Александр Брукман - Сибирский триллер Том 3 Осеннее рондо Страница 18

— Это незаконно! Хватаете на улице людей, алмазы им подбрасываете! Я требую адвоката!

— Слушай, хорошая идея! У нас как раз есть прессовщик по кличке Адвокат. Ещё кого хочешь из прессовщиков? У нас, как в классном бордели, только немножечко наоборот. Выбирай, кто тебя раком ставить будет. Вот его хочешь? Знаешь такого? Встречался?

Следователь подсунул Терехову фотографию Груздева, пристально наблюдая за его вазомоторными реакциями, но стало очевидным, что тот с Груздем незнаком.

Получив информацию из Екатеринбурга, Савельев понял, почему Терехов не может опознать Груздя. Если Груздь сделал себе пластическую операцию и живёт по чужим документам, то Терехов действительно не сможет его узнать по старой фотографии. А как нынче выглядит Груздь, никто сказать не мог, так как пластический хирург Михаил Скляров, сделавший, по всей видимости, операцию Груздю, был убит и его архивы похищены. Напрашивалась версия о том, что Груздь убил Склярова и спрятал тем самым концы в воду. Таким образом, появлялся какой — то возможный след по делу об убийстве пластического хирурга и проблема заключалась только в том, чтобы найти и задержать Груздева.

Тем не менее, Савельев, по наводке которого в Екатеринбурге арестовали Терехова, ходил именинником — не каждый день провинциальные следователи выходят на алмазную мафию. Его имя засветилось в Москве, поэтому он ожидал, что его пригласят на работу в Генеральную прокуратуру и уже видел себя в должности следователя по особо важным делам. Но Москва, мимоходом отметив его вклад в расследование, забрала дело себе.

Между тем, Грузнов недоумевал, кто мог позвонить жене Груздя, и как она могла принять чужой голос за голос мужа. Он решил, что звонил человек, хорошо имитирующий голоса или была плохая слышимость. Однако имитатор должен был хорошо знать Груздя, чтобы подделать его или, хотя бы, попытаться подделать голос. Притом не просто знать, а постоянно проигрывать его на магнитофоне, чтобы подстроить интонации, тембр.

Логичнее предположить, что была плохая слышимость. Номер звонившего человека неопознан, поэтому можно предположить, что звонили через какой — то коммутатор или использовали специальное устройство, чтобы не засекли номер. "Но теперь ни Чалдон, ни Груздь больше не моя забота, пусть ими занимается Москва", — размышлял Грузнов. Он уже несколько дней не видел Валю, работая с раннего утра до позднего вечера и решил встретиться с нею. Сняв трубку телефона, начал набирать номер Валиного телефона, но в комнату заглянул Дубинин.

— Нас обоих вызывает полковник Мелентьев, — пряча глаза, хмуро произнес он.

Предварительно у него уже состоялся неприятный телефонный разговор с Мелентьевым, который не скрывал своего раздражения. Перед этим Мелентьеву позвонил начальник областной милиции генерал — майор Прохоров Николай Иванович. Обложив его матом, Прохоров потребовал объяснить, почему он зажимает Грузнова, не даёт ему нормально работать.

— Он что, баба, чтобы его зажимать? — огрызнулся Мелентьев, давно уже отвыкший от такого обращения.

— Остришь? Думаешь, незаменим? — угрожающе спросил Прохоров, но сразу же остыл. На Мелентьева он наехал сгоряча, позвонив ему сразу же после звонка Климова. "Надо было подождать и остыть", — подумал Прохоров и примирительно добавил:

— Ты, Миша, не обижайся. Знал бы ты, что я от Климова выслушал. Что за история там со служебным расследованием против Грузнова?

— Да есть тут у нас один мудак, зять заместителя мэра города по строительству.

— А, так это Дубинин воду мутит?

— Он, конечно. Кто же ещё мог до такого додуматься?

— Никак не пойму, чего это он вдруг на такое горячее место полез? Там же иногда стреляют.

— Стреляют — то в оперов, а не в кабинетных работников.

— Ты с ним разберись, пусть умерит свой пыл, а то развалит нам службу. Вообще — то надо подумать, куда этого мужика пристроить от греха подальше.

— Я могу подумать куда, а там уже вы сами смотрите, товарищ генерал.

— Хорошо, жду предложений, а пока отрегулируй проблему, а то Климов молнии мечет.

Грузнов пропустил Дубинина в кабинет Мелентьева и, при взгляде на его затылок, подумал, какое это удобное место для бандитской пули. "А, впрочем, просто так терять его органы жалко. Могут ведь послужить людям, если им займутся Дягелев и хирург Сухоносов", — пришла ему в голову мысль, от которой стало весело.

