Александр Тамоников - Горная атака Страница 18

– Нет, господин! Только слышала, будто он хотел их продать какому-то наркоторговцу!

– Понятно! Когда пленные сбежали?

– Как только в лагере стали стрелять!

– И бежать им помогла ты?

– Нет, господин, хотя все думают, что это сделала я. Меня уже допрашивал хозяин. Я сказала, что не помогала русским. Зачем мне помогать им, когда они убили моего брата?

– Твоего брата убили русские?

– Да!

– Когда, где, при каких обстоятельствах?

Фатима повторила Хикмату историю, рассказанную накануне Салакзаю.

Главарь моджахедов понимающе покачал головой и спросил:

– А как ты попала к Рамазану?

Девочка ответила и на этот вопрос.

Хикмат проговорил:

– Значит, Салакзай забрал тебя к себе силой?

– Да, господин!

– Он издевался над тобой?

– Не знаю, но мне было плохо с ним. Он делал свое дело, стараясь доставить мне боль, хотел, чтобы я кричала.

Главарь повернулся к телохранителю:

– Наложницу отправить в лагерь. Она поедет со мной!

Развернувшись, он вышел в сопровождении охраны на улицу, направившись к площади. Там уже собрались жители кишлака. Женщины, старики, дети. Рамазан стоял на коленях посредине площади, его подчиненные сбились в кучу у глиняного забора – дувала и стояли под прицелами душманов роты полка Гарана. Хикмат подошел к Салакзаю. Посмотрел брезгливо на него, перевел взгляд на толпу. И сразу же на площади установилась тишина.

Главарь моджахедов заговорил:

– Люди! Вчера неверные нанесли удар по лагерю. Погибли ваши мужья, отцы, сыновья. Погибли лучшие из лучших, принявшие неравный бой с противником и выполнившие до конца свой священный долг. Я скорблю вместе с вами. Но нашлись и такие выродки, которые решили на смерти ваших близких сделать себе карьеру! Встать над вами, подчинить вас себе, завладеть вами. Эти шакалы стоят у дувала, а их главарь возле меня. Вы знаете их. Знаете Рамазана Салакзая. Мало того, что он, струсив, остался в кишлаке, когда ваши близкие вели бой с гяурами, Салакзай после сражения приказал своим ублюдкам добить раненых, а вас заставил лгать, будто он воевал вместе со всеми. Представьте, этот выродок Салакзай приказал убить воинов, которые ждали от него помощи. Такого в наших формированиях еще не было. Скажите мне, что заслужил за свои деяния Рамазан Салакзай?

Толпа взревела:

– Смерть!

Хикмат поднял руку:

– Да! Смерть! Но смерть бывает разная. Мгновенная, легкая и мучительная, долгая. Какую смерть вы выбираете для Салакзая?

И вновь толпа проревела:

– Мучительную!

Главарь моджахедов кивнул:

– Я согласен с вами! Рамазан Салакзай заслужил мучительную смерть. А посему я решил казнить его, содрав с живого кожу. Или я слишком жесток? Скажите, люди!

Над площадью пронеслось:

– Нет! Не жесток!

– Хорошо! – Хикмат поднял голову Салакзая за подбородок: – Ты слышал решение народа?

Дрожащим голосом Рамазан попросил:

– Не делай этого, саиб! Прошу! Пристрели, не мучая!

– Ну нет! Я не могу пойти против воли людей. Так что вместо того, чтобы ныть, лучше молись. И хоть последние минуты жизни держись мужчиной. – Хикмат отошел от Салакзая, уткнувшегося физиономией в пыль. Кивнул двум телохранителям: – Ворота ближайшего дома видите?

Те ответили:

– Видим, хозяин!

– Веревки с собой?

– С собой!

– Тащите пса Салакзая к воротам и вешайте вниз головой на перекладине. Что делать дальше, вы знаете! Выполняйте!

Женщины, закрыв глаза детям, смотрели через узкие прорези платков на страшную казнь. Головорезы Хикмата работали быстро и умело. Не прошло и десяти минут, как наполовину освежеванный полутруп Салакзая с покрытой собственной кожей головой болтался на перекладине ворот.

Хикмат обратился к толпе:

– Люди! Я привел ваш приговор в исполнение. С предателем Салакзаем покончено. Осталось решить участь его подчиненных. Что заслуживают они?

И вновь над площадью пронеслись зловещие возгласы:

– Смерть!

От дувала крикнул Мурдай:

– Саиб! Ты же обещал сохранить мне жизнь. И в чем наша вина, если мы исполняли приказ своего командира?

Хикмат усмехнулся:

– Я не обещал сохранить тебе жизнь, шакал! Я сказал, что решу позже, казнить тебя с твоими подельниками или помиловать. Но за меня вашу участь решил народ. И я согласен с мнением людей, близких которых вы беспощадно убили. Убийству соплеменников, если они не враги, нет оправдания. И, исполняя приказ Салакзая, вы совершили тягчайшее преступление перед своим народом, кара за которое – смерть. Но с вас не будут сдирать шкуры, не будут резать, как баранов. С вами поступят иначе. Я лично казню вас.

Он повернулся к советнику:

– Автомат, Аким!

Помощник передал главарю «АК-74».

Кучка подчиненных Салакзая, потрясенная страшной смертью своего командира, жалась к забору.

Хикмат длинными очередями расстрелял в них весь магазин. Бросил автомат обратно советнику и вновь обратился к толпе:

– Люди! Мерзавцы, ставшие на сторону гяуров, казнены. И так будет с каждым, кто посмеет личные интересы поставить над интересами священной войны с неверными. Кто поднимет руку на своих товарищей, кто предаст и продаст наше общее святое дело. Аллах акбар, правоверные!

Толпа выкрикнула:

– Аллах акбар!

Главарь моджахедов поднял руку:

– Все, люди! Сейчас ступайте, оплакивайте своих близких и молитесь за них. До захода солнца, как того требует обычай, мы с почестями похороним их! Я все сказал!

Душманы Гарана двинулись в толпу, вытесняя ее с площади. Вскоре над кишлаком стоял плач. Хикмат подозвал к себе командира полка:

– Займись, полковник, захоронением воинов Фархади.

– Слушаюсь, саиб!

Главарь повернулся к советнику:

– Балани прибыл?

Аким ответил:

– Прибыл, саиб! Он сейчас находится в лагере.

– Хорошо. Едем на объект и мы. Здесь наша миссия закончена!

Мустафа Балани, один из приближенных к Хикмату полевых командиров, ждал босса возле барака, где ранее размещались подонки из спецкоманды «Призраки» и где до сих пор валялись их трупы. Тут же во дворе находились американские инструкторы и полковник Довлатов.

Хикмат легко соскочил с брони остановившейся у барака БМП. Подошел к Балани:

– Рад приветствовать тебя здесь, Мустафа. – Он обвел рукой разгромленный лагерь: – Как видишь, работы тебе предстоит много. Русские поработали на славу, надо отдать им должное. Но ты обязан в кратчайшие сроки восстановить лагерь. В твое же подчинение я отдаю и отряд Хана, которому сегодня же передадут приказ прибыть в твое распоряжение. Для физической работы сюда приведут пару десятков пленных из соседних лагерей. В основном это афганцы, продавшиеся неверным, так что можешь эксплуатировать их нещадно. Главное, быстро соорудить новые бараки, бункер под склады. На восстановительные работы тебе всего две недели. Затем начнем использовать лагерь как базу подготовки воинов и как плацдарм для действий против русских в Афганистане. Кроме этого, мы должны в конце концов сформировать бригаду «Свобода», благо ее потенциальный командир чудом уцелел во вчерашней бойне!

Хикмат подозвал Довлатова. Указал на Балани:

– Это новый начальник особого объекта, Мустафа Балани. – Ткнул пальцем в грудь полковника: – А это – бывший советский офицер Эркин Довлатов! Он будет у тебя, Мустафа, заместителем и одновременно комендантом лагеря, до того времени как наши воины начнут приводить пленных. Одновременно с доставкой пленных ты получишь нового заместителя и коменданта, а полковник Довлатов плотно займется формированием бригады «Свобода». Гаран оставит здесь на время три взвода своего полка и назначит командира сводным подразделением. Определишь ему задачу по несению караульной и патрульной служб. Особое внимание следует уделить Хайдарскому проходу, откуда действовали дерзкие русские. Одно отделение заберет Довлатова. Ему, кроме исполнения обязанностей твоего заместителя, предстоит выполнить еще кое-какую работу, о которой тебе, Балани, до времени знать не обязательно. Не потому, что она столь секретна, а потому, что не должна отвлекать тебя от основной деятельности. Вопросы ко мне?

Балани ответил:

– Вопросов нет, саиб! Все понятно!

Хикмат повернулся к Довлатову:

– А у тебя, полковник?

– Нет! Кроме, естественно, той задачи, которую вы намереваетесь дополнительно определить мне.

– Да, мы поговорим об этом. После общения с американцами. Жди меня здесь, полковник.

Балани сказал:

– Я пройдусь по лагерю, саиб! Мой джип стоит сразу за бывшим КПП.

– Хорошо!

Хикмат подошел к американцам:

– Сержант Слейтер! Отойдем в сторону!

Командир группы инструкторов играючи козырнул:

– Слушаюсь, сэр!

– Вы все-таки большой наглец, Слейтер!

– Какой есть! Другим уже не буду!

– Ладно! Работа с вами – проблема нового начальника лагеря!