Сергей Самаров - Стрельба в невидимку Страница 18

Но можно оторваться от «хвоста».

Знакомая «Хонда» стоит на противоположной стороне узкой улочки. Караулит. Ну, в этом не моя вина. Сами просятся. Пришлось вернуться, чтобы встретить Лоскуткова в коридоре и высказать еще одну просьбу. Он ее воспринял вполне положительно. Только от реплики не удержался:

– Боишься, майор?

– За тебя, естественно…

– Рассказывай это в ФСБ…

Несколько слов дежурному решили вопрос. Я как раз открывал свою «жучку», когда к «Хонде» подкатила милицейская машина с омоновцами. Ребят вежливо вытащили из салона за шиворот, дали по паре пинков в ответ на реплики и поставили лицом к машине – ноги шире плеч, руки на крышу – и в таком положении предложили побеседовать на предмет присутствия наркотиков и оружия. Потом будет маленький осмотр транспортного средства. Сейчас такие действия хорошо списываются на всероссийскую операцию «Вихрь – Антитеррор» – спасибо чеченам. Пять минут – мне больше не надо. Ни к чему этому неизвестному «хвосту» знать место, куда мы отправились. А если они все же появятся с легким опозданием во дворе Чанышева, то это будет значить, что ребята сильно причастны к происшедшему. Тогда ими придется заниматься плотнее. И заниматься мне, а не Лоскуткову, потому что средства допроса у ментов сильно ограничены – подумаешь, целлофановый мешок на голову наденут или противогаз напялят с перекрытым дыхательным клапаном. Нас учили действовать более эффективно – путем простого отжатия болевых точек. И никаких следов не оставляет. А болевой шок по какой-то странной физиологической особенности тесно связан с центрами мозга, отвечающими за разговорчивость. И все проблемы решаются.

Досматривать комедию с «Хондой» было некогда. Лоскутков свою машину берег, не хотел по грязи ездить, и пришлось нам вместе с ним и с компьютерщиком Славой отправляться на моей старой «развалюшке».

– Когда машину новую купишь, майор? – поинтересовался Лоскутков, усевшись на переднее сиденье и наивно пробуя захлопнуть дверцу. Откуда в нем такая глупость? Скорее всего, это врожденное.

На отечественных машинах такого возраста дверцы изнутри не захлопываются. Пора это знать.

– Когда разбогатею, – я приподнял дверцу и осторожно «вставил» ее на место с улицы. Выйти без моей помощи Лоскутков тоже не сможет.

– А когда ты разбогатеешь?

– Вот этот вопрос следует задавать моим заказчикам, а не мне. Но пока подобная перспектива мне не светит.

Аккуратно брызнув грязью из ближайшей лужи на чистые стекла стоящей рядом «Волги» с «мигалкой», я выехал. Очень хотелось поторопиться, словно чувствовал, что кто-то может меня опередить. Как назло, попали в коридор красного света на перекрестках. И потому добирались почти десять минут. На стоянке у подъезда подозрительных машин, к счастью, мы не узрели. Но я проявил осторожность, проехал двор полностью и поставил машину у соседнего дома среди других таких же транспортных старушек. Похоже, там была стоянка какой-то небогатой фирмы, и мы замаскировались под местных. Тем не менее Лоскутков, когда я, как настоящий тюремный контролер, выпустил его, осмотрел двор с обычной подозрительностью. И только после этого вытащил связку ключей.

– Какой только от двери? – Вопрос в холодных рыжих рысьих глазах.

– Разберемся, майор.

Пересекли двор, оглядываясь, словно воры. Так же точно вошли в подъезд. Лифт ждать не стали. Пятый этаж, по странной психологии человека, достигается легко, только если он не последний. И мы, доблестно пыхтя, достигли. Однако застряли перед самой дверью. Майору стоил большого труда, временных и интеллектуальных затрат подбор нужного ключа из связки. Странно, для чего Валентину Чанышеву было столько ключей. Он же по профилю своей деятельности довольно далек от Паши Гальцева.

– Дай-ка, господин мент, я попробую…

Нас когда-то в армии учили обращаться с замками.

– Попробуй, разведчик… Я думал, ты двери привык гранатометом открывать. С ключами – учти! – головой думать надо.

В чем-то он прав. Конкретно в том, что существует разница между агентурной и войсковой разведкой. Но элементы обучения агентов и нам тоже доставались. Кроме того, нас в армии научили думать не так, как учат в милицейской школе. Я подумал, посмотрел на замочную скважину, потом на ключи и с первого раза выбрал нужный.

– Учись, господин мент…

В ответ традиционный выстрел взглядом.