Мелентьев хмуро разглядывал вошедших. Грузнов для него был своим, который много раз подставлял голову под пули, получая при этом совсем небольшую зарплату. На таких, по мнению Мелентьева, и держались органы, несмотря на постоянную критику в их адрес и обвинения в коррупции. "Сегодня нас не ругает только ленивый. А случись что, так сразу бегут к нам, — подумал он. — И, получив помощь, не задумываются о том, что наши люди работают за нищенскую зарплату и не хватает даже горючего для служебных автомобилей. А в стране ежегодно от бандитских пуль или ножей гибнут десятки милиционеров".

Он вспомнил, как недавно сложили головы Чернов и совсем молодой паренёк, проработавший буквально пару недель в милиции. Такие, как Дубинин, под пули не полезут — ведь они идут в милицию, чтобы руководить, а не для того, чтобы рисковать собою. Сейчас время такое, что если у некоторых сотрудников вдруг обнаруживались близкие или дальние родственники на "демократических верхах", то этих сотрудников начинают быстро продвигать по службе. Только основная проблема практически каждого такого назначенца — это отсутствие опыта и профессионализма. Но интересы дела не принимаются во внимание, так как руководствуются более важными интересами — личными.

Предоставили право сотрудникам милиции работать по совместительству в других организациях, усилив тем самым не только сращивание правоохранительных органов с криминогенным контингентом и коммерческими структурами, но и влияние их на работу милиции. И Дубинин — один из результатов такого влияния.

Так думал Мелентьев, угрюмо переводя взгляд с одного подчинённого на другого и обратно.

— Вы оба должны оставить всё личное в стороне и руководствоваться только лишь интересами дела. А если не можете вместе работать, то я вас обоих переведу: одного в паспортно — визовую службу, другого в АХО, — жестко произнес он после некоторого молчания.

— Меня, пожалуйста, в отдел снабжения какого — нибудь исправительно — трудового учреждения. Не мешало бы мне отъесться. А то ведь у меня тестя нет, который подкармливает, вот и приходится жить на одну зарплату, — мгновенно отреагировал Грузнов.

В ответ на эту реплику, у Дубинина заходили желваки, но Мелентьев сделал вид, что не понял, кому адресовал свою выходку Грузнов и посмотрел на Дубинина:

— А вы, Лев Олегович, верните все дела, которые забрали у Грузнова, ему обратно. Не только по Черкашину. И служебное расследование надо закрыть.

— При всём моём уважении к вам, я не могу согласиться с вашей позицией, Михаил Викторович. Служебное расследование…

— Это не моя позиция, — оборвал его Мелентьев. — Таково распоряжение генерала. И не рекомендую вам оспаривать его распоряжения, пока он вас не поставил в позицию. Губернатор выразил недовольство тем, что в милиции находятся чины, пытающиеся играть в политику.

— Какую политику, Михаил Викторович? — ошарашено спросил Дубинин. — Я ни в какую политику и не думал играть!

— Я не знаю, зачем вы затеяли это расследование и забрали у Грузнова все дела, включая дело Бочарова. Но пресса кричит о том, что власти пытаются замять этот скандал. И это на пороге выборов! Не рекомендую вам играть за лагерь противников Климова. Можете просчитаться!

Дубинин взмок, почувствовав, что дело принимает нежелательный оборот. У него и в мыслях не было чинить неприятности губернатору — прекрасно понимал, что в случае чего и тесть не поможет. Даже не то, что не поможет, а просто сдаст, потому что своя чиновничья рубашка тому ближе к телу.

— Я не предполагал, что интерпретация моих действий будет именно такой, — попытался объяснить Дубинин. — Конечно, если так обстоят дела, то я сделаю всё, как вы прикажете.

— Я уже приказал. Идите оба и работайте, — сказал Мелентьев, показывая, что разговор закончен.

Он прекрасно понимал, что отношения между Дубининым и Грузновым никогда не наладятся, но, в принципе, такой расклад его вполне устраивал: по старой советской традиции, в случае необходимости, Дубинина можно будет всегда обвинить в неумении работать с людьми.

Глава 7. Мельников просит помощи у Кудрявцева

Стас Кондратюк сидел около телефона и ждал сообщения от Дорохова. Засада около дома Новосёлова могла длиться сутками и ничего не дать. Хотя существовала большая вероятность, что заказчики не будут тянуть и потребуют от киллера отчёта — аванс ведь они выплатили, а результата нет. Поэтому, когда Дорохов позвонил и сообщил, что они с грузом на пути к хутору Запрудный, Стас обрадовался и сразу же поставил об этом в известность Самохина.