Секретный концлагерь - Александр Александрович Тамоников Страница 16

– В общем, все закончилось вполне даже прилично, – подвел итоги слежки Семен. – Да и нашего поляка они, я так думаю, не вычислили, а, заметив его, лишь насторожились. Он молодец, этот поляк. Повел себя правильно. А вот наша Павлина – так и вовсе прирожденный разведчик! Ведь это именно она вычислила, где обитает та женщина. Без Павлины мы бы потеряли ниточку…

Павлина на такую похвалу не отреагировала никак, она просто сидела на краешке старомодного дивана и спокойным взглядом смотрела то на Мажарина, то на Мартынка, то на Кирилла Черных.

У Кирилла же дело сложилось совсем не так, как у Мартынка и Павлины. Вначале он терпеливо ждал, пока из ресторана выйдет официант. Но официант не выходил. Черных уже начал опасаться, что он каким-то образом упустил объект слежки, что тот вышел через какой-то тайный выход, о котором Кирилл не знал ничего, или что официант заподозрил за собой слежку и потому не желает выходить.

Все могло быть, и Черных уже начал мысленно корить себя за нерасторопность, но тут случилось непредвиденное событие. Вдруг к ресторану подошел какой-то мужчина. Он остановился у входа, внимательно осмотрелся и вошел в ресторан. Черных, хоть и с трудом, но узнал его. Это был тот самый мужчина, который не так давно уже был в ресторане вместе с женщиной, похожей на змею. Да-да, это был ее спутник, тот самый… И вот он вернулся, но уже без женщины.

Примерно через десять минут этот самый мужчина вышел из ресторана и пошел по улице. Черных, таясь, последовал за ним. Он решил поменять планы, то есть проследить не за официантом, а за этим мужчиной. Уж больно подозрительным показалось Кириллу его поведение. В самом деле – для чего он вернулся? Почему пробыл в ресторане так недолго? Куда он пойдет теперь? Что за всем этим кроется?

Очень было похоже на то, что мужчина не почуял за собой слежки и Кирилла, соответственно, не заметил. Пройдя половину квартала, мужчина вошел в один из домов. Это был одноэтажный особняк, почти полностью скрытый за высоким каменным забором. Кириллу пришлось даже вскарабкаться на этот забор, чтобы видеть, что будет дальше. Впрочем, ничего особо интересного дальше не случилось. Вскоре после того, как мужчина вошел в особняк, в одном из окон вспыхнул свет лампы. Это означало, что мужчина вошел именно в этот дом, а не скрылся от Кирилла, почуяв его пристальный взгляд. Для верности Кирилл прождал у особняка еще добрых два часа, но ни мужчина, ни кто-то другой из дома так и не вышел. Что же касается света лампы, то он погорел тридцать пять минут, а затем погас. Вот и все.

– Скорее всего, этот тип в этом доме и обитает, – сказал Кирилл. – Ну, или, может, там у него какое-нибудь лежбище… А официанта я упустил. Не мог же я разорваться на две половины.

– И правильно сделал, – сказал Мажарин. – Этот мужчина для нас важнее, чем официант. Хотя, конечно, и официант… Э, да ладно! Что имеем, то имеем. А теперь будем думать, что нам делать дальше.

– А что тут думать? – пожал плечами Мартынок. – Надо всех их брать, вот и все. Одновременно всю компанию, как и наметили. В воскресенье, в ресторане. И тех двоих, и официанта, и хозяина. А затем устраиваем в их норах обыск. Одновременно, пока не разошелся слух… Ну, а дальше будет видно.

– Да, так мы и поступим, – согласился Мажарин.

– А вдруг они в воскресенье не явятся в ресторан? – спросил Черных.

– Это почему же не явятся? – прищурился Мартынок. – Явятся как миленькие.

– Ну а вдруг? – продолжал настаивать Черных. – Допустим, вчера они как раз закончили свои дела… Или все-таки почуяли за собой слежку. Мало ли что…

– Ну, я тогда не знаю… – развел руками Мартынок и вопросительно посмотрел на Мажарина.

– Думаю, они явятся, – после короткого раздумья произнес тот.

– И откуда же такая уверенность? – Мартынок прищурился еще больше.

– Это не уверенность, а предчувствие, – пояснил Мажарин. – Ведь для чего-то же вернулся этот тип в ресторан.

– Ну, вернулся… – произнес на этот раз Черных. Похоже было, что и он не понял, куда клонит Мажарин.

– А коль вернулся, то, значит, их дела еще не закончены, – сказал Мажарин. – Иначе для чего ему было возвращаться?

– Может, оно и так, – пожал плечами Семен. – А может, и как-то иначе… А вот все-таки интересно – для чего он возвращался? Что такого он не успел доделать, будучи с дамой?

– Всякое могло быть, – ответил Мажарин. – Допустим, что-то вспомнил. Что-то очень важное и срочное…

– Или все-таки почуял за собой слежку, – добавил Мартынок. – Шпионы – они чувствительные… И, значит, вернулся, чтобы предупредить о том официанта. Или – хозяина ресторана. Или – обоих вместе. Кстати, а что на это скажет наша помощница? – и Семен вопросительно посмотрел на притихшую Павлину.

– Не знаю… – задумчиво ответила девушка. – Мне почему-то кажется, что дело не в слежке, а в чем-то другом. Хотя, может, и в слежке. Тот поляк, что следил за ними… все-таки они обратили на него внимание. И если они и вправду такие чувствительные, то…

– То хозяин подвергнет поляка допросу с пристрастием! – догадался Мартынок. – Быть того не может, чтобы он его не допросил. Куда, мол, ты отлучался в рабочее время да по каким таким надобностям… И тут многое зависит от того, что скажет наш поляк в ответ.

– Думаю, он скажет все как надо, – сказал Мажарин. – И доложит нам.

– Хотелось бы верить, – проворчал Мартынок.

– А что нам еще остается? – пожал плечами Мажарин.

– Ну да, ну да, – усмехнулся Семен. – В нашем деле как всегда – на ощупь и по краешку. Короче говоря, блефуем, не имея на руках ни одной надежной карты!

– Примерно так и есть, – усмехнулся Мажарин.

– Эх, и люблю же я такое рисковое дело! – Семен дурашливо хлопнул себя по коленке. Затем мгновенно стал серьезным и спросил: – А что же наша помощница? Что же, на этом оперетта закончилась?

– А помощница может возвращаться на место своей службы, – ответил Мажарин.

Павлина молча встала, накинула на себя модный плащ, купленный ей накануне Мартынком.

– Да, иди, – повторил Мажарин. – Благодарим за помощь. И помни – никому ни слова.

Павлина все так же молча кивнула, и направилась к выходу.

– Я провожу! – сказал Мартынок.

Павлина на миг замедлила шаг, но ничего не сказала. Они молча