Б. Седов - Без Надежды Страница 16

– «Лексус» не мой, – объяснил я, проходя в комнату. – Я брал его напрокат и сегодня вернул. Так что принимай меня такого, как есть. Безлошадного. И напои чаем. И поиграй на своем «Ибанезе», – бросил я взгляд на гитару, которая на этот раз торжественно возлежала на широкой кровати с никелированными спинками. Признаться, я сейчас был бы не против оказаться на ее месте.

– Чаем? Легко, – пообещала Наташа, но при этом даже и не подумала стремительно мчаться на кухню, отгороженную от горницы старенькой занавеской, и греметь там посудой, спеша накормить голодного гостя. Вместо этого она подошла ко мне, остановилась напротив и, трогательно похлопав ресницами, всем своим видом сказала: «На стол я, конечно, накрою. Вот только сперва поцелуй. И прекрати делать вид, что ты сюда заявился гонять со мной чаи».

Я улыбнулся.

Она ждала.

Мои ладони легли ей на бедра.

Легким движением я привлек Наташку к себе, и она, опираясь на мои руки, немного откинулась назад, закрыла глаза и, как и утром, призывно раскрыла губки. Но прежде чем я поцеловал ее, эта очаровательная сельская нимфа, неземная и такая желанная, успела признаться:

– Я тебя очень ждала! Даже не думала, что вот так, сразу…

Я ощущал слабый запах ее духов. Сквозь тонкую материю халата пальцы отчетливо ощущали рельефную полоску узеньких трусиков на упругой попке. Иногда, ненадолго оторвавшись от Наташкиных губ, чтобы перевести дух, я ощущал на щеке ее горячее сбивчивое дыхание.

Она крепко обхватила меня за шею.

Моя рука скользнула за ворот халатика и коснулась крепкой высокой груди, увенчанной чувственным бугорочком соска.

Наташа несколько раз резко вздохнула, потом решительно отпрянула от меня и, словно пытаясь стряхнуть с себя наваждение, тряхнула головой.

– Не-е-т, так не пойдет, – смущенно улыбнулась она, запахивая халат. – Чего со мной делаешь?

В ответ я неопределенно пожал плечами и с интересом отметил, что нимфа, умеющая пользоваться арбалетом и играть на электрогитаре, покраснела. Или не покраснела, а раскраснелась? Ведь это две совершенно разные вещи.

– Денис, давай лучше пить чай.

«…А остальным займемся позднее», – вот такое продолжение я был бы не против услышать, но Наташа лишь смущенно хихикнула и поспешила за занавеску. На кухню. Нарезать торт. Заваривать этот дурацкий чай. Которого мне уже совсем не хотелось.

…За последующие два с половиной часа я, изнывая от похоти, влил в себя несколько чашек растворимого кофе и убедился в том, что у Натальи действительно есть арбалет. Самый настоящий, с лейблом «Saxon» на внушительном ложе. Правда, в разобранном состоянии. И собирать его, если бы в дом вдруг начал ломиться маньяк, пришлось бы минут пять, не меньше. А перед этим его еще надо было извлечь из-под кровати. Плюс время на то, чтобы натянуть тетиву и установить стрелу на направляющем желобе… Одним словом, у маньяка были все шансы успеть совершить свое поганое дело и убраться подальше без ущерба для собственного здоровья.

Куда эффективнее арбалета, мог отогнать супостатов от дома оглушительный скрежет, с которым Наталья извлекала из своего «Ибанеза».

Перед тем, как уступить моим настойчивым просьбам сыграть на гитаре какую-нибудь пьеску, она произнесла длинную вступительную речь о том, что ее инструмент стоит четыреста долларов, мощность комбика, к которому он подключается, пятьдесят ватт, и там установлены какой-то немыслимый ревербератор и микшер на несколько входов, а в процессоре, формирующем гитарный саунд, вмонтирована драм-машина и заложено около сотни драйвов на любой вкус. Если из этого я что и понял, то только то, что я в этих вопросах круглый осел.

– А медиаторы я вырезаю из пластиковой отделки обычного барабана. Покупные для меня слишком жесткие, – доложила Наталья, щелкнула тумблером на усилителе, левым локтем ударила по некоему устройству, закрепленному на гитарном ремне, и приступила к собственно исполнению заказанной мною «пьесы».

Старухи из соседних домов, если не были совершенно глухими, наверное, вздрогнули!

Наташка, прикусив от усердия язычок, стремительно бегала пальцами по всему грифу! Гитара при этом висела на уровне разбитых коленок. Выглядело это эффектно, но какие же длинные надо иметь руки, чтобы так вот играть!

Комбик, разве что не подпрыгивая, изрыгал из себя нечто чудовищное!

Стекла продолжали держаться в рамах лишь чудом!

Воздух дрожал и казался густым, как кисель!

На комнату опускалась ночь!

