Сергей Самаров - Под призрачным прикрытием Страница 17

Микроавтобус поехал за Иващенко. Полковник Селиверстов жестом пригласил Сергея Ильича отойти в сторону. Лесничий догадался, что Георгий Игоревич желает сообщить что-то о полученном звонке.

– Слушаю, товарищ полковник.

– Неприятные известия.

– Я по вашему лицу понял. Что случилось?

– Те два парня из «Тени», которых мы надеялись расколоть в вопросе дислокации их отряда…

– Да, помню…

– Одновременно умерли в следственном изоляторе ФСБ. «Тень» имеет длинные руки, если даже туда смогла добраться. Их командир, я думаю, умеет правильно читать обстановку.

– Да, видимо, подполковник Шилохвостов свое дело знает, и для нас это опасный противник. Но теперь…

– Теперь мы можем до скончания века бегать по всей Украине в поисках места дислокации отряда. СВР включила всю свою агентуру. Наша агентура уже давно трудится в поисковом режиме. Результатов пока не видно. Что думаешь делать?

– Что прикажут, товарищ полковник. Хотя, по моему мнению, искать лучше на месте. Там нам и ополчение помочь в состоянии. Нам что было изначально известно?

– Изначально было известно два места дислокации «Тени». После каждого провала это место менялось. Где они сейчас могут быть, никто не скажет…

– Я продумаю ситуацию, составлю план поисковых мероприятий, поищу наиболее вероятные варианты. Но мне для этого требуются все материалы по «Тени», что есть у нас в распоряжении. Все, что они делали, где делали и что намереваются сделать, если и такие данные есть. И все личные данные на подполковника Шилохвостова. То есть уже на полковника Шилохвостова. Правда, полковника уже не нашей армии, но это дела не меняет…

– Есть кое-что. Я скопирую тебе на флешку, занесу вечером в комнату. Я понимаю, какие трудности нам новое положение преподносит, но ты постарайся написать убедительный план. Иначе, я боюсь, нас просто не допустят до операции.

– Я постараюсь, товарищ полковник. У меня уже есть кое-какие мысли.

– Выкладывай. Два ума всегда лучше.

– Погибшие парни не могут рассматриваться как террористы?

– Конечно, нет.

– У нас по закону родственникам не выдаются тела уничтоженных террористов. Значит, их могут отдать родственникам?

– Я понял тебя. На похороны обязательно прибудет кто-то из командования «Тени». Но это работа для агентуры СВР. Однако ты это тоже в план включи. Еще что-то?

– «Тени» должны были ликвидировать троих собственных депутатов, которые не поладили с главой Чечни. Есть новые данные по этому вопросу?

– Наш МИД поторопился выступить с объявлением этих данных. Боюсь, теперь уже ликвидация откладывается. И «хвост» мог бы получиться хороший…

– Буду соображать, что еще, товарищ полковник…

Глава шестая

Подготовка шла своим обычным чередом, несмотря на какие-то возникшие трудности. Даже в случае, при котором «волкодавов» не допустили бы к работе против «теней», они обязаны были быть готовы к выполнению любого задания сразу, как это потребуется. Но надежда на задание, к которому они уже мысленно были готовы, все же еще оставалась. Надеялись не только сами планируемые участники, но даже сотрудники научных лабораторий, поскольку они готовили спецтехнику под конкретные планы и надеялись, что эта спецтехника себя оправдает. Лесничий просидел ночь, растирая пальцами голову, чтобы таким массажем помочь кровообращению мозга, и все же составил к утру подробный план поисковых мероприятий. Полковник Селиверстов утром, после прочтения, показал, что и он ночью спал не слишком много и тоже пытался что-то придумать, и в подробностях дописал к плану пару своих соображений, после чего отправился в ГРУ. План ушел по инстанции, как сказал Георгий Игоревич, видимо, не только в диверсионное управление ГРУ, но и копией в агентурное. Кроме того, варианты поиска должны были быть переданы в СВР и в ФСБ, которая, официально отделив от себя внешнюю разведку, все же ей, согласно слухам, не пренебрегала. У оперативников СВР и ФСБ, естественно, были и свои собственные соображения по поводу поисков места дислокации «Тени», и они совместили собственные мероприятия с мероприятиями военной разведки. Но военной разведке соображения смежников, как обычно, доложены не были. Ситуация выглядела обычно странной. ГРУ всегда считалось самой засекреченной российской спецслужбой, которая даже своего пресс-центра в штате не имеет, как не имеет в штате даже офицера по связи с прессой. Тем не менее и СВР, и ФСБ относятся к военным разведчикам просто как к армии, используя, но держась особняком, считая себя элитой разведки. Таким образом, совершенно не было известно, что происходит, и вообще происходит ли хоть что-то. И боевая группа ЧВК по-прежнему не знала, что за работа ей вскоре предстоит.

