Александр Бушков - Пиранья. Охота на олигарха Страница 17

Она испуганно закивала, повернула ключ и отъехала от тротуара, то и дело бросая на Мазура презрительные взгляды.

– На дорогу смотри, героиня анекдотов, – сказал Мазур властно. – Только аварии нам не хватало... Видишь вон тот киоск? За ним свернешь направо, будет уютная тихая улочка, где можно поговорить спокойно. Ходу, мышки резвые, ходу...

Катя повиновалась, украдкой косясь на него с вполне понятным страхом. Тихо спросила:

– Здесь?

– Чуть вперед, во-он туда, – показал Мазур. – Чтобы не загораживать проезд тем, кто со двора вздумает выехать... Мотор выключи... Катрин.

– Вы меня знаете? – спросила она с робким намеком на кокетливую улыбку.

– Наслышан, – сказал Мазур.

– В чем тогда дело? Ничего не понимаю... – на симпатичном личике заиграла целая гамма чувств, от удивления до надежды, что все обойдется миром. – Что за выходки... Подождите, подождите... – Она присмотрелась и облегченно вздохнула: – Вы же Нинкин муж! Мы как-то за ней заезжали, вы стояли во дворе...

– Угадала, солнышко, – сказал Мазур. – Я и есть Нинкин муж. Вот только сразу должен предупредить: это твоего положения ничуть не облегчает. Я бы даже сказал, наоборот...

– Ни черта не понимаю! – призналась Катя. – В машину прыгнули, как каскадер, напугали до полусмерти, я уж думала, или маньяк, или ограбят...

– Я же говорю, милая, – терпеливо сказал Мазур. – Маньяк бы тебя оттрахал и ушел. Грабитель – аналогично. Мелкие бытовые неудобства. А я, не хвастаясь, могу твою жизнь превратить в постоянный кошмар...

– Шутите?

Беседа приобретала неправильное направление – опознав Мазура, красотка моментально перестала дрожать от страха. Нужно было в темпе переламывать ситуацию, и Мазур, аккуратно прижав двумя пальцами нежное горлышко, сказал с надлежащей злобой в голосе:

– Из жизни твоей, говорю, сделаю сплошной многосерийный кошмар. Так что улыбочку убери с физии...

И легонечко придушил – самую чуточку. Отпустил, увидев, что эффект достигнут.

– Вы что, охренели? – сердито вопросила Катя, отчаянно хватая ртом воздух. – Объясните, что за представление играете! Вы же вроде бы серьезный человек, засекреченный генерал, я знаю, Нинка хвасталась...

– Держась ближе к истине – засекреченный адмирал, – сказал Мазур, – но разница невелика. Адмирал – это примерно то же самое, что генерал, только на море...

– Так разговариваете, будто я круглая дура. Да знаю я, что такое адмирал. Вы лучше объясните, что это все значит...

– Неделю назад, в сауне, вы, девушки, изволили дурачиться, – сказал Мазур. – Ты, Нинка и Людочка. И с твоей подачи начали фотографироваться голышом. Было дело?

Она недоуменно улыбнулась:

– Ага, было дело. Вы что, из-за этого так расходились? Мы же были без мужиков, развлекались просто. Неужели вы настолько несовременный человек? Было бы из-за чего шум поднимать...

– Слушай внимательно и запоминай, – сказал Мазур жестким металлическим голосом, снова взяв ее за горло. – Буквально вчера пристрелили одного типа. Субъект был поганый, лично мне его нисколько не жалко, но так уж карта легла, золотце, что рядом с покойником была разбросана куча Нинкиных фотографий в голом виде. Тех самых, что ты нащелкала в сауне. Ясно теперь? Кто-то крупно подставил даже не ее – меня. Сама понимаешь: после таких сюрпризов я моментально начал копать землю на три метра вглубь, чтобы найти того, кто так шутит, и оторвать ему все фаберже по самый корень. Ну, а начать пришлось с тебя, потому что ты пока одна-одинешенька крайняя...

– Вы серьезно?

– Абсолютно, – сказал Мазур. – Все так и обстояло, Катрин. Дохлый труп мертвого человека с дыркой во лбу, а вокруг разбросаны Нинкины фотографии. Я их, конечно, забрал, но нет гарантии, что забрал все, что другие где-нибудь не всплывут...

– Подождите. А вы-то как там оказались, возле трупа с дыркой во лбу?

«В общем, она не дура, – подумал Мазур. – Логически рассуждать умеет. И соображает быстро».

– Да так, мимо проходил, – сказал он хмуро. – А в общем, не твое дело. Главное в другом: мы с Ниной оказались в крайне неприглядной ситуации и неизвестно еще, чем все кончится. Игры пошли грязные и опасные... А потому, Катрин, нравится тебе это или нет, но я за тебя взялся всерьез. Снимки исключительно от тебя могли к этому гаду упорхнуть. От кого же еще?