Внешне в квартире все было точно так же, как в тот момент, когда мы ее покинули. Даже удивительно. Здесь же обыск проводила бригада, которую Лоскутков вызвал сразу по нашему прошлому прибытию. Впрочем, чему удивляться. Менты хамеют при хозяевах. Им власть показать хочется. Помню, как проводили у меня однажды обыск – это когда мы с Лоскутковым и познакомились. Тогда книги аккуратно выбрасывались на пол, рядом вываливалось содержимое шифоньера, нюхалось и на вкус пробовалось каждым присутствующим ментом содержимое нескольких бутылок в холодильнике. Как же! Удостоились они чести обыскивать квартиру майора спецназа ГРУ, хоть и отставного. Старались. Здесь стараться было не перед кем, и потому обыск проводили без демонстрации прав и характеров.

– Компьютер там, – показал я Славе.

Лейтенант, к моему изумлению, даже разулся в прихожей. Вежливый мальчик. Я последовал его примеру и вынудил этим поступком Лоскуткова сделать так же. И потом мы прошли за Славой. Он уже включил компьютер. По монитору пробегали строчки загрузки, а лейтенант только качал в восхищении головой и цокал языком.

– Что? – спросил Лоскутков.

Слава посмотрел через левое плечо, словно три раза сплюнуть на майора хотел. Но в глазах светилось что-то такое, что должно было бы проявиться в любом культурном человеке при посещении Лувра.

– Нам бы в отдел такую машину. Одна бы все по скорости заменила…

– Проси начальство.

– Как же, допросишься, мы до сих пор на «четверках» пашем, а здесь «Пентиум-три» восьмисотый. У нас оперативки по тридцать два мегабайта, а здесь пятьсот двенадцать. Понимаете, товарищ майор?

Лоскутков кивнул. Но если не все понял я, то уж он – готов на заклад гениталии под паровозные колеса положить! – легче бы разобрался с внутренними лабиринтами в пирамиде Хеопса. Но перед подчиненными положено по уставу иметь умный вид. Майор и старается.

Слава начал щелкать «мышью», разбираясь с программами компьютера. Но действовал явно неуверенно, не все сразу «схватывая» и понимая в чужой машине, тем более он с такими сложными никогда и не работал.

Я, пользуясь отсутствием хозяев и увидев на столе пепельницу, закурил. Лоскутков остановился перед полкой с книгами точно так же, как останавливался у меня дома, словно цапля, согнув одну ногу. В птичьей позе ему легче читались корешки. Сами книги здесь точно так же, как и у меня, он в руки не брал.

Хуже нет, чем ждать…

– Есть что-нибудь интересное? – не выдержал я через десять минут.

– Нет, – сказал Слава. – С разбега я не разберусь. Надо много часов сидеть. Придется машину с собой забирать. Если это возможно…

Возможно ли это?

Это возможно, хотя и противозаконно. Я посмотрел на Лоскуткова, он ответно попытался убить меня взглядом. И я догадался… Майор не решается взять на себя такую ответственность. И так наше откровенное проникновение в квартиру убитого и подозреваемой не совсем вяжется с тем, что характеризуется словом «разрешено». Здесь больше подходит термин «в связи с необходимостью». Надо сначала выписать ордер у прокурора.

– Ордер выписать сможешь? – спросил я невинно.

– Обоснование?

– Придумай. Факты скользкие, но они у тебя есть.

– Попробую.

– Тогда пока под мою ответственность.

– Договорились. – У Лоскуткова гора с плеч свалилась, но упала, видимо, на меня. – Будешь кочевряжиться, по «сто сорок четвертой» пойдешь – квартирная кража. Намек понял?

– Я не расслышал.

Наше пикирование прервалось звонком в дверь.

Слава молодец, сообразил разуться и подать пример. И шаги наши не слышны. Лоскутков подобрался к дверному глазку, а я осторожно выглянул из окна. Старался спрятаться за шторой, чтобы никто меня не увидел.

Внизу стоял «шестисотый» «Мерседес». Солидная машина. Другого транспорта поблизости не виделось. Водитель открыл дверцу и, раскрыв рот, задрал голову. Всматривался в окна. Не зря я спрятался за шторой. Кто же сюда пожаловал? У меня откуда-то сложилось странное впечатление, что воры-»домушники» не ездят на «шестисотых» «Мерседесах». Номер под таким углом рассмотреть трудно. Вот будет выезжать, тогда и увижу.

Может быть, это и есть те самые заказчики по работе на выборах? Кандидату в депутаты только на «шестисотом» и ездить.

Лоскутков вернулся из коридора. Мент ходит, как старый и опытный вор, неслышно. Даже половицы не скрипят.

– Один человек. Молодой, высокий…

– Второй смотрит на окна из машины. Водила. И третий появился…