Анатолий Сарычев - Атака ихтиандров Страница 18

Извини, что не писала. Они перевезли меня на маленький островок напротив виллы и бросили на полтора дня. Хорошо хоть воду оставили и немного еды.

Но зато накупалась и назагораласть всласть! Давно у меня не было столько свободного времени. Лежишь на песочке и ничего не делаешь! Что может быть лучше? Если бы не дела… Дочка, наверное, убивается от страха за мамочку, а я никак не могу сообщить, что жива и здорова.

Всю жизнь бегу, как загнанная лошадь. Это надо! Срочно выполнить одно задание, второе, третье! Неделя прошла, вторая, месяц, а там и год, второй, третий! Не успела оглянуться, и жизнь прошла… Я стала старой, некрасивой и толстой. Ты на меня посмотришь – и не узнаешь. От той девочки не осталось ничего! Перед тобой старая больная женщина, у которой на руках муж, дети, обязательства и еще куча всяких долгов, которые просто не могут ждать. Мила.

Р.S. Тебе тоже стишок:

С тобою я хочу быть нежной крошкой,

Но жизнь такая бешеная тварь,

Что я бегу, как загнанная лошадь,

Тугие закусивши удила!

Федор быстро застучал в ответ:

«Ты для меня всегда молодая и красивая девушка! Мне глубоко фиолетово, сколько у тебя детей, любовников или мужей. Я просто люблю тебя! Сколько бессонных ночей я провел, мысленно разговаривая с тобой… Какие слова тебе писал, но все без толку. Ты пропала! И вот теперь ты всплыла – и снова ушла под воду! Ничего, я тебя вытащу. Опиши подробнее островок, виллу, где тебя держат, охрану – и как можно быстрее. Нежно целую! Пока, к сожалению, мысленно».

В дверь осторожно постучали.

– Войдите! – разрешил Федор, убирая со стола ноутбук.

В щель двери просунулась усатая физиономия и широко улыбнувшись, спросила по-английски с чудовищным акцентом:

– Кушат будещ, гаспдин?

При этом голова смешно сморщила нос, и только сейчас Федор заметил, какой спертый воздух в купе.

– Открой шире дверь и покажи, чем ты хочешь отравить несчастных пассажиров, – улыбнулся Федор.

– Ребята носят совершенно замечательные молотые бифштексы, завернутые в тесто! – поделился Рейдж опытом поездки.

Сначала Федор не понял, о чем говорит Рейдж, но потом сообразил, что тот имеет в виду беляши, горка которых высилась на столике на колесиках.

В голове у Федора щелкнуло, и он вспомнил пару фраз на местном языке:

– Ошна! Якши арак борми?[2]

– Бор башлык![3] – просветлел лицом усатый работник вагона-ресторана и тут же разразился длиннющей фразой, которую, конечно, Федор не понял.

– Жюда якши арак! Икки – уч бутылка бер![4] – оборвал он словоохотливого ресторанного служку.

– Хозир башлык![5] – быстро ответил усатый и исчез.

– Позавтракаем, Рейдж? – предложил Федор, бесцеремонно перекладывая с подноса десяток беляшей на пластмассовую тарелку.

– Разве можно брать без хозяина? – спросил Рейдж, непроизвольно сглатывая слюну.

– Конечно, можно! Я разрешаю! – царственно махнул рукой Сом, одновременно кивая Зубу, который возник рядом со столиком. Тот тоже взял с десяток беляшей и исчез в противоположной стороне вагона.

Усатый служитель ресторана уже появился в дверях купе с черным пластиковым пакетом. Забрав пакет, Федор передал его Рейджу и, когда тот полез в карман шорт, отрицательно покачал головой.

– Сколько с меня? – по-английски спросил Федор, выразительно потерев большой и указательный пальцы.

– One hundred! – быстро ответил усатый продавец.

Федор без разговоров отдал одну купюру с портретом Бенджамена Франклина и укоризненно покачал головой.

– Моя бесплатно будет твоя кормить все три дня! – пообещал усатый, прижимая правую руку к груди.

– Два человека! – поставил условие Федор.

– Хоп баджарамиз[6]! – согласился усатый, катя тележку по проходу в сторону рабочего тамбура.

– Что это такое? – спросил Рейдж, рассматривая литровую бутылку «Путинки».

– Хорошая русская водка. Названа в честь русского президента.

С верхней полки напротив сидящего Федора свесилась помятая физиономия Стива.

– Вкусные бифштексы! Только интересно: из какого мяса их сделали? – оценил качество приготовленных беляшей Рейдж, откусывая сразу половину.

– Мне тоже нравятся! Тут готовят в основном баранину. Самое главное – горячие! – сказал доброе слово о поездной кухне Федор, откусывая первый кусочек.

Беляш был хорошо прожарен и пах тмином и красным перцем.

«Особенно налегать на такую пищу не стоит», – сам себе сказал Федор, вспоминая физиологию человека под водой.

«Пить тоже надо меньше!» – не преминул вставить внутренний голос.

«Сейчас вмажу и напишу любовный стишок Милке!» – пообещал Федор, опрокидывая первый стаканчик с водкой.

За первым последовал, второй, третий, и, когда первая бутылка и тарелка с беляшами опустели, с верхней полки снова свесилась голова Стива:

– Может, хватит пить, Рейдж?

– Вышел вместе со своим напарником в коридор! Тебя пустили на ночевку, а ты начал командовать!

Стив со своим напарником быстро соскочили вниз. Глядя в спину выходящих из купе, Соколов попросил:

– Принесите два чайника хорошего зеленого чая!

Дождавшись, когда за охранниками закроется дверь, Рейдж жалобно сказал:

– Не могу переносить этого Стива! Его кислая физиономия действует на меня угнетающе…

– У него какая-то черная аура! Мне тоже в его присутствии нехорошо.

– Придется отказаться от такого неприятного охранника. Как только доеду до места назначения – поменяю!

Рейдж был бодр и весел, как новенький, только что отчеканенный рубль. Вот только речь стала чуть замедленней.

Федор неожиданно спросил:

– Хотите, расскажу про один очень интересный метод избавления от алкогольной интоксикации?

– Конечно, хочу!

Открылась дверь, и Стив, не входя в купе, подал поднос, на котором стояли два чайника и три пиалы – две пустые, а в третьей лежал мелко наколотый сахар.

– Сначала мы заварим чай, – начал рассказывать Федор, наливая на половину пиалы жидкость зеленого цвета. Открыв крышку чайника, он залил жидкость обратно, и так три раза.

Налив чай на донышко пиалы, Федор протянул ее Рейджу, а сам провел ту же самую операцию со своей тарой.

– Почему так мало налил чая? – удивился Рейдж.

– Тут целая философия! – Федор отхлебнул глоток. – Видите, чай горчит?

И, не давая собеседнику вставить слово, начал рассказывать:

– Если зеленый чай горчит – значит, пересыпали заварки. Просто попросим принести еще чайник кипятка, – пояснил Федор и, протянув руку, открыл дверь купе, в которую немедленно просунулась голова Стива. – Принеси еще один чайник кипятка!

– Лихо вы с моими охранниками обходитесь!

– Со слугами нельзя иначе. Подчиненные признают только силу, – наливая чай, сказал Соколов.

– Это спорный вопрос. А вот насчет микроскопических доз чая… Вы хотели объяснить, но, наверное, передумали, – вернулся к прежней теме собеседник.

– Сначала я расскажу о том, как зеленый чай снимает абстинентный синдром, то есть похмелье. Много лет назад мне пришлось работать со служащими дорожной полиции. Понятно, что без обильного принятия спиртных напитков не обошлось. Утром мы попили зеленый чай и пошли на работу. Никто так ничего и не заметил. Если же пожевать крупные листья, то и запах совсем исчезает, – сказал Федор, принимая чайник с кипятком.

Долив кипятка, он налил себе и, отпив глоток, удовлетворенно хмыкнул. Редж с готовностью протянул свою пиалу.

– Наливая понемногу чая, я выполняю сразу два действия: первое – показываю вам, как я вас уважаю, мне не лень налить вам еще раз. А второе – вы пьете чай той температуры, которая вам приятна. Ведь что получается, когда вы наливаете чай в чашку до краев? – задал вопрос Федор и сам же ответил: – Сначала вы ждете минут пять, когда чай остынет, а потом пьете остывший чай, который не имеет ни вкуса, ни запаха.

– Вы настоящий знаток...

И в это время в купе ворвался Стив:

– На вагон совершено нападение! – И тут же упал с разбитой головой.

Уперевшись спиной в перегородку, Федор схватил правой рукой первое, что попалось под руку, – тяжелую бутылку с бурбоном.

Первый ворвавшийся в купе грабитель, получив ногой в грудь, вылетел в коридор, сбив столпившихся за ним.

– Всем лечь на пол! – загремел из конца вагона голос Зуба.

Федор, сдернув Рейджа на пол, привычно обшарил пояс лежащего на полу Стива и достал полицейский «смит-вессон». Крутанув барабан, убедился, что тот полон, выглянул в коридор и чуть не рассмеялся.

Напротив служебного купе стоял абсолютно голый Зуб, держа в каждой руке по автомату. Лежащий на полу бандит потянулся к нему, но, получив рукояткой в лоб, сразу потерял интерес к активным движениям, уронив голову на грудь.