Евгений Сухов - Один против всех Страница 18

— Пусти.

— Ты не одна, понимаю, кто же этот счастливец, если не секрет?

— Тебе лучше этого не знать.

— И все-таки?

Ивашов не отпускал. Он почувствовал, что Ольга пригрелась в его объятиях, как подневольная птичка в руках хозяина.

— Он очень серьезный человек. Тебе лучше с ним не встречаться.

Гера невольно хмыкнул:

— Я его боюсь. Хорошо, я не буду искать с ним встречи, но мне бы хотелось видеться с тобой… хоть иногда.

Ольга наконец освободилась из плена, чуть оттолкнув его руки, но получилось все как-то неуверенно, будто она все еще продолжала находиться в его власти.

— Ты этого очень хочешь? — вдруг проговорила Ольга, стараясь не смотреть в глаза Ивашову.

— Скажу тебе откровенно, никогда я не желал женщины сильнее, чем сейчас.

— Я не про то… Ты бы хотел иногда со мной встречаться?

— Хотя бы иногда… если это возможно.

На лице Ольги отобразилось смятение. Как-то суетливо, скрывая дрожь в пальцах, она порылась в небольшой кожаной сумочке и достала листок бумаги с ручкой, после чего бегло черкнула несколько цифр.

— Это мой телефон.

— А адрес? — мягко принялся настаивать Гера.

— Ну хорошо, вот это мой адрес, — кончик ручки легко заскользил по гладкой белой поверхности. — Только, ради бога, прошу тебя, позвони, прежде чем зайти. — Ресницы широко распахнулись, выдавая плохо скрываемое волнение.

— Не беспокойся, — Ивашов победно сунул клочок бумаги в карман куртки, — я тебя не подведу.

Ольга встала с лавки, отошла на несколько шагов и неожиданно обернулась.

— Ответь мне откровенно, Гера, это случайно, что мы с тобой встретились, или ты меня поджидал?

— Я знал, что ты сегодня должна прийти к родителям… Я жду тебя уже два с половиной часа.

— Спасибо за правду, — улыбнулась Ольга и помахала на прощание пальчиками.

С минуту Гера стоял неподвижно, наблюдая за ее эффектной походкой. Даже если бы она оступилась в лужу, то сделала бы это с изяществом балерины, исполняющей партию умирающего лебедя. Он почувствовал, как в крови загулял адреналин, его брожение приятно щекотало нервы и усиливало ощущение жизни. Нечто подобное он испытал вчерашним вечером, когда ему удалось в течение пяти минут разжечь до самого настоящего экстаза три десятка женщин. Одну из них он выдернул на сцену и, покружившись с ней в коротком танце, принялся раздевать на глазах у всей публики, в том числе ее парня, с которым она пришла в бар. Как потом выяснилось, тот оказался одним из местных авторитетов. Вскочив на сцену, кавалер столь темпераментной девушки вытащил из кармана раскладной нож и попытался достать заточенным острием наглеца стриптизера. Но Гера, с гибкостью профессионального танцовщика, каждый раз уходил от жестокого удара. Подоспевшая охрана через пару минут стащила взбунтовавшегося зрителя со сцены, но мужчина, изловчившись, в последнем и яростном движении сумел дотянуться до Геры и концом ножа срезал тесьму, крепившуюся на плечах. И легкий костюм мгновенно упал к его ногам, оставив танцора в одеянии прародителя Адама. Рядом, невинной Евой, под громкие хлопки зрителей, даже не заметив произошедшего инцидента, с чувством извивалась разгоряченная девушка. Все это напоминало хорошо подготовленное шоу, никто не мог и предположить, что Гера находился в сантиметре от смертельной опасности. А разбушевавшегося парня проводили из зала дружными аплодисментами, словно он являлся едва не главным участником состоявшегося спектакля. В тот момент Ивашов ощутил необычайный сексуально сильный прилив; глядя со сцены на кричавших в восторге женщин, он осознал, что за ночь сумел бы удовлетворить каждую из них не меньше чем по три раза.

Неожиданно для себя он сделал открытие, что близость опасности усилила его мужское желание и доставила ему такой эмоциональный заряд, какой он не испытывал очень давно. За последние три года его чувства сильно притупились, секс стал обыденным, не было той яркости и новизны, что раньше. А тут такой нежданный всплеск! И ему захотелось вновь ощутить неповторимые эмоции и дьявольский зов плоти, возможно, пройти по самой грани наслаждения и смерти.

Провожая девушку взглядом, Гера думал: приятно будет потом поздороваться со Стасем, зная, что не далее как вчера вечером зашел к милой Ольге на огонек и, не снимая ботинок и шляпы, оттрахал ее в прихожей по полной программе.

Дождавшись, когда Ольга свернула за угол, Гера поправил шарф и поспешил на репетицию.

— Товарищ майор, а может, мы просто не на той улице ищем? — небрежнее, чем следовало бы, сказал омоновец, поправив рукой сползающий автомат. Ствол уныло уперся в раскисшую грязь, явно скучая без привычной работы.

Шевцов внимательно посмотрел на бойца, который мужественно выдержал начальственный взор, и строго поинтересовался:

— Тебе что, надоело размахивать автоматом? Могу освободить тебя от этой обязанности. На твое место найдутся немало охотников.

— Я просто спросил, товарищ майор, — чуть смущаясь, отозвался паренек.

— Так вот, будем искать столько, сколько потребуется, — объявил Шевцов, буквально вжав тяжелым взглядом возроптавшего омоновца в землю. — Что там за контора? — показал майор на большой каменный забор метрах в пятидесяти от основной дороги.

— Это охранная фирма, товарищ майор, — сообщил сержант Козырев, — я тут пробил по ней кое-какую информацию, — неопределенно пожал он плечом.

— И что? — раздраженно спросил майор. — Не телись, говори, а то ведешь себя, как баба на сносях.

— За ними ничего такого не замечено, занимаются предоставлением охранных услуг, к ним обращаются за помощью весьма солидные и серьезные люди. За свою работу они берут немало, но дело свое знают отменно. Правда, пару раз они участвовали в каких-то скандалах, на них подавали в суд за незаконное установление прослушивающих устройств.

— И чем же все это закончилось?

— Ничем. Дело в суде развалилось за недоказанностью.

— Однако, я смотрю, они ребята очень непростые. Ладно, пойдемте к ним, может, они нам что-нибудь подскажут, — и Вадим уверенно зашагал в сторону сыскной фирмы.

За день было осмотрено двадцать три дома. Шевцов не ленился заходить в каждую квартиру, показывал фотороботы, но результатов не было. Заприметив вооруженных людей в камуфляже, каждый второй жилец начинал виновато улыбаться, смущался необыкновенно, будто держал под кроватью парочку неучтенных покойничков. Нужно было делать существенную скидку на нестандартность ситуации, иначе едва ли не всех пришлось бы препроводить в следственный изолятор. Проверены были все подвалы, дворы, заглянули в каждый угол, но обнаружить ничего не удалось.

Майор Шевцов уже не верил в успех — не исключено, что Осянин перепутал улицу, и, значит, в следующий раз будет не беседа, а самый настоящий допрос с яркой лампой, способной осветить лицо не хуже мощного прожектора. Вот тогда, господин директор, мы посмотрим, как задергается твой лицевой нерв.

Вадим отломал веточку, соскреб с ботинок налипшую гадость, что неудивительно, если целый день скитаешься по помойкам, и вошел в калитку. Двор был огромный, вполне культурный. Не видать мусорных куч, весьма актуальных для этого времени года, вдоль забора в неровный ряд выстроилась техника: три автобуса, два грузовика, с десяток легковых автомашин, был даже гусеничный трактор, стоявший особняком и упиравшийся капотом в каменную стену здания.

Едва омоновцы перешагнули на территорию сыскного бюро, к ним подошел высокий коротко стриженный человек. Несмотря на стылую погоду, одет он был легко: поверх фланелевой рубашки коротенькая кожаная куртка. Нижняя пуговица расстегнута, и у самого пояса красовалась открытая кобура, из которой торчала ручка «вальтера». Смешно думать, что он способен справиться с четырьмя бойцами, вооруженными автоматами, но неприятностей немецкая автоматическая игрушка способна принести немало, если с ней обращаться грамотно.

Не сводя глаз с Шевцова, левой рукой он вытащил из кармана удостоверение, показав его, представился:

— Начальник службы охраны Волков.

Действовал профессионально: под прицелом серых и хищных глаз держал всех шестерых. Вместе с тем не приблизился вплотную, опасаясь быть сбитым аккуратной подсечкой, а стоял малость поодаль, дабы иметь пространство для маневра и еще пару секунд, чтобы выхватить револьвер и пальнуть в близстоящего.

Первым был Шевцов.

Достойного противника почувствовали и автоматчики, майор уловил их настроение по изменившимся лицам, ставшим враз настороженными.

— Мне бы хотелось взглянуть на ваши документы. Вы на территории, куда запрещен вход посторонним лицам. — Не отрывая взгляда от Шевцова, он захлопнул «корочку» и спрятал в карман. Правая рука по-прежнему оставалась свободной.