Темная сторона Швеции (сборник) - Альстердаль Туве Страница 17

– Ты с ума сошла. У нас же будет собрание правления.

Как будто членам правления помешает юмор.

За выходные она выстирала и выгладила платье Люсии и широкий алый пояс, символизировавший кровь мученицы. Она все аккуратно сложила в бумажный пакет. В другой пакет Яннике положила рождественские подарки – все те мелкие предметы, полученные от Инги-Лизы. Ничего ценного. Гномы, подсвечники, соломенные звезды. Она приложила усилия: завернула все в подарочную бумагу, перевязала ленточками и наклеила этикетки с именами бывших коллег и пожеланиями счастливого Рождества, аккуратно выведенными чернилами.

Термос с глёгом она обернула полотенцами и поставила в рюкзак. Садясь в электричку, Яннике подумала, что она словно одна из тех, кто едет на работу. Усталые, серые лица. Забитые переходы. Температура была около нуля, шел мокрый снег. Яннике досталось место. Она сидела и листала бесплатную газету. Школьники с блестками в волосах возвращались домой после ночной гулянки. Яннике улыбнулась. Сама она была трезва, как стеклышко.

Ей снова повезло – код в подъезде остался прежним. Она поднялась на верхний этаж, затем по узкой лесенке на чердак. Там, за шахтой, переоделась. На улице ей было холодно, но в помещении стало жарко. Одежду она сложила в пакет и поставила у стены. Повязала алый пояс, надела на свежевымытые волосы корону. В стекле увидела свое отражение. Нажала кнопку, и загорелись свечи на короне. Пока все шло по плану. Яннике откашлялась.

– В нашем темном доме… – пропела она и пошла вниз.

Дверь, ведущая в ее предыдущее место работы, была украшена рождественским венком из самшита. От него несло кошачьей мочой, как и в прошлом году. «Так ничему и не учатся», – подумала она. Словно нельзя было купить венок из брусники. Они не воняют.

На часах было без четверти девять. Яннике подняла повыше термос и позвонила.

Открыла Марья. На лице у нее сразу появилась тревога.

– Кто там? Это ты?

– Тсс… – прижала Яннике палец к губам. – Я ненадолго. Я только…

Она показала пакет с подарками.

– Я только хотела попросить прощения, – пробормотала она, стараясь, чтобы в голосе звучало раскаяние. – Я принесла вам глёг. Марья, милая, помоги мне.

Совестливость Марьи была ей на руку. Она собрала бывших коллег в конференц-зале. Поразительно, но все десять оказались на рабочем месте, что тоже сыграло ей на руку. Марья даже достала чашки для глёга.

Яннике держала спину прямо. Стоя на пороге конференц-зала, она спокойно обвела взглядом своих бывших коллег. Гунхильд с напряженным лицом. Сильвию с новой прической. Растолстевшую Эви с одышкой. Кто-то зажег свечи. Пахло пылью и старой бумагой. Яннике хотела произнести речь, но передумала. Так лучше. Эффектнее. Она налила каждому глёг, не пролив ни капли. Руки у нее не дрожали. Она сохраняла полное спокойствие.

– Счастливого Рождества! – сказала она, глядя, как они подносят ко рту стаканы.

Коллеги осторожно переглянулись.

– Простите, что доставила вам проблемы.

Марья спросила:

– А ты, Яннике, почему не пьешь глёг?

Она посмотрела ей прямо в глаза и тихо ответила:

– Понимаешь, я завязала.

Затем раздала подарки.

– Еще раз счастливого Рождества, – пожелала она и с пустым термосом в руках вышла из офиса.

Ингер Фриманссон, урожденная Вилен (р. 1944), провела детство в разных городах по всей Швеции. Писать она начала еще подростком и в 19 лет выиграла национальный конкурс на лучший рассказ. Тем не менее она много лет проработала журналистом, прежде чем опубликовать свой первый роман в 1984 году. В последующие годы писала внежанровые произведения с элементами триллера. А в 1997 году выпустила свой первый психологический триллер «Я не боюсь зла». Ее второй триллер, «Доброй ночи, любовь моя» (1998), получил премию за лучший роман года от Шведской детективной академии. В 2005 году она повторила свой успех в этой номинации с романом «Тень в воде». Ингер Фриманссон, бесспорно, один из лучших авторов психологических триллеров в стиле нуар в Швеции. Ее книги издавались в пятнадцати странах, включая США. Она также пишет книги для подростков.

Эва Габриэльссон

Последнее лето поля

Читателям детективной литературы Эва Габриэльссон известна только как спутница жизни Стига Ларссона.

Они познакомились на демонстрации против войны во Вьетнаме в Умео. Им обоим тогда было по восемнадцать лет. Они оставались неразлучны до самой смерти Ларссона в 2004 году. В 2011 году Эва выпустила книгу «Есть вещи обо мне и Стиге Ларссоне, которые вы должны знать». Речь в ней идет о том, как тяжело ей пришлось после смерти любимого.

Но Эва Габриэльссон вполне самостоятельный писатель. Как и Ларссон, в молодости она увлекалась научной фантастикой и писала для фанзинов, в издании которых участвовала. Позднее писала об архитектуре, а также переводила фантастику. Перевела роман Филипа К. Дика «Мужчина в замке» на шведский язык. Эва является автором статей для феминистических журналов. Она также написала книгу, критикующую юридический статус гражданских браков в Швеции. В Стокгольм она переехала в 1977 году, чтобы изучать архитектуру. Работала в строительной компании Ohlsson & Skarne. В дальнейшем устроилась секретарем государственного учреждения, занимающегося строительными проектами в сфере устойчивого развития на местном и национальном уровне. Эва писала руководства о том, как жить устойчиво. Уже много лет она работает над проектом книги о городском планировании в Стокгольме и главе города Пере Улофе Хальмане, который внес большой вклад в формирование современного облика Стокгольма и других городов Швеции. Поклонникам детективов может показаться интересным то обстоятельство, что исследования Эвы Габриэльссон повлияли на творчество Стига Ларссона.

Все хорошие герои книг живут в районах, спланированных Хальманом. «История Поля» – первое художественное произведение Габриэльссон. На первый взгляд описываемые в рассказе события не отличаются драматизмом. Но автор поднимает серьезные вопросы и призывает читателей обратить внимание на то, как мы относимся к людям.

Подъем к кладбищу был крутым, но Поль Бергстрём продолжал идти вперед, стиснув зубы и помогая себе тростью. В этот особый день он надел свой лучший твидовый пиджак и тренч из семидесятых, который обычно доставал только к лету.

«Сила есть, ума не надо» – так говорят. Но сейчас ему отказывает всё – и ноги, и голова. Так бывает, когда тебе восемьдесят. И на склоне жизни все равно приходится карабкаться в гору. Это несправедливо. Поль добрался до кладбища и, крепко сжимая букет, вошел в ворота. Зрение тоже ухудшилось.

– Где же могила Эммы? – пробормотал он, вглядываясь в гранитные памятники между липами.

Столько зелени, что трудно было что-то узнать. Поль остановился, чтобы отдышаться, и оглянулся по сторонам. Белоснежная церковь слепила глаза.

– Небольшое чудо мне сейчас не помешало бы, – снова пробормотал он.

В церкви, в прохладе сакристии[7], Луиза Альм обдумывала воскресную проповедь. Она зажгла свечу и теперь, накручивая локоны на палец и пожевывая ручку, записывала свои соображения в блокнот.

Среди прихожан были как старые, так и молодые люди, и в последние годы их тревога нарастала. Все больше прихожан искали встречи с Луизой и с дьяконом. Казалось, люди всех возрастов переживают кризис. И у каждого было больше проблем, чем способен вынести человек. Так, по крайней мере, ей казалось. Луиза чувствовала, что ее одной не хватает для нужд прихода. Ей было всего сорок лет. Проблемы, с которыми сталкивались пожилые прихожане, были не знакомы Луизе. А жизнь молодых вообще казалась для нее загадкой, несмотря на то что у нее было двое детей. Луиза постоянно сомневалась в себе. Как может она быть пастырем этому стаду разбредающихся в разные стороны божьих тварей? Раньше ей казалось, что церковь – ее призвание. Теперь она думала, что просто пошла на поводу у своего эгоизма. Пламя свечи задрожало. Она подняла глаза и увидела на пороге церкви пожилого человека с букетом в руках и со слезами на глазах. Создавалось ощущение, что он заблудился.