Сергей Зверев - Героям не место в застенках Страница 16

– И теперь надеешься, что я спрячу тебя и вот этого военного преступника? – не дал договорить «племяннику» Винславас.

– А почему бы и нет…

– Ты дурак, Айдас, – тоном, не терпящим никаких возражений, проговорил родственник. – И всегда был дураком. Только за это ты и попадал во всякие истории, из которых мне иногда удавалось тебя вытаскивать. А когда не получалось, тебя сажали в тюрьму… Но, несмотря на то что ты полный кретин, у тебя хватило сообразительности приехать именно ко мне, потому что ты знал, что я тебя не выдам… Идите в дом, нечего тут красоваться.

Он развернулся, забросив вилы на плечо, и, немного сутулясь, пошел в сторону дома.

– Это ты кого преступником назвал, старый хрен?! – возмутился Бузько. – Да ты знаешь, кто я такой?!

– Конечно, знаю, – не оборачиваясь, с насмешкой в голосе ответил хозяин хутора. – Кто ж из стариков тебя, Макар Капитонович, не знал? Заместитель начальника местного отдела КГБ, полковник, уважаемый когда-то человек… А теперь просто зэк… Ты что же, не узнал меня?

Винславас обернулся. Бузько опешил. Дом он узнал. После войны в окрестностях хутора он со своими смершевцами несколько раз гонялся за «лесными братьями». И однажды выкуривал очередную банду из этих крепких, сработанных на совесть деревянных построек. А вот хозяина не признал. Несколько минут Бузько, подслеповато щурясь, смотрел на родственника Гирдзявичуса.

– Винславас… – не очень уверенно проговорил он наконец. – Второй секретарь… Вот так встреча. Ты что тут делаешь?

– Живу. Подальше от всех этих перевертышей… Я давно говорил, что ничего хорошего они не сделают. Только напакостят, как шкодливые коты. Все так и вышло.

– Винславас, черт старый… – пробормотал Бузько еще раз, торопливо подходя к старому знакомому и протягивая руки, чтобы обнять его. – Я тебя в крестьянской одежде и не узнал. Привык видеть в костюме да с галстуком.

Пока старики похлопывали друг друга по спинам и что-то радостно бормотали, разведчики и Айдас смотрели на них, ничего не понимая. Скандальный и язвительный Макар Капитонович неожиданно для всех превратился в сентиментального старичка, который даже пустил слезу.

– Ну, что встали-то, – повернувшись к «молодежи», недовольно прикрикнул Винславас, подозрительно часто моргая глазами. – Сказано же было, чтоб шли в дом. Выстроились тут как на параде… Особого приглашения, что ли, ждете?

– Да чего с них взять, – пренебрежительно скосив глаза в сторону парней, проговорил Бузько, – ни стащить толком не умеют, ни покараулить… Одно слово, молодежь.

– Слушайте, я что-то не совсем понял, – тихо спросил Демидов непонятно у кого. – Они знакомы, что ли?

Через час Винславас, в прошлом партийный чиновник старой, советской закалки, и его гости сидели за накрытым столом, в центре которого возвышалась большая бутыль самогона. Старики, уже порядком захмелевшие, шумно предавались воспоминаниям о прошлых годах. Винславас убеждал старого знакомца остаться у него навсегда, убеждая, что здесь его ни одна собака не отыщет.

Гирдзявичус то и дело подливал себе самогонки, но при этом хмуро молчал, думая о чем-то своем. Когда начало вечереть, Бузько, которого уже не держали ноги, перенесли на кровать. В пьяном бреду старый чекист размахивал руками, таращил глаза и продолжал с кем-то спорить.

– Идемте на чердак, – предложил десантникам Айдас. – Там что-то наподобие мансарды устроено.

Разведчики не стали спорить.

– Переждем здесь пару дней, а потом лесами выйдем к границе, – сказал литовец, когда в доме наступила тишина. – По опыту знаю, что наша полиция будет активничать только первые три дня, а потом начнет рассылать запросы…

Ответом ему был могучий всхрап Демидова.

Глава 13

Получив задание от Чижаса, Дзиманкавичус не стал сильно мудрить. Свою службу в полиции он начинал еще при Советском Союзе, в системе МВД СССР, поэтому те методы, которые он использовал, были заимствованы именно оттуда. Хотя если бы кто-то сказал ему об этом, Дзиманкавичус совершенно искренне возмутился бы.

Вернувшись к себе в кабинет, он быстро достал из сейфа несколько папок с грифом «Совершенно секретно», выудил из них фотографии тех лидеров преступных группировок, которые были у него в постоянной разработке, и быстро снял с них ксерокопию. Потом вызвал к себе командира полицейского спецназа и, протянув пачку листков, коротко приказал:

– К завтрашнему утру все эти люди должны сидеть в нашем ИВС. Все понятно?

– Что-то готовится? – деловито спросил командир.

– У нас всегда что-то готовится, – уклончиво ответил Дзиманкавичус и добавил: – Действовать не слишком жестко, излишне не лютовать. Это распоряжение Чижаса…

Оставшись один, он некоторое время бесцельно ходил по кабинету, что-то обдумывая.

В общем и целом ему все было понятно. Некто похитил осужденного Бузько. Но вот каким боком к этому делу прилип уголовник Гирдзявичус? Случайно? Или это часть хитроумного плана злоумышленников?

Подойдя к рабочему столу, Дзиманкавичус снял трубку с одного из телефонов и в раздумье смотрел несколько секунд на аппарат. Потом быстро набрал номер.

– Риманис? – проговорил он, когда ему ответили. – Кто у нас занимался делом Гирдзявичуса? Да, тот самый, который накостылял Перкисавичусу из городской администрации. Каститис? Пусть он зайдет ко мне со всеми материалами по этому делу, которые у него есть. Послушай. Я не спрашиваю тебя, где он сейчас и чем занимается. Я прошу, чтобы он зашел ко мне и только… Все!

Положив трубку, Касперас некоторое время покачивался с пяток на носки, обдумывая, что еще надо сделать. Побег Бузько, Дзиманкавичус это прекрасно понимал, вызовет массу всевозможных слухов и домыслов. Так называемая литовская демократическая пресса будет с удовольствием обсасывать эту тему. Радикально настроенные националисты начнут требовать принятия самых решительных мер. Непременно примутся на всех углах кричать о беспомощности полиции, которой ничего нельзя доверить. Обязательно упомянут о происках КГБ, которое чувствует себя в Литве, как у себя дома в России. И всем этим писакам глубоко наплевать на то, что этой организации в России давным-давно уже нет. Но народ хочет верить, что она есть. Значит, надо об этом писать, пугая ею людей. Но самое главное, что понимал Дзиманкавичус, так это то, что времени для поиска у них, полицейских, катастрофически мало. Вот только где искать беглецов?

Литва – государство маленькое, всего каких-то шестьдесят с небольшим тысяч квадратных километров. Куда диверсанты поведут Бузько? Сразу в Россию, в Калининградскую область? Или через Белоруссию, которая не будет препятствовать переходу через границу «группы неустановленных лиц»? Кстати, польский вариант тоже не исключается, оттуда легко можно уйти на Запад. Или, может быть, Латвия, которая на словах готова во всем помогать своим прибалтийским соседям, а на деле палец о палец для этого не ударяет. Беглецам вполне достаточно двух суток, чтобы затеряться в одной из этих стран. Перекрывать границы было не в компетенции полиции. Да и вряд ли у пограничников хватит на это сил и людей. Под каждой елкой наряд не поставишь. Ведь ясно же, что Бузько и иже с ним не будут выбираться из Литвы ни на поезде, ни на самолете, ни на автобусе. Разумеется, они пойдут через границу нелегально, что в их положении вполне естественно.

По большому счету, заместителю директора уголовной полиции Шяуляя было глубоко наплевать на тех троих парней, которые помогли Бузько и Гирдзявичусу сбежать. Хотя если бы удалось их поймать, то это был бы очень крупный успех. А значит, и возможность шагнуть на очередную ступеньку вверх по служебной лестнице. И заодно кое-кому утереть нос.

Достав пачку сигарет, Дзиманкавичус задумчиво вытащил из нее сигарету и закурил.

«Если они не дураки, – подумал он, – а дураки такими делами не стали бы заниматься, то, скорее всего, попытаются проскочить на территорию Калининградской области. Там у них, что называется, дом родной. Или, напротив, уйдут в Белоруссию, чтобы запутать следы. В Латвию они вряд ли сунутся. Там у них нет никаких шансов затеряться. Что ж, будем ловить на этих участках».

Взглянув на настенные часы, Касперас с сожалением отметил, что времени для размышлений у него почти не осталось.

«Сейчас, – с неприязнью подумал Дзиманкавичус, – наш дорогой Чижас будет требовать рабочие версии и планы их отработки. В случае удачи он скажет, что это его непосредственная заслуга. Ну, а в случае провала спишет все на того, кто это предложил. И как всегда будет чист. Все-таки хорошо иметь тестя в министерстве…»

Затушив в пепельнице окурок, Касперас нехотя сложил в папку листки с набросками будущих мероприятий по розыску беглецов и поднялся из-за стола. Уже подходя к кабинету начальника, он твердо решил, что идею о причастности Гирдзявичуса к побегу Бузько он придержит. Кто его знает, вдруг именно она-то и «выстрелит»?