Олег Приходько - Запретная зона Страница 18

Тем временем криминалисты извлекли из салона «жигулей» наполовину сгоревший предмет, судя по металлическому уголку и краю почерневшей кожи, бывший портфелем. Расстелив на тротуаре целлофановую пленку, они аккуратно вынули из него толстую папку, большая часть которой превратилась в золу.

— Прочитаете? — спросил Илларионов у Славика. Полный парень в аккуратном костюме и больших очках деловито колдовал над чемоданчиком, набирая в спринцовку с распылителем спирто-водочный раствор метилополиамида. С помощью Славика переворачивая никелированной лопаткой не рассыпавшиеся окончательно страницы, он принялся фиксировать их раствором и укладывать в специальный контейнер.

— Попробуем, товарищ подполковник, — не очень уверенно ответил Славик,

Илларионов глянул в сторону Завьялова и Слепнева, которых милицейский патруль пересаживал в кунг с зарешеченным окошком и, не удержавшись, сплюнул на асфальт. «Труповозка» сдавала задом к «уралу», возле которого лежал труп Онищенки.

— Кроме папки ничего, — успел осмотреть портфель Анчуткин.

— Не так уж мало, — Илларионов отбросил в сторону окурок. — Давай, Славик, в лабораторию, и не слезай с графологов, покуда они хоть что-нибудь там не прочитают.

Он направился к «уралу». Человек, вооруженный пистолетом иностранного производства, мог представлять интерес для ФСК. Теперь многое зависело от содержания этих бумаг. Хотя в серьезность их верилось с трудом: важные документы перевозятся, как правило, в сейфах или несгораемых «кейсах», а не в допотопных портфелях из крокодиловой кожи.

Возле «урала» суетились ребята из лаборатории автотехнической экспертизы.

— Техника ваша, товарищ подполковник, — улыбнулся молодой сотрудник, сидевший на корточах возле заднего колеса, — военная, в смысле. С таким рулевым не по Москве — по аэродрому ездить. Вам бы в эту часть «1132» наведаться, начальника парка ихнего вздрючить, а того, кто этот «урал» выпустил, и вовсе отдать под трибунал. Мне думается, что они в Москву еще не самую худшую машину снарядили, что тогда об остальных говорить? Нас в лаборатории 32 человека, мы и так нарасхват — во!.. — закончил он неожиданно и махнул водителю тягача: — Цепляй!

Инспектор ГАИ остановил движение по Новгородской, давая возможность подъехать к «уралу», застывшему у сломанной бетонной опоры. С подножки тягача соскочил инспектор РУВД Величко — худой, как спица, человек с не по возрасту морщинистым лицом и молодыми глазами.

— Холодно, товарищ подполковник, весело крикнул он старому знакомому. — Я спросить хотел: вы бутылку «Русской» к делу приобщать будете или как? Все-таки мы ее обнаружили?..

Все засмеялись.

Илларионов тоже не удержался от улыбки, хотя прекрасно понял, какой смысл вкладывал Величко в эти слова. Статья 13 Положения о военной прокуратуре устанавливала, что «при расследовании дела в отношении одного лица или группы лиц по обвинению в совершении одного или нескольких преступлений, если дело об одном из этих лиц или преступлений подследственно военному следователю, а другое — следователю территориальной прокуратуры или внутренних дел, то все дело расследуется военным следователем». Поэтому независимо от того, окажется погибший пассажир «жигулей» военным или штатским, вести это дело предстояло Илларионову.

Вся надежда была на водителя «шестерки», от которого можно было узнать очень много. Если, конечно, вооруженный человек не был его случайным попутчиком. Илларионов спросил подошедшего Анчуткина, куда направилась «скорая».

— В пятидесятую, товарищ подполковник.

Темнело. Движение на перекрестке восстановилось, машины шли со включенными габаритными огнями, аварийная горэнергонадзора поднимала телескопическую вышку у поврежденной опоры.

Илларионов посмотрел на часы.

«Семнадцать часов сорок пять минут», — сказали часы.

Женька остановился в том самом месте, где еще недавно стоял «форд». Дом 14а отсюда виден не был, зато его машина не мешала въезду и выезду пожарных, милиции, «скорой помощи» и не привлекала внимания. Шериф тихонько поскуливал и, беспокойно переминаясь, тыкался носом в дверцу.

— Спокойно, Шериф, спокойно, — гладил пса Женька, чувствуя, как бьется сердце у него самого.

Свет в салоне он включать не стал — так было лучше видно все, что происходит вокруг. Во двор спешили случайные прохожие — поглазеть на пожар. Стоявшие группками жители соседних подъездов бурно обсуждали происшествие. Несмотря на запертые окна, в машину проникал запах дыма. От света фар и проблесковых маячков стало светло, как днем. Мартеновскую запрудили «волги» пожарного начальства, кареты «скорой», милицейские машины; в проемах парковались, спешили к месту пожара проезжавшие мимо водители.

— Пойдем-ка, погуляем, — щелкнул карабином на ошейнике Шерифа Женька, цепляя поводок. Ступив на землю, Шериф рванул к ближайшему столбу и высоко задрал лапу. — Ты бы лучше пожарным помог, — сердито сказал хозяин на второй минуте процедуры.

Делая вид, что прогуливает собаку, он неторопливо приблизился к злополучному дому. Протиснувшись сквозь толпу ошалевших соседей Изгорского, выскочивших во двор кто в чем, и сторонних зевак, которых собралось не меньше сотни, он остановился на самом близком от милицейского кордона расстоянии. Как ни странно, решетки на окнах уцелели; стена осталась невредимой, рамы в квартире и стекла соседних четырех окон выбило взрывом. Внутри уже все было погашено, из окон валил дым, но пожарные в касках со щитками из оргстекла брандспойтов не выключали, направляя струи воды в черные задымленные проемы зарешеченных комнаты и кухни.

— Давно надо на электроплиты переводить, — говорил кто-то за Женькиной спиной. — Это же не первый взрыв, поди, каждый день такