Александр Тамоников - Найти и уничтожить Страница 17

Из «девятки» послышался грохот неестественно громкого смеха. Александр понял, бандиты были под кайфом. Что ж, для них же хуже!

Таксист-десантник открыл свою дверь, сжав в крепкой руке монтировку. Оружие тоже неслабое! Попросил:

– Слышь, герой! Давай все же побыстрее.

– Тебя одного здесь я оставить не могу, следовательно, надо сначала разобраться с этими в тачке, все одно схлестнуться с ними, как не верти, а придется. Уходить будем уверенные, что хвост обрубили наглухо!

Десантник воскликнул:

– Да ты с ума сошел!

Климов приказал:

– Сиди в тачке и ни во что не вмешивайся!

И обратился к женщине:

– А мы с тобой, Катя, прогуляемся немного по двору!

– Зачем? – голос ее дрожал, она не понимала тактики поведения бывшего офицера спецназа.

А она, эта тактика, была единственно верной. Александр прекрасно ориентировался в обстановке и знал, что делает. Кате же сказал:

– Попрощаемся, я вот предложить хотел...

– Ой, господи, пусть таксист уезжает, а мы бежим ко мне! Успеем скрыться, пока бандиты из машины выберутся! Они в квартиры не ломятся, их вотчина – улица!

Климов посмотрел на нее:

– Таксист остался с нами, а мы его бросим?

– Как же я боюсь!

Александр сжал локти женщины.

– Успокойся, Катюша, смотри мне в глаза. Ты видишь в них страх?

– Нет!

– Правильно, не видишь, потому что его нет! А нет страха потому, что я уверен в том, что все будет хорошо. И я не договорил насчет предложения...

– Ой! – вскрикнула Катя.

Сзади, за спиной Климова, раздалось хлопанье дверей.

Видимо, пьяным или обдолбленным героином или анашой пассажирам «девятки» надоело наблюдать невиданную наглость. Даже затуманенный разум подсказал отморозкам, что их не боятся да и вообще не обращают на них внимания. На них, ночных властелинов улиц этого поселка!

Катя тихо проговорила:

– Ой, Саша, они вышли! Их пятеро...

– Так, а вот теперь – бегом домой, Катюша. Как доберусь к себе, позвоню! Беги, девочка, начинается моя работа, и тебе ее лучше не видеть!

Женщина скрылась в подъезде, но не побежала на второй этаж, пытаясь по сотовому телефону вызвать милицию. Но, как всегда по закону подлости, аппарат не работал, сел аккумулятор. Уткнувшись в торец двери, она с ужасом смотрела на улицу, где обещала с минуты на минуту начаться кровавая разборка. У нее мелькнуло: почему Климов таксиста на помощь не позовет? Но десантник сам вышел из машины, перебрасывая монтировку из руки в руку, зло приговаривая:

– Сейчас, «духи», вспомним прошлое. Кое-кого, точняк, ждет реанимация!

Но неожиданно Александр резко приказал ему:

– Назад, десант! Стоять возле тачки, ты – резерв, в драку не лезть без команды!

Заговорили бандиты.

– Эй, Фил, ты смотри, этот баклан еще чего там бормочет? – обратился один из пятерых молодых парней, надвигающихся на Климова, к тому, кто шел впереди.

– Сейчас добакланится, – прошипел Фил, видимо, главарь банды. – Мирон, Дуремар, займитесь таксистом, Гаврик, Горе, за мной давить баклана!

Климов не мог допустить, чтобы на таксиста напали. Лишь бы у отморозков не было ствола, тогда у Александра не останется другого выхода как применить свое оружие! А этого он не хотел, не хотел убивать, пусть даже с целью самообороны.

Он крикнул тем двоим, кого главарь отправил на таксиста, спокойно стоящего возле машины и дожидающегося бандитов, оставаясь у машины, где и приказал ему находиться этот, судя по всему, далеко не простой пассажир:

– Мироша, Дуремар! Куда же вы? Сначала со мной, мудаки, разберитесь, а то вашему Филе хреново придется в компании уродов Гаврика и Горемыки! Впрочем, вам, придуркам, обломается сегодня по-любому!

– Чего?

Те, что двинулись на таксиста, резко развернулись.

– Ах ты, падла! На кого пасть раскрыл, козлина?

Климов, видя, что бандиты занимают выгодную для него позицию, решил подзадорить и так заведенных отморозков:

– На тебя, эмбицил трахнутый! И учти, Дуремар, за козла ответишь!

Дуремар заорал на весь двор:

– Ну сука, ну баклан, я из тебя, пидора, отбивную сделаю, блядью буду! Делаем его, Фил!

Но его порыв остановил главарь:

– Не дергаться! Для начала он мой! Обходи эту мразь! И помнить, он – мой!

Вышедший из цепи Фил сближался с Климовым боком, левой стороной вперед. Из этого следовало, что он правша, и его правая рука либо одета в кастет, либо держит нож. Ясно!

Александр продолжал стоять, внимательно наблюдая за приближением противника, сжав весь свой организм в пружину. И теперь перед бандитами стоял даже не офицер спецназа, что уже само по себе не сулило им ничего хорошего, перед отморозками стояла машина убийства.

Наступил критический момент.

Фил остановил свою гвардию поднятием левой руки. Он явно недооценил противника, решив лично начать атаку.

Климов приподнял и сложил в локте левую руку, продолжая оставаться на месте. Он ждал, когда Фил ринется на него.

И дождался этого момента.

Он, сблизившись с Александром, резко выбросил правую руку с ножом вперед, целясь в живот противника.

Климов не отпрянул, не увернулся, он сделал встречный ход, уходя с линии атаки Фила за счет шага вперед и вправо, одновременно левой рукой схватил того за запястье вооруженной руки и тут же нанес локтем своей правой руки удар в горло главарю банды.

Тот, мгновенно потеряв сознание, рухнул вслед за выпавшим из руки ножом в грязную лужу двора.

Толпа его дружков на мгновение застыла в изумлении.

Они ожидали увидеть другую развязку поединка!

В подъезде вскрикнула Катя, закрыв глаза, увидев летящее в руке бандита навстречу Александру лезвие ножа. И когда открыла их, то вновь чуть не закричала, на этот раз от радости. Климов стоял там, где и стоял, бандит же недвижимо лежал в грязной луже.

Но схватка только началась, хотя устранение главаря резко изменило расклад шансов на победу между противоборствующими сторонами. На миг, на мгновение, но ряды противника были дезорганизованы. Этим и воспользовался бывший офицер.

Александр ринулся на крайнего правого бандита.

Тот, не успев выставить блок, был сбит в нокаут горизонтальным крюком. Климов, не останавливаясь, развернувшись, нанес удар ногой в промежность третьему бандиту, Мирону, осевшему с широко открытыми от боли глазами в лужу рядом с главарем.

Двое оставшихся не сумели собраться и отразить столь агрессивную «оборону» Климова. Свинг в нос низкому ростом Гаврику – и перед Александром остался последний «боец» банды Фила, Дуремар.

Он, прыгая, принял стойку. Непонятно, для чего и что за стойку.

Отморозок, и это было видно, вообще не имел никакого понятия о правилах ведения рукопашного боя.

Александр обратился к нему:

– Ну, что, мудак, пришла очередь и тебе за козла ответить?

– Ты труп, падла! – В отчаянном крике, совершенно не владея собой, Дуремар рванулся на Климова.

И был встречен расставленными пальцами вытянутой руки Александра, нацеленными на глаза бандита.

Тот взвыл от боли, упал на колени. Климов рубанул его ребром ладони по плечу, ломая ключицу, и боковым ударом ноги в печень опрокинул на мокрый асфальт.

Встряхнул руками, как бы сбрасывая с них грязь, и тут же попал в объятия неожиданно появившейся из подъезда Кати. Она сквозь слезы шептала:

– Ты дурак, понял? Ты, ты... ну разве так можно рисковать?

Климов аккуратно отстранил от себя плачущую женщину, спросил, стараясь быть строгим:

– Ты где должна сейчас быть? Дома! Почему ты здесь?

Ответить ей помешал десантник. Он подошел к Климову, протянул руку:

– Лихая работа! Слов нет! По-нашему!

Александр, заметив, что таксист до сих пор еще держит монтировку, попросил ее. Водитель отдал, не понимая, зачем та понадобилась крутому мужику. Александр же сказал десантнику:

– Я тут с их «девяткой» разберусь, а ты, парень, собери-ка у этих полудурков сотовые телефоны, а то еще помощь вызовут!

– Понял!

Таксист занялся корчившимися от боли на асфальте бандитами, а Александр подошел к их машине.

Несколько ударов монтировкой лишили ее всех стекол, стойки были погнуты, панель приборов разбита, руль сбит. Отверткой, обнаруженной в бардачке, Климов проколол у «девятки» все четыре импортных колеса.

Вернулся к десантнику и Кате, отдал тому ломик.

– Пусть теперь, как выпишутся из больницы, погусарят на своей колымаге.

Таксист спросил:

– Ну что, теперь можно и в город?

– Подожди!

Он вызвал по телефону Савчука.

Тот, видимо, ожидая его звонка, ответил сразу:

– Клим! Где застрял? Почему так долго молчал? Мы с Татьяной места себе не находили!

– Да вот пришлось тут, в Химиках, разбираться с группой обдолбленных подростков, как раз во дворе дома Катюши. Не понравилось отморозкам, что посторонние нарушают, заметь, подполковник милиции, ИХ владения! Не городские, не государственные, а ИХ личные владения! Где твоя славная ментовка, Сава? Я разочарован твоей работой! Сейчас на конечной остановке банда рыл в пятьдесят что хочет, то и делает, а где ваши люди? Где наряды? У кормушек в центре трутся? Как хочешь, Леня, воспринимай мои слова, но я на твоем месте сейчас находился бы не дома, а ОМОН не сидел бы в управлении!