И тут с ней что-то п р о и з о ш л о, не требовалось быть Джеймсом Бондом, чтобы это заметить, – красотка съежилась на сиденье, испуганно оглянулась по сторонам, ее словно у д а р и л а некая мысль из разряда не то что неприятных – повергающих в ужас.

– Доигралась... – тихонечко вымолвила она.

– Вот именно, – Мазур моментально насел, почуяв благоприятный момент. – Доигралась, шалунья... Я тебе сейчас скажу парочку банальных истин. Своя рубашка ближе к телу. Моя хата с краю. Короче говоря, у меня одна задача: выкрутиться самому и вытащить Нинку. А т е б я жалеть – да и просто относиться к тебе с сочувствием – мне сейчас как-то совершенно не с руки. Ты для меня – насквозь чужой человек. Поэтому, если я от тебя не узнаю того, что мне нужно, плохо тебе придется, золото мое. Ты ведь примерно соображаешь, кто я и чем на хлеб зарабатываю?

– Нинка говорила намеками... Спецназ, спецслужбы и все такое...

– Совершенно верно, – сказал Мазур. – Вот и попробуй представить, какие у меня возможности. Теоретически рассуждая, мне совершенно ничего не стоит вызвать хватких и безжалостных ребятишек, чтобы прямо сейчас отвезли тебя куда-нибудь в подмосковные леса, а вернулись уже без тебя, потому что ты-то останешься лежать в дохлом виде под раскидистым кустом. И найдут тебя, когда бродячие собаки обгложут.

– Но вы же не всерьез... – прошептала она бледными губами.

– Да всерьез, всерьез, – сказал Мазур. – Я же говорю, своя рубашка ближе к телу. Золотко, я четверть века резал глотки всем, на кого родина укажет, был не защитником родины, а ее центральным нападающим. И зверства видел столько, что, если тебе половину рассказать, ты неделю спать не будешь... – Он положил ей руку на затылок, притянул голову к своему лицу, так что они почти касались друг друга лбами, и сказал холодно: – Ты уж мне поверь, милая, я с тебя шкуру сдеру без малейших эмоций...

И безжалостно усмехнулся, видя, как она побелела от страха. Слегка встряхнул, отпустил и продолжал с расстановочкой:

– А в общем, все это – глупости. Ну, зачем тебя убивать в глухом лесу, сексапильную и гламурную? Это уже перебор. Можно гораздо проще. Я о тебе уже наслышан чуточку – я имею в виду твои постельные развлечения на стороне. Всего-то навсего в сжатые сроки соберу убедительный компромат, нисколечко не выдуманный, основанный, как говорится, на реальных событиях – и позабочусь, чтобы он попал прямиком к твоему муженьку. Он ведь у тебя, насколько я знаю, способен от ревности по потолку бегать. А дальше... Сама понимаешь, что он с тобой сделает. Выкинет к чертовой матери из роскошных интерьеров, и придется тебе в какой-нибудь бордель стриптизершей проситься, потому что ничего ты больше делать не умеешь, ни толковой специальности у тебя, ни сбережений... Приятная перспектива?

Понурясь, Катя обронила:

– Сговорились вы, что ли...

– Я и кто?

– Неважно...

– А конкретно?

– Да идите вы! Чисто конкретно... – огрызнулась она с видом печальным и безнадежным.

– Не уйду, – серьезно сказал Мазур. – Хочешь не хочешь, а придется как-то договариваться. Я от тебя не отстану, пока не узнаю все, что мне нужно. Начнешь орать прохожим, будто тебя в машине сексуальный маньяк, совершенно незнакомый, трахнуть пытается – я им такое удостоверение покажу, что они отсюда припустят почище кенгуру...

– Да не пугайте вы меня! – сказала Катя столь же безнадежно и устало. – Пуганая...

Мазур молчал, прекрасно видя, что настал момент, когда разговор по душам все же вскорости готов состояться. Собеседница закурила дамскую сигарету, длинную и тонюсенькую, отвернулась, пуская дым в приотворенное окно. Мазур терпеливо ждал.

– Я же не дура, хотя и блондинка, – сказала наконец Катя, по-прежнему полуотвернувшись от него. – Прекрасно понимаю: если не договоримся, у меня к старым проблемам новые прибавятся...

– Золотые слова, – серьезно, без насмешки сказал Мазур. – Что поделать, такая уж ситуация: ты, может быть, золотой души человек, но я-то в таком положении, что приходится зверем быть... На тебя что, кто-то надавил? Отобрал фотографии?

Она горько усмехнулась:

– Вы прямо-таки телепат. А если каждый телепат, где на всех набрать лопат... Почти угадали. Только он их не отбирал, он с самого начала потребовал их отщелкать...

– Давай с самого начала.

– Но имейте в виду: если что, я от всего откажусь. Ничего я вам не говорила и в свидетели не пойду.

– Ну разумеется, – сказал Мазур проникновенно. – Какие, к черту, свидетели? Я же не собираюсь ни заявлений в суд строчить, ни устраивать шоу с кучей участников и зрителей. Мне нужна информация, а не свидетели.