Сергей Зверев - Предельные полномочия Страница 18

— Верно, Константин Евгеньич, — согласился Малышев. — Махнули, но не совсем. Что-то им еще нужно…

Он прошелся по бараку, еще раз взглянул на спящего Русанова и вдруг резко повернулся к товарищам.

— Кажется, я понял! Они хотят, чтобы мы все уснули… крепко уснули. Потом нас вывезут куда-нибудь поближе к дороге, где люди бывают, и бросят там. Нас найдут — но в состоянии глубокого наркотического опьянения. Если кто-то будет в этом сомневаться, достаточно сделать анализ крови — и там обнаружится кока. Сразу в прессе поднимется шумиха — президент Браво пригласил в страну русских наркоманов. Вот ради чего американцы все это затеяли!

— Похоже на правду, — согласился Луценко. — И это еще не худший вариант. При нем мы останемся в живых. А значит, можем рассказать, что с нами было, как в нас впихивали наркотики. А зачем им живые свидетели? Можно напоследок сделать каждому еще пару уколов — ввести, скажем, смертельную дозу героина. Эффект тот же, только свидетели уже не заговорят…

— Как же нам быть? — воскликнул Хайдаров. — Они теперь не остановятся, везде будут эту коку совать. Или что другое. А могут и насильно укол сделать…

— Как быть, как быть… — пробормотал Малышев, меряя шагами барак из угла в угол. Товарищи молча смотрели на него. Теперь у всех троих сна не было ни в одном глазу.

Внезапно механик остановился.

— Остается единственный способ, — тихо сказал он, подойдя к Луценко и Хайдарову. — Нам надо бежать.

— Хорошо сказано! — покачал головой наладчик. — Только как? Во время прогулки напасть на охрану? Так их там штук шесть амбалов с автоматами кругом стоит — живо пулю получишь.

— Или ты хочешь напасть на Эктора с Мигелем, когда они еду нам приносят? — спросил Луценко. — Только они ребята крепкие, особенно Эктор. А кроме того, я заметил, что они приходят не одни: еще двое охранников всегда остаются за дверью.

— Нет, у меня другой план, — прошептал Малышев, наклонившись к товарищам. — Помнишь, Константин Евгеньич, я тебе говорил, что кое-что заметил? Так вот, я обратил внимание вон на ту вентиляционную решетку в углу.

Механик указал на решетку в дальнем углу их барака, у самого потолка.

— Я как-то ночью потихоньку подтащил стол, залез и посмотрел, — продолжал Малышев. — Как я и думал, за решеткой здоровенный вентиляционный короб — как видно, этот барак, как и весь лагерь, американцы строили, а у них всегда эти короба широченные. В общем, пролезть можно.

— А почему там должен быть короб? — спросил Хайдаров. — Скорее там просто дырка наружу, и все. Так что мысль хорошая, только…

— Нет, не дырка, — перебил его Малышев. — Ты что, думаешь, тут воздух сам идет? Да мы тогда давно бы все задохнулись в такой жаре! Нет, тут действует система вентиляции. Я ведь не только изнутри смотрел. Нет, я во время прогулки и снаружи поглядел. Наш барак стоит не отдельно — он примыкает торцом к одной из казарм. И короб идет вдоль всей казармы. Посередине стоит такая будка — там крутится вентилятор и решетка воздухозаборника. Вот где мы вылезем наружу!

— Да, это уже похоже на план! — согласился инженер. — Ну-ка, помоги стол подвинуть, погляжу я на эту решетку…

— Нет, днем стол двигать не стоит — охрана может услышать или заметить, — возразил Малышев. — Вы, Константин Евгеньич, встаньте вон на спинку кровати, я вас подержу.

Луценко так и сделал. Он забрался под потолок и внимательно оглядел решетку. Потом спустился на пол и отрицательно покачал головой.

— Идея у тебя, может, и хорошая, но неосуществимая, — сказал он, обращаясь к Малышеву. — Те, кто этот барак строил, знали, что здесь будут заключенных держать, а они могут задумать побег. Ты заметил, как эта решетка приделана к стене? Восемь шурупов, и все глубоко заделаны в пазы — ни монеткой, ни даже ложкой, если ее заточить, не подберешься. Тут крестовая отвертка нужна, причем длинная!

— Это ты, Константин Евгеньич, верно заметил, — согласился Малышев. — Но только я это заметил еще раньше тебя. Неужели бы я стал говорить с вами о побеге, если бы не знал, как преодолеть эту трудность? Не стал бы. Но я заранее принял меры. Вот, видите?

И он извлек из-под матраса на своей койке длинную отвертку.

— Где ты ее взял? — изумился Хайдаров.

— Где-где… — усмехнулся механик. — Небось не на складе выдали. В штабе спер, вот где. Когда меня туда на «беседу» водили. Там у них заминка вышла — этот старший офицер, Чумпитас, где-то задержался, пришлось его ждать. А я как раз стоял возле компьютерного стола. Смотрю — возле клавиатуры отвертка лежит. Ну, я и прихватил.

— Слушай, выходит, эти беседы с сеньором Чумпитасом принесли нам огромную пользу? — воскликнул Хайдаров. — Такую большую, что он даже не догадывается!

— Что, сказать хочешь? — спросил Луценко. — Обрадовать офицера?

— Нет, думаю, лучше это сообщение отложить, — с напускной серьезностью ответил Хайдаров. — Пускай это для сеньора сюрприз будет.

Они весело глядели друг на друга. Давно у них не было такого прилива сил — с самого времени нападения бандитов. Впервые не они ими распоряжались, а сами энергетики могли изменить свою судьбу.

— Так, отвертка есть… — произнес Луценко, вновь становясь серьезным. — Нужна будет еще крепкая палка, чтобы остановить или сломать вентилятор…

— Думаю, ножка от стула подойдет, — заметил Малышев. — Стулья здесь, правда, крепкие, но ничего — я сломаю.

— Хорошо, а как с Денисом быть? — спросил Хайдаров, оглядываясь на безмятежно спящего монтера. — Захочет ли он с нами идти? И сможет ли?

— Я уверен, что захочет, — твердо ответил Малышев. — Видели, как он весь день готовился, чтобы от коки отказаться? И отказался бы, только они нас обманули. И это даже хорошо, что он сейчас спит. К полуночи выспится — тогда и поговорим. А вот хватит ли сил… Что ж, придется помогать.

— Ладно, из барака мы выберемся, — сказал Луценко. — А вот что дальше будем делать? Куда пойдем? Как я понимаю, ты это тоже обдумал?

— Обдумал, — кивнул Малышев. — Когда нас к реке водили, я все вокруг внимательно осматривал. Даже схему местности составил — в уме, конечно. План у меня такой…

Глава 14

Шоссе, ведущее к вулкану, находилось на приличном состоянии, и Лавров все время держал скорость в 120–130 километров. По его расчетам, до поворота на Тарму они должны были добраться за полчаса.

Пока ехали, он обдумывал полученную информацию. Можно согласиться с Мануэлем — главная новость — хорошая: ребята живы и находятся где-то в этом районе. А вот все остальное… Легенде о «райских условиях», в которых содержатся пленники, верить не стоит: можно пригнать людей под дулами автоматов к реке, заставить залезть в воду, — вот тебе и «сцена купания». То же самое и с чаепитием. Наркотики — это вообще фальшивка, причем грубая. Вопрос в том, зачем все это снято и показано. Чтобы успокоить родственников и российское посольство? Вряд ли. А не может ли быть так, что пленка призвана всех успокоить: ничего, мол, страшного, все живы, — а узников между тем решили ликвидировать? Скажем, держать их стало слишком опасно. Может быть, кто-то уже сообщил бандитам, что из России прибыл человек с заданием освободить узников? Ведь не случайно же появилась эта засада на повороте…

Все эти размышления не отвлекали майора от происходящего на дороге. Движение было слабое; в основном навстречу попадались раздолбанные грузовики, в которых крестьяне везли в город продукты. Несколько раз он видел машины, доверху нагруженные бананами, из другой колымаги сыпались на дорогу кукурузные початки.

Легковые машины встречались редко, поэтому Лавров сразу обратил внимание на два мощных «Лендровера» с сильно тонированными стеклами. Обгоняя крестьянские повозки, они промчались в сторону Квесто. Такие дорогие машины в бедной стране сами по себе бросались в глаза. Но, когда они уже скрылись позади, Лавров заметил еще одну особенность, отличавшую только что встреченные внедорожники: на асфальте за ними остались отпечатки шин, словно нарисованные красной краской. Лавров специально притормозил, чтобы понять, в чем дело, и увидел, что след оставлен комьями земли — только земля эта была красного цвета. Майор еще обдумывал увиденное, когда сидевший на заднем сиденье Мануэль уже сделал вывод:

— Эти машины только что выехали из сельвы. Скорее всего, с той дороги, на которую мы сами хотим свернуть.

— Значит, это бедные индейцы из Тармы поехали на шопинг в Квесто, — заключил Лавров. — Наверно, у них кончились чипсы…

Однако Мануэль не оценил юмора.

— Нет, это чужаки, — мрачно произнес он. А затем, обернувшись назад, добавил: — И они возвращаются.

Лавров и сам уже заметил в заднем зеркале два черных силуэта. Судя по красному следу на асфальте, который становился все заметнее, до нужного им поворота в сельву осталось всего ничего. Получалось, что они будут сворачивать в лес прямо на глазах у водителей этих двух машин. Лавров понимал, что делать этого нельзя.