло в голове Быка. – Какого черта?!»

Трое боевых пловцов были убиты сразу, четвертый – Мур по прозвищу Крыса – умудрился спастись. Подплыв ближе к сержанту, он сделал отрицательный жест, давая понять, что никакого «груза» в лодке нет.

Бык только теперь вспомнил, что ублюдок Скотт упоминал «затопленную лодку». Оглядевшись по сторонам внимательнее, он наконец заметил развалюшку, лежавшую на дне на самом глубоком месте пруда, чуть ли не рядом с лазом в тоннель.