Сергей Зверев - Песчаная буря Страница 18

– Прошу. Корабль уже ждет в порту.

Андронова незамедлительно восхитилась:

– Как все налажено-то! Прямо загляденье!

Майор хмыкнул и объяснил:

– Тут каждый день такие же группы прилетают-улетают, как ваша. Поневоле пришлось наладить.

Десантники погрузились в микроавтобус и через несколько минут уже выезжали с территории базы. Следом увязалось сопровождение из местной военной полиции. Наверное, здешние власти все же хотели хоть как-то контролировать деятельность российских военных на своей территории.

За окнами проносилась засушливая местность, сплошные каменистые холмы, прокаленные солнцем, редкие группки чахлых деревьев, сухая рыжая трава. Ни березок, ни простых тополей, все абсолютно другое. Чуждое. Даже архитектура разительно отличалась: практически все здания были белыми и низкими. Оно и понятно – от жары защищает. Иногда была заметна морская синь.

Местность постоянно понижалась, потянулись пригороды какого-то крупного населенного пункта. Потом открылся восхитительный вид на морской порт, битком забитый сотнями кораблей всех размеров и назначений. Асфальтированная дорога начала петлять меж домов, мелькали люди, все поголовно в белом, проносились витрины магазинов, простые жилые дома. Вскоре микроавтобус въехал на территорию порта и остановился у здоровенного российского сухогруза, на борту которого была увековечена фамилия какого-то академика.

Десантники поднялись на судно под хмурыми взглядами сотрудников местной полиции. Дразнить их не стоило. Заставят еще показать, что в сумках и рюкзаках, и разразится очередной международный скандал.

Моряки встретили гостей приветливо, показали каюты.

Капитан Свешников усмехнулся в пышные усы и сказал:

– Опять наша родина решает вопросы старым способом. Что ж, я рад, что родился в такой стране.

Полуденный зной делал сидение в палатке невыносимой мукой. Но под лучами светила было еще хуже. Уж лучше исходить потом, чем обгореть на солнце. Шелестела сухая трава под ветерком, ругался кто-то из спецназовцев, в соседней палатке подвывал Эйзен, закопченный Бруно без устали гремел внутри поврежденного бронетранспортера, создавая для себя очередное удобство.

Майор сидел на своей лежанке, ни о чем не думая. На столике стояли бутылка виски и стакан, но выпитый алкоголь не приносил никакого облегчения, наоборот, с каждым глотком становилось только хуже. Проклятая жара доконала окончательно. Ночь тоже приносила мало облегчения. Душно, знойно, комары зудят, проклятые исламисты-фанатики не хотят сдаваться, уроды, подонки, мерзавцы. Из-за них теперь приходится торчать возле проклятой лаборатории, терпеть жару и дефицит воды. Когда же это кончится?

Лейтенант Ричардс, заместитель, сидел напротив, уткнувшись в свой ноутбук. Пить он напрочь отказывался, даже в таких дрянных условиях являя собой кристальную правильность и крепчайшие нервы. А вот майор пил и плевал на мнение подчиненных.

После этой операции ему обязательно придется распрощаться со званием майора. При любом исходе поганого дела. Проклятые фанатики оказались крепче алмаза, да и лабораторию эту хрен прошибешь, как ни старайся. Ясен хрен, разжалуют. Начальству ведь глубоко наплевать на эти трудности. Оно ждет, когда приказ будет выполнен. Генерал сидит в мягком кресле, в удобном кабинетике, под прохладным дыханием мощного кондиционера, и требует, требует, требует.

Майор задыхается в душной палатке, вся группа практически ранена, а проклятые исламисты еще и насмехаются. Вот как, скажите, удержаться в такой ситуации от употребления спиртного?

– Ричардс, может, хлопнешь стаканчик? Чего ты ведешь себя как престарелая девственница?

Лейтенант оторвался от компьютера, отрицательно покачал головой и заявил:

– Нет, сэр. Я не пью. В жару алкоголь вообще употреблять нельзя. Это плохо сказывается на здоровье.

Майор скривился.

– Ну ты еще расскажи, что алкоголь влияет на работу сердца, печени, почек и вообще вреден неимоверно. А чего же тогда девяносто девять процентов населения нашей планеты пьянствует? Что, люди не знают о вреде алкоголя? Или как? Неужто все они сталкивались с погаными исламистами?

Ричардс посмотрел на командира трезвыми укоряющими глазами, что было обидно.

– Вы пьяны, сэр. Вам надо поспать, протрезветь. Скоро прибудет подкрепление, и мы вышибем фанатиков из лаборатории.

Майор еще сильнее скривился, налил солидную дозу, выпил одним махом и пустым стаканом шарахнул по хрупкому столику.

