Игорь Срибный - Чудесный день в аду Страница 17

– Ну, Мишка, не дай бог, не сработают твои сюрпризы! – Седой ткнул Мишке под нос увесистый кулак, больше похожий на пудовую гирю.

Сапер «духов» остановился ровно у линии фугасов и поднял вверх правую руку. К нему подошел еще один. Вдвоем они быстро вскрыли всю минную постановку Экстрима, но, как и предположил Седой, обезвреживать не стали. Заложив тротиловые шашки, они установили в них синие пятиминутные шнуры «ЗТП» и, сорвав предохранительные чеки, отошли, укрывшись за камнями.

Пять минут задержки взрыва… Мишка ерзал на мокрых камнях, не находя себе места, поминутно вскидывая из-за камней голову. Наконец, взглянув на часы, прохрипел: «Пять минут…» Но взрыва не было. Мишка снова вынырнул из-за камня, но Седой с силой пригнул его голову к камню:

– Миха, не дергайся – в пятиминутке «ЗТП» еще предусмотрен запас в двадцать секунд. Забыл, что ль?

И в этот момент рвануло так, что тела разведчиков подбросило на мокрых камнях. Вслед за первым, строенным взрывом последовал второй – еще более мощный. Горы содрогнулись от удара взрывной волны, осыпав русло лощины мелкими камнями. Смешанный с грязью и каменным крошевом водяной столб поднялся метров на двадцать…

Далеко внизу раздались вопли ярости и боли.

Глава 31

«Духи» оправились скоро. Это был опытный отряд с опытным амиром. Понеся потери, они не стали повторно карабкаться на склон, а открыли огонь из подствольников, нащупывая оборону разведчиков. Когда гранаты начали рваться в непосредственной близости от укрытия группы, Седой подал знак, и все ушли под прикрытие скал. Не видя ориентиров в виде вспышек ответного огня, «духи» прекратили расходовать боеприпасы и затихли.

Минут сорок прошло в полной тишине, нарушаемой только ревом речного потока и шумом дождя, бьющего наотмашь по камням. Налетел порывистый северный ветер. Он охапками швырял в лица разведчиков плотные струи дождя, заставляя прятать их под низко надвинутыми капюшонами.

Всхлипнула рация Качка, сжирая последние амперы разряженного аккумулятора, и Юра только и успел сказать: «Они полезли поверху». На этих словах связь оборвалась.

Седой подозвал Кефира. Тот, извиваясь ужом на мокрых камнях, быстро подполз к нему.

– Ты слышал? – спросил Седой.

Кефир угрюмо кивнул головой.

– Что скажешь? Смогут добраться до нас?

– Смогут… Но со страховочным оборудованием. Я не думаю, что оно у них есть.

– А если есть?

– Ну, тогда максимум через час они будут над нами. И перестреляют, как зайцев в тире.

– Молодец, утешил! – Седой шутя шлепнул Кефира по затылку.

– Ну вот, – сделал обиженный вид Кефир. – Скажешь правду – потеряешь дружбу…

– Говори. – Седой принял серьезный вид.

– Отмаякуй Качку, чтоб уничтожал все видимые цели. Пока засекут его «бесшумку», он снимет нескольких «духов». Потом сменит позицию. Я поднимусь со своей стороны и начну «подбирать» их из «ВССки». Не думаю, что, видя, как их выбивают из «бесшумок», они продолжат движение. Либо затаятся, либо отойдут…

– Я думаю, это серьезные хлопцы – смотри, как упорно прут вперед! Понесут потери, но задачу будут выполнять! Надо придумать что-то более радикальное…

– Командир, пока ты будешь придумывать, давай я полезу наверх. Время-то идет.

– Давай! Но только я полезу с тобой. Мне нужно видеть всю картину, а не ее отрывки, да и то с твоих слов.

Накинув на пояса страховочную перевязь и подцепив к ней карабины, они приготовились к восхождению. Первым полез Кефир, вбивая страховочные крючья и продергивая страховочные тросы, а вслед за ним, зацепив карабин за трос, полез Седой.

На гребне было сурово. Шквалистый ветер пробирал до костей, забрасывая струи дождя под одежду. Оба быстро вымокли, еще не добравшись до вершины. Кефир, по-прежнему шедший первым, вдруг дернул веревку и, когда Седой поднял голову, показал рукой вправо. Седой подтянулся на веревке и выглянул из-за камня…

Пятеро «духов» шли по гребню прогулочным шагом, безо всякой страховки, только изредка подправляя шаг жердями. Они были полностью поглощены созерцанием скользкой поверхности и, зная, что до засады им еще метров сто, не особо глазели по сторонам.

Кефир внимательно смотрел на Седого, ожидая команды. Тот, зацепившись локтем за острый выступ скалы, вскинул автомат. Левой рукой он показал Кефиру, что его – двое последних, поскольку их он видел хорошо, а трое, идущих впереди, скрывались за скальным выступом, и их предстояло валить Кефиру.