Тем не менее подготовка оборотов не сбавляла. Не было причин сбавлять обороты, поскольку эта подготовка была в спецназе обычным и привычным повседневным делом.

Боевой подготовкой группы «волкодавов» занимался сам командир. База обладала достаточно обширной территорией, которая позволяла делать практически все – от изнурительных марш-бросков до учебных стрельб из любого вида оружия, от пистолета до автоматической пушки боевой машины пехоты. Сергей Ильич, как командир, прекрасно понимал разницу между вчерашними офицерами и солдатами, даже если большинство солдат – контрактники, и предполагал, что перед «волкодавами» задачи будут ставиться такие, какие подразделение солдат выполнить часто будет не в состоянии. Потому и нагрузка на занятиях была пятикратной в сравнении с подготовкой того же линейного взвода. Как ориентир, Лесничий брал подготовку бойцов отдельных мобильных офицерских групп, элитных подразделений даже в элитном спецназе ГРУ. Но там расчет в сравнении с линейными частями спецназа велся четырехкратный. Сергей Ильич нагрузки добавил и возвел их в пятикратные. Он сначала хотел сделать их даже шестикратными, но против этого выступила медицинская комиссия, заявившая устами медицинских светил, что такие нагрузки приведут к истощению и преждевременному изнашиванию организма и, как следствие, к необратимому старению физических возможностей. Пришлось остановиться на пятикратном превышении нагрузок для линейных частей. Это тоже было немало. Но усталости в группе не чувствовалось. Все занимались охотно. А неохота, нелюбовь к занятиям – это уже первый признак перенапряжения, перетренированности. Но «волкодавы» имели возможность отдохнуть от физических нагрузок во время специальных занятий, которых у них было несравнимо больше, чем таких же занятий у солдат. Как-то так изначально, еще с первой командировки повелось, что бойцам ЧВК доверяли испытание новых образцов экспериментального оружия и оборудования, которое порой и войсковых испытаний не проходило, не говоря уже о государственных, после которых оружие или принимают на вооружение, или отправляют на доработку, или просто бракуют. И изучение этих новых видов оружия и спецтехники проходило изначально в классах. Это и давало возможность отдохнуть между физическими нагрузками.

Но Лесничий не случайно поднял планку боевой подготовки так высоко. Он все еще надеялся, что «волкодавы» будут действовать против спец-отряда «Тень». И хорошо помнил, кто этот спец-отряд готовит. Помнил Сергей Ильич и рассказ о том, что солдаты батальона, в котором комбатом служил подполковник Шилохвостов, отправлялись на Северный Кавказ, то есть в горячую точку, с радостью, считая боевые действия отдыхом для себя. Исходя из этой информации, нельзя было не думать о том, что и «тени» будут подготовлены хотя бы не хуже солдат спецназа ГРУ. Хотя, став полковником украинской армии, Шилохвостов вполне в состоянии увеличить нагрузки для своего спецотряда, чтобы хотя бы себя зарекомендовать перед новым командованием. И готовиться к противостоянию с таким противником требовалось серьезно. Хотя Лесничий привык готовиться серьезно к любому противостоянию…

Как ни велика была база размерами, а все же длительный марш-бросок на ее территории проводить было сложно. Длительный марш бросок – это стандартная пятидесятикилометровая дистанция. Такая дистанция, которая должна быть преодолена в летнее время за три с половиной часа. В зимнее время, если добавлялся снежный массив, по которому предстояло бежать не менее половины дистанции, это время могло увеличиться до четырех с половиной часов. И все это при полной, практически, нагрузке, то есть со снаряженным оружием, в бронежилетах и с рюкзаками. Вес экипировки при марш-броске обычно устанавливался не более тридцати пяти килограммов. При этом приблизительно через каждые пять-десять километров бега предстояло десять минут передвигаться быстрым шагом, что, несмотря на сохраненную скорость, считалось моментом отдыха. Пять или десять километров – в данном случае определялось самим командиром по условиям сложности дистанции. Пятидесятикилометровый марш-бросок группа еще ни разу не проводила, хотя все «волкодавы» раньше с такой дистанцией сталкивались многократно. Все они в свое время не по одному году командовали взводами. А любой взвод спецназа ГРУ в течение года обязательно проходит через длительный марш-бросок. Значит, и этот, предстоящий, для «волкодавов» не станет непосильным испытанием, тем более командир группы постоянно держал своих подчиненных в хорошей боевой форме. Главное, чтобы хватило места.