Потом я оглох…

– Тебе понравилось? – спросила Наталья, когда ко мне снова вернулся слух и немного прояснилось в башке. И, не дожидаясь ответа, сокрушенно вздохнула: – Вот, никому не нравится. И тебе тоже.

– Просто чуть громко для этой избушки, – дипломатично заметил я. – Я совершенно не против тяжелой музыки, я люблю «Мэшин Хэд» и «Дефтоунз», но то, что делаешь ты, по-моему, жестковато. Наташ, а эта гитара… Это как, хобби? Или средство существования?

– Нет, на жизнь я ею не зарабатываю. – Наташа заботливо установила «Ибанез» на подставку, отключила от сети процессор и комбик. Слава Богу, продолжать музицировать сегодня она была не намерена. – Правда, несколько раз приглашали ребята подыграть им на сейшнах в клубах. Но какие с таких выступлений доходы? Так, на тампаксы, не более.

– А чем занимаешься в жизни? – Только сейчас я сообразил, что до сих пор не поинтересовался у этой затворницы, кем она работает и работает ли вообще, где обитает, кроме как здесь, и почему сейчас торчит в одиночестве в этой глуши. Не мешало бы разузнать о подруге побольше, прежде чем лезть к ней в постель. Мне в моем теперешнем положении это не лишнее.

– А по жизни я торчу в одном банке, – охотно сообщила Наталья. – В маленьком задрипанном банке. Пять раз в неделю с девяти до шести часов вечера. А иногда и по выходным.

– И сейчас ты в отпуске, – высказал я догадку, и Наталья в ответ позвенела ложечкой в чашке. – Но почему заточила себя в этой дыре, а не отправилась, скажем, в Анталью или хотя бы в Крым?

– В Крыму – хохлы. А в Анталье – магометане, – бросила на меня озорной взгляд Наташа. – Ну а если серьезно, то для поездки на море нужны деньги. Или спонсор. А у меня нет ни того, ни другого.

В ее глазах кроме лукавства я сейчас прочитал и немой вопрос: «Кстати, как насчет спонсорства, молодой человек? Не желаешь ли приобщиться к столь благородному делу? Я-то не против. Всегда готова принять руку помощи».

«Куда там мне, немощному! С двумястами баксов в лопатнике, хорошим биноклем и неподъемным грузом проблем! Нет, увольте от этого, девушка. Вот, чтобы победовать недельку на вашей жилплощади и поспать на вашей широкой кроватке, так я „за“ всеми лапами. Но чтобы при этом быть спонсором… Не-е-ет! Лучше перебраться в Питер к Конфетке».

– Впрочем, мне неплохо и здесь, – продолжала Наташка. – Тихо, спокойно. Читаю книжки, гуляю по лесу, дышу свежим воздухом…

– …стреляю за домом из арбалета, по вечерам пилю на гитаре, – подхватил я, и Наташа расхохоталась.

– И это тоже, Денис.

– И давно ты так… гуляешь по здешним лесам?

– Со вторника. Завтра ровно неделя, как перебралась сюда. И надеюсь пробыть здесь до октября.

– Не зарекайся, – ухмыльнулся я. – До октября можно свихнуться со скуки.

– Не свихнусь. У меня есть интересные книги. У меня есть гитара. К тому же познакомилась с тобой. А ты ведь не бросишь меня в одиночестве? – лукаво посмотрела на меня эта нимфа. Нет, не нимфа. Скорее, сирена, неплохо умеющая завлекать похотливых придурков сладкими песнями. – Правда, Денис?

– Правда, Наташа. – А что я, скажите, еще мог ей ответить? – Не брошу.

«Пошли спать», – очень хотелось добавить, но я заставил себя промолчать. Ведь еще не доеден вафельный тортик, не допит чай, впереди целая ночь…

«Проклятье, целая ночь! А ведь можно так и провести ее за столом, – представил с ужасом я, бессмысленно молотя языком на какие-то отвлеченные темы. И боясь помыслить о главном. Не-еет, довольно прелюдий, пора приступать к планомерной осаде. А еще лучше, сразу же, не откладывая, бросаться на штурм».

– Ладно, спасибо за теплый прием, – встал я из-за стола. – Пора и честь знать. Пойду я, Наташка. А как буду в ваших краях, обязательно загляну. Обещаю.

Я не сомневался в том, что мой блеф удастся. Скосил глаза на Наталью и удовлетворенно отметил, как у нее на лице промелькнула целая гамма эмоций. Сперва непонимание, потом удивление, потом разочарование.

– Чего ты так вдруг? – Она поднялась следом за мной. И растерянно замерла, не зная, как поступить. Не заявлять же прямым текстом: «Я не хочу, чтобы ты уходил. Останься, Денис»!

Нет, хорошо воспитанным девушкам так поступать не положено!

– Поздно уже, – сказал я. – Не хочу стеснять тебя.

– Да ничего. – Наташка дернула плечиком и робко шагнула ко мне. – Я ложусь поздно. А тебе что, завтра утром надо куда-нибудь ехать?