Тихо захлопали выстрелы, и двое «духов» покатились по камням, размазывая по каменным плитам кровь. Стрелял ли Кефир, Седой не услышал за шумом дождя, но трое внезапно исчезли, пропали с гребня. Седой приподнял голову над своим камнем, удивленно оглядывая гребень, и в тот же миг прогрохотала очередь «АК-47». Седой почувствовал страшный удар по голове, мгновенно погрузивший его в осязаемо плотную черноту. Затем в голове вспух и разорвался огненный шар, стеганув его тело дикой болью.

Изогнувшись в поясе, он повис на страховочных ремнях. Сознание еще жило в нем и пыталось сгруппировать тело, чтобы опуститься вниз, но руки уже не слушались, и, дернувшись пару раз в бесплодных попытках, он потерял сознание…

Глава 32

Кефир скосил двоих – это он видел точно. Но третий, шедший в створе за вторым, успел шарахнуться в какую-то складку местности и исчез из поля зрения. Кефир перехватился за страховочную веревку и сделал рывок, чтоб подняться выше. В этот момент прогрохотала очередь «АК», разорвавшая тишину громким, раскатистым эхом. Краем глаза Кефир заметил, как дернулся на веревке Седой, резко откинув голову…

Разведчик с силой дернул страховочную веревку, поднимая свое тело выше, и увидел «духа» за валуном, горбом выступающим из-за тощего куста мушмулы. Не целясь, Кефир трижды выстрелил в него, всякий раз видя, как пули попадают в тело, сотрясая его. «Дух» обмяк, и его тело стало сползать к краю кряжа. В нем еще теплилась жизнь, и он попытался ухватиться за обрез каменной гряды. Но руки не выдержали тяжести тела, и он без крика полетел вниз.

Раскачавшись на веревке, Кефир оттолкнулся ногами от стены и долетел до Седого, перехватив его страховочный трос. Седой висел, прогнувшись на обвязке, и не подавал признаков жизни. Его голова была сильно посечена каменной крошкой, а на левом виске зиял широкий порез, из которого толчками хлестала кровь. Кефир отстегнул страховочный карабин Седого и перецепил его на свой трос. Потихоньку стравливая веревку, он опустил тело командира на землю…

Разведчики быстро промыли рану водой и, сломав ампулу, поводили под носом командира ваткой, смоченной нашатырем. Седой замычал и открыл глаза. Обвел мутным взглядом разведчиков и попытался снова отъехать в мир грез. Но вата с нашатырем была наготове…

– Ширнуть промедол? – спросил Кефир у разведчиков.

– Ранение в голову… Кто его знает? Если серьезное сотрясение, нельзя, – за всех ответил Ушлый.

– Ширяй, Кефир! – вдруг сказал Седой, едва разлепив губы. – Мне нельзя сейчас валяться без сознания. Нужно боем руководить… А ты, Ушлый, возьми у меня в РД контейнер с инструментами и покажи в зеркальце рану.

Ушлый распаковал контейнер с мединструментарием и достал оттуда круглое зеркало на длинной ручке. Седой взял зеркало и несколько секунд осматривал ранения.

– Херня! – наконец вынес он свой вердикт. – Рана на виске – плохая: задет кровеносный сосуд. Ушлый, возьми мой нож и подбрей кожу вокруг раны, потом смажь кожу вокруг раны йодом.

Ушлый подбрил щетину ножом и густо смазал кожу вокруг раны йодом.

– Теперь шей! – сказал Седой, держа зеркало у виска. – Вот здесь, здесь и здесь. Три шва.

Ушлый беспомощно оглянулся на разведчиков, не решаясь начать, но Седой вдруг очень тихо и проникновенно сказал:

– Ушлый, сучонок, шей давай!

Мучаясь и обливаясь потом, Ушлый довольно ровно наложил три шва.

– Теперь смочи салфетку раствором фурацилина, а еще лучше – поищи в аптечке ампулу диоксидина. Смочи хорошо салфетку диоксидином, плотно наложи на рану и бинтуй… Кто у нас сторожит на гребне? – вдруг спросил Седой, пристально глядя на Кефира.

– Так ведь вас надо было…

– Ну-ка бегом на пост! Рассосались все быстро по окопам, вашу мать!

Седой присел, прислонившись спиной к камню, и достал из футляра бинокль. Только сейчас он обратил внимание, что дождь прекратился, а в прогалах между тучами стало мелькать солнышко. Он еще не знал, хорошо это или плохо для его группы, но, глядя на эти проблески, на короткие мгновения брызгающие изумрудом на верхушки деревьев, обливающие золотом мутный поток напитанной грязевыми потоками с гор речушки, вдруг подумал, что все ребята до сих пор живы, а значит, они обязательно выполнят задачу и вернутся домой…

Он убрал в футляр бинокль, чему-то улыбнулся – и потерял сознание, завалившись на бок, сползая по жидкой грязи вниз, пока не уперся плечом в камень…