– А как мне не пить, Ричардс? – осведомился он. – В подчинение мне досталась толпа наркоманов, дебоширов и алкоголиков! Воевать не умеют, пьют поголовно. Ронсон, собака, уже который день как робот передвигается, зенки стеклянные, движения механические. Весельчак где-то марихуаны раздобыл, бродит в таком же состоянии. Джексон жути нагоняет своим паникерством. Черный Джимми о сыром мясе мечтает. Бруно вообще грузином оказался, представляешь?

– Грузином?

– Ага. Я-то думал, что он из Италии. А оказывается – из Грузии… Но это все херня. Главное что? То, что мы не можем выкурить исламистов из этой проклятой лаборатории! Сколько было проведено успешных операций!.. Мы сотни раз отрабатывали штурмы объектов на полигоне, просчитывали все до малейшей мелочи! И что в итоге? Уперлись рогом в эту древнюю лабораторию, не можем даже к входу пробиться. Чертовы русские забабахали настоящую неприступную крепость! И это ведь только надземная часть, Ричардс. Внутри еще двадцать уровней!

Лейтенант пожал плечами и постарался успокоить командира:

– Ничего, сэр. Скоро прибудет подкрепление. Мы вышибем проклятых…

Майор вновь грохнул стаканом, не дав лейтенанту договорить.

Потом он привстал и зарычал:

– Подкрепление тоже ни хрена не сделает! Навечно мы тут застряли! Навечно! Понял?!

– Сэр, я…

– Сгинь с глаз моих! Не доводи до греха!

Лейтенант скоренько подхватил ноутбук и выскочил из палатки.

Майор немного поскрипел зубами, сел и вновь наполнил стакан.

Майор Лавров дождался, когда все рассядутся в каюте, расстелил на столе схему лаборатории И начал:

– Задачка, конечно, не из легких. Но, думаю, шанс прорваться на нижние уровни у нас есть. Внезапно атакуем, а пока очухиваются, мы уже внутри будем.

– Залезть-то туда можно. – Кузнецов сморщился так, как будто кислого хлебнул. – Только вот нам еще обратно как-то выбираться надо. Пока таймер тикает, а это где-то полчасика, придется еще и наверх пробиться.

Батяня был вполне согласен с капитаном. Он оглядел подчиненных, по выражениям их лиц понял, что они думают о том же, хмыкнул и заявил:

– А куда деваться? Приказ вполне ясен. Проникнуть и взорвать.

За бортом российского сухогруза ласково плескалось Красное море. Буквально несколько часов назад группа поднялась на борт корабля. Десантники позволили себе короткий сон. Теперь же им предстояло обсудить детали операции, все разложить по полочкам, дабы потом не было неожиданностей. Но как ни обдумывай и ни планируй – все равно что-нибудь да случится.

К тому же задание всем пятерым ох как не нравилось. Ладно бы в чужой стране пробраться в заброшенную лабораторию и все там взорвать. Так ведь именно в этом самом месте засели исламисты. Вдобавок еще и американцы пытаются их оттуда выкурить. Поди-ка попробуй сковырнуть тех и этих, еще и в обстановке секретности. Н-да…

– Тут вот лестница имеется сквозная, до самого низу. – Лавров провел карандашом по краю схемы. – Можно использовать ее. Задымить конкретно и по ней пробиваться обратно. Все равно, думаю, исламисты не рассчитывали, что по этой лестнице кто-то будет подниматься наверх. Они, наоборот, укрепили ее таким образом, чтобы сдерживать спускающихся. Это нам, можно сказать, на руку.

– А вниз как спустимся? – Андронова пригляделась к схеме. – По внутренним, главным лестницам?

– Да, Наталья. – Батяня кивнул, проводя карандашом по схеме. – Иного пути у нас нет. Будем вышибать отморозков оттуда, спускаться все ниже и ниже. Нам нужна внезапность. Арабы наверняка переполошатся. Когда мы проломимся вниз, возникнет паника. К тому же и американцы зевать не будут. Они полезут следом за нами. В общем, товарищи офицеры, вниз пробиться будет легче. А вот наверх…

Свешников покрутил левый ус и опередил командира:

– А наверх придется еще и штатовцев выпихивать. Они явно окажутся недовольны тем, что их опередили, будут вовсю стараться нас прихлопнуть. Вот повеселимся, в натуре!

В каюте повисло молчание. Каждый понимал сложность поставленной задачи и считал, что шансов выполнить ее весьма мало. Местность открытая, спрятаться будет сложновато. Близко к лаборатории не подберешься. Это вам не по сельве шастать, когда за пять метров к противнику можно подойти незамеченным. Еще в России эта проблема казалась десантникам особенно сложной.

После долгой задумчивой паузы младший лейтенант Никифоров предложил: