Сергей Зверев - Зловещие небеса Страница 17

– Вегетарианец я, – признался Федор.

Прапорщик и старлей засмеялись так громко, что эхо отозвалось в горах.

– Нет, дружище, так дело не пойдет. – Батяня покачал головой. – Нам задохлики не нужны. Еще потеряешь от голода сознание, и тащи потом тебя на своих плечах. Так что ешь и не выпендривайся.

– Не могу, я вегетарианец, – уперто стоял на своем Александров.

– Ладно, тогда поступим вот как. – Андрей прищурился и потрепал по плечу Прошкина, заливающегося смехом.

– Да, товарищ майор, – отозвался тот.

– Слушай, прапор, ты же у нас сладкоежка. Наверняка с собой какую-нибудь шоколадку прихватил. Возможно, и несколько, – произнес майор.

– Ну, прихватил. Только не шоколадки, а энергетические батончики, – недовольно пробурчал Прошкин, уже догадываясь, чего от него хотят.

– Угости вегетарианца. А то помрет, бедный, с голоду.

Прапорщику ничего не оставалось, как расстаться с одним из припасенных «Сникерсов».

Но прежде чем отдать инженеру угощение, он предупредил того:

– На большее не рассчитывай, вегетарианец хренов.

– Не переживай ты так. Когда домой вернемся, я тебе целый блок этих «Сникерсов» куплю. Честное офицерское даю, – пообещал Батяня, глядя на то, как жадно Александров грызет шоколадный батончик, задубевший на морозе.

– Дома я и сам себе куплю. А в горах магазина не найдешь, – обидчиво заметил любитель сладкого.

Вдруг майор посерьезнел лицом, давая понять своим боевым товарищам, что шутки-прибаутки закончились, пришла пора заняться конкретным делом – поисками пропавшего истребителя. Собственно, тем, ради чего они здесь и находились.

– Итак, сейчас полдень, – глянув на циферблат наручных часов, проговорил Лавров.

– В горах темнеет довольно рано. К тому же на нас ведется охота. Кто ее объявил? Вариантов всего два. Это пакистанцы либо американцы. Те и другие руководствуются разными мотивами, но цель у них одна – не дать нам отыскать бортовой самописец истребителя, исчезнувшего в Гималаях, – рассуждал он вслух. – Но я больше склоняюсь к мысли, что мы имеем дело с американцами. Только они могут располагать такими беспилотными самолетами, один из которых едва не отправил всех нас на тот свет. Следовательно, перед нами стоит еще одна задача…

Но суть проблемы Батяня так и не озвучил. Он неожиданно для всех смолк и, словно загипнотизированный, уставился на горизонт. Чем дольше майор на него смотрел, тем мрачнее становился. Поначалу никто не мог понять, что происходит с комбатом.

Но когда Александров, а за ним Прошкин с Бабочкиным обратили взгляды на линию горизонта, им все стало понятно.

– Вот же блин!.. – вырвалось у прапора, и он тут же побледнел лицом.

– Уж лучше бы еще один беспилотник нарисовался, чем хрень эта. – Старлей сдержанно сглотнул, не в силах оторвать глаз от завораживающего и страшного зрелища.

Испугаться действительно было чего. На горизонте чернела огромная туча, которая неумолимо разрасталась, стремительно расползалась по небу темным пятном, будто клякса на чистом листе бумаги. Она была настолько плотной и чернильной, что сквозь нее не могли пробиться даже солнечные лучи. Горы стали погружаться в сумрак. Казалось, что наступает ночь, хоть на часах, с которыми сверился майор Лавров, было всего двенадцать, как раз полдень. Но это еще полбеды. Здоровенная туча несла с собой сильный снежный буран.

– Только этого нам не хватало! – Батяня заскрипел зубами.

– Может, пересидим непогоду в палатке? – предложил Александров.

– Начнем с того, что она продырявлена и не спасет нас от бурана. Вместе с ней улетим. Так что нам нужно убежище понадежнее. Но где мы такое в горах найдем? – лихорадочно соображал Лавров, и тут ему в голову пришло решение: – Спустимся в поселок и переждем непогоду там. Другого выхода у нас нет.

– А как же наши вещи, оборудование, беспилотный вертолет?.. Все здесь бросим? – поворачиваясь к усиливающемуся ветру спиной, поинтересовался Прошкин.

– Конечно. Не переть же все это с собой. Припрячем под скальным выступом, затем вернемся и заберем. Главное – не забыть координаты этого места в GPS-навигатор забить, чтобы мы потом смогли отыскать свой тайник. Все, хватит лясы точить. Уходим. Буря надвигается. А нам еще нужно успеть добраться до поселка. Да, кстати, чуть не забыл. Как только мы войдем туда, начинаем общаться между собой на английском языке. Местные не должны распознать в нас русских. Андерстенд?

– Ес, сэр, – послышался многоголосый ответ.

Спрятав в углубление под скальным выступом все свои пожитки и беспилотный вертолет, быстро разобранный Александровым, мужчины двинулись в путь. Автоматов они с собой не захватили – только пистолеты и, на всякий случай, несколько гранат, которые запросто можно упрятать под куртку. У провинциальных жителей могла вызвать подозрение камуфляжная одежда, но Лавров уже придумал оправдание себе и своим людям. Мол, мы туристы-охотники из Великобритании, попали в снежный буран, еле спаслись и вот теперь кров ищем.

Огромная черная туча, а вместе с ней и метель, набирающая силу, неотвратимо приближались, уже наступали на пятки путникам. Видимость постоянно ухудшалась и постепенно стремилась к абсолютному нулю. Ни трое десантников, ни отстающий от них кандидат технических наук уже не видели перед собой ничего даже в двух метрах. Им в лица впивались иголками острые снежинки. Мощные порывы леденящего ветра едва не валили их с ног. Но они не останавливались, шли вперед, то и дело проваливаясь по колени в глубокий снег.

Когда стало темно как ночью, майор включил фонарь. Но бледно-желтый конус света, выстреливший из него, тут же поглотила плотная и непроглядная пурга.

– Заблудимся! – раздался за спиной Лаврова отчаянный крик Прошкина, приглушенный свистом ветра.

– Не умирай до расстрела, прапор, – бросил командир, остановился и достал GPS-навигатор, экран которого мгновенно залепило снегом.

Батяня тут же протер его и сверился с картой. До заветного поселка оставалось два километра – это если двигаться извилистым ущельем. Но имелась и альтернативная дорога, идущая вниз по крутому склону горы. Так выходило в два раза короче, всего тысяча метров. Безусловно, первый маршрут выглядел куда безопаснее второго. Однако на его прохождение требовалось довольно много времени, а таковым комбат и его люди не располагали. Они вот-вот должны были оказаться в эпицентре снежной бури.

Лавров снял с плеча альпинистскую веревку, скрученную в змейку, слегка расправил ее, крепко завязал один конец вокруг своего пояса, а другой отдал в руки прапорщику, стоявшему позади него.

– Обвяжись. Пускай и другие то же самое сделают. Паровозиком пойдем. Так мы не потеряемся, – распорядился он.

Что такое паровозик, объяснять Прошкину не пришлось. Он быстро сделал то, о чем его просили, и передал эстафету Бабочкину, тот в свою очередь – Александрову.

Теперь, когда все в буквальном смысле были связаны одной веревкой, можно было начать опасный спуск по склону горы.

– Не спешим. Двигаемся медленно, – давал напоследок ценные указания Батяня, втягивая голову в поднятый воротник куртки. – Если я вдруг упаду и потащу остальных за собою вниз, дружно падайте на спины и расставляйте ноги. Так вы сможете затормозить паровозик. Ну, все, ни пуха ни пера!Ответное «к черту» потонуло в завываниях ветра.

Под подошвами ботинок хрустел толстый наст. На пути то и дело вырастали скальные выступы, покрытые льдом. Поскользнись на одном из них, так в лучшем случае получишь сотрясение мозга, а в худшем – раскроишь себе череп.

Тем временем относительно безобидная метель уже перерастала в беспощадный снежный буран. У Лаврова и его людей оставались считаные минуты на то, чтобы добраться до поселка. В противном случае они рисковали угодить в самый эпицентр стихии. Но тут случилось непредвиденное. Кандидат технических наук, плетущийся в конце связки, неожиданно упал и кубарем покатился по склону.

Едва Батяня успел отметить взглядом Александрова, промелькнувшего рядом с ним, как в поле его зрения попали и тут же исчезли Бабочкин с Прошкиным. Потом веревка натянулась под тяжестью трех мужчин, летящих со склона, и Лавров тоже заскользил вниз. Одним словом, случилась так называемая цепная реакция, начало которой положил Федор, оказавшийся самым слабым звеном в связке.

Не прошло и десяти секунд, как все четверо благополучно скатились со склона и влетели в громадный сугроб, из которого торчали только их ботинки. Первым из него выбрался майор. Вторым – прапор. Третьим – старлей. Только Александров не спешил с этим делом. Тогда десантники взяли его за ноги и вытащили из сугроба.

Как и предполагал Батяня, инженер был без сознания.

– Берем его под руки и пошли! – отплевываясь снегом, прохрипел Лавров и добавил: