Сергей Зверев - Пираты государственной безопасности Страница 18

В первом случае по трапу взошли несколько представительных мужчин – члены какой-то комиссии. Одеты были одинаково, по «административной моде»: в ослепительно-белых рубашках, наглаженных брючках и дорогих туфлях. Только одного из прибывших выделял демократизм «прикида» – простенькая футболка, джинсы и видавшие виды кроссовки. Комиссия долго шушукалась с капитаном, после чего тот показал гостям верхнюю палубу с надстройкой и проводил в грузовой трюм.

«Представители покупателя? Владельцы груза? Или сотрудники контролирующих органов?» – гадали моряки, на всякий случай попрятавшись по каютам.

Через несколько часов делегация распрощалась и дружно покинула грузовое судно, оставив на его борту странного паренька в джинсах и футболке.

Едва автомобили с визитерами отъехали от трапа, капитан крикнул:

– Боцмана ко мне! Срочно!

Встревоженный боцман предстал перед капитаном через пятнадцать секунд и тут же получил взыскание за нерасторопность. А следом выслушал суровый приказ:

– Через пару часов на причал приедет грузовик со специальными материалами. Ваша задача перегрузить материалы в трюм. Затем вся команда поступает в распоряжение инженера Копылова.

Из-за спины грозного капитана выглянул отбившийся от комиссии молодой человек:

– Копылов – это я.

– Понял, – ответил многоопытный боцман. В такие минуты с грозным капитаном нужно быть посговорчивее. – А что нужно будет делать?

– Инженер все объяснит! – сквозь зубы процедил «морской волк». – И чтоб я не слышал никаких вопросов. Время на исполнение – пять суток.

Боцман шмыгнул носом и молча отправился восвояси. А ближе к вечеру в трюме и на корме закипела работа…

Вторым случаем, разбавившим однообразие и скуку непонятного ожидания, стало происшествие с молодым матросом-мотористом. За годовую практику на «Федосееве» он не раз преподносил начальству неприятные сюрпризы, и капитан давненько искал повод с ним расстаться. И вот в один из дней он попросту не вернулся с берега к положенному часу. Дав ему последний шанс, капитан прождал ровно сутки, а затем с чистой совестью написал рапорт на имя начальника пароходства с просьбой заменить махрового нарушителя дисциплины другим мотористом.

К слову, паренек к тому моменту обнаружился в одной из клиник Новороссийска с проникающим ножевым ранением полости живота и в рейс все равно пойти бы не смог. Закрутилось уголовное дело, с визитами в палату следователя, с дежурными вопросами: «Кто? Где? Когда? При каких обстоятельствах?..» Но это была уже другая история. А на борт судна тем временем поднялся новый член экипажа – матрос-моторист Магомед Хасаев. Лет тридцати трех от роду, крепкий, коренастый и абсолютно лысый. У вахты его встретил первый помощник капитана – подтянутый сорокапятилетний мужчина с тонкими черными усиками. Проверив документы и копию приказа о переводе на «Федосеев», он кивнул на две вместительные дорожные сумки:

– Никак в кругосветку собрался?

– Запасная роба и рабочая обувь, – пояснил новичок. – Я всегда вожу с собой несколько комплектов – не люблю работать в грязной.

– Похвально, – вернул помощник документы. – Твоя койка во второй каюте на нижней жилой палубе. Располагайся и не забудь представиться капитану…

Через несколько дней по команде прошел слушок о том, что получателем груза алюминия значится порт одной из южноамериканских стран. Ползти до него от Новороссийска на устаревшем судне предстояло долго – что-то около трех недель. А если учесть время разгрузки, оформления документов и дорогу назад, то… В общем, вернуться в родные пенаты экипаж рассчитывал не ранее чем через два месяца. Обычное дело, если не считать одной неприятной детали: судно недавно пришло из продолжительного рейса, и многие моряки надеялись отгулять законные отпуска. А тут на тебе – приказ из министерства о срочной погрузке и выходе в море. Так можно и профукать остатки жаркого лета.

– Долго мы еще будем торчать у причала? – негромко возмущались члены команды, четырежды в день собираясь в судовой столовой на прием пищи. – Эдак и лето закончится. А потом мерзни на ледяных ветрах северной Атлантики…

Тем временем матросы из боцманской команды выполняли срочную работу на задней переборке кормовой надстройки и в единственном свободном твиндеке, представляющем собой поперечную секцию между соседними переборками и имеющем общий объем около трехсот кубических метров. Отсек располагался по соседству с надстройкой и не был оборудован верхним загрузочным люком, что вызывало жуткое неудобство при погрузке-разгрузке. По этой причине твиндек, как правило, пустовал, либо использовался для хранения запаса не скоропортящихся продуктов. Работа шла в три смены и прерывалась лишь на короткий срок, когда требовалось проветрить задымленный от сварки трюм.

С возней на корме морской люд разобрался быстро – там под началом молодого инженера Копылова мастерили спусковое устройство для танкерной шлюпки АТ-30.

– Зачем нам вторая спасательная шлюпка? – интересовались моряки у парня. – И тем более танкерная – с огнезащитным покрытием.

Копылов на все вопросы отвечал односложно:

– Меня обеспечили документацией и приказали сделать. Я только исполняю…

– Ну, бог с ней, со шлюпкой, – в недоумении ворчали матросы, – в конце концов, лишнее спасательное средство в открытом море не помешает. Но какого черта варганят в трюме?!

– Сами не знаем, – пожимали плечами матросы боцманской команды. – Полностью обшили твиндек толстыми листами металла, вварили герметичный люк со стороны центрального коридора, внутри обработали листы несколькими слоями какой-то дряни, похожей на монтажную пену. Потом снова обшили металлом…

Всеми срочными работами руководил Копылов. Он практически не разговаривал на отвлеченные темы, на вопросы отвечал неохотно и постоянно сверялся с непонятными схемами и таблицами, выведенными на экран маленького ноутбука. Единственным человеком, с которым общался молодой человек, был пожилой боцман. Копылов советовал ему, как удобнее и качественнее выполнить очередной этап работы, указывал на ошибки с недочетами, а порой с удивительной настойчивостью требовал что-то переделать. Боцман хмурил брови, но беспрекословно подчинялся.

По истечении пяти суток работа была закончена. Инженер придирчиво осмотрел спусковое устройство со шлюпкой и направился в трюм, где долго изучал внутреннюю и внешнюю обшивку грузового отсека, стучал по металлу, производил замеры рулеткой, рассматривал через лупу сварные швы, проверял работу хитрого замка, встроенного в тяжелый люк…

А затем настал черед главного испытания.

Копылов самолично задраил люк, приказал прикатить переносной воздушный компрессор и подсоединить его шланг к врезанному в стену отсека клапану. Шланг подсоединили, компрессор загудел, нагнетая внутрь воздух, а молодой парень несколько минут пристально следил по манометру за давлением внутри отсека.

– Годится, – наконец устало улыбнулся он и, сунув под мышку ноутбук, отправился наверх, а через несколько минут сошел по трапу на причал и растворился среди бесконечных портовых построек.

Через неделю томительного ожидания в команде прополз очередной слушок: ждем груз особого значения, для которого и соорудили в трюме герметичный отсек. А привезти его должен курьер спецрейсом то ли из Перми, то ли из Архангельска, то ли из Москвы. Члены экипажа повздыхали, закупили на берегу водки и принялись ждать…

Перевозить особенные грузы им приходилось не раз. Однажды доставляли медикаменты в нищую африканскую страну, часть этих медикаментов представляла собой сильные наркотические препараты, и для их охраны Министерство внутренних дел выделило целое отделение бойцов со штатным стрелковым вооружением. Несколько лет назад «Капитан Федосеев» подрядили для транспортировки золотых слитков. Кажется, ими расплачивались по внешним долгам Российской Федерации, и в тот раз на борту также присутствовала приличная охрана. А сравнительно недавно довелось тайно доставлять группу спецназа в одну из «горячих точек» планеты.

Одним словом, ничего сверхъестественного в предстоящем походе моряки не усмотрели.

На исходе восьмого дня ожидания, когда выход в море многим уже начал представляться светом и благодатью господней, к причалу подъехали три автомобиля: милицейская легковушка с мигалкой, черный «мерин» и небольшой бронированный автомобиль, с башенкой на крыше и хищно торчащим крупнокалиберным пулеметом.

К трапу от машин направилась представительная делегация из шести человек. Они живенько поднялись по ступеням, поздоровались с выбежавшим навстречу капитаном и исчезли вместе с ним в тесноте жилой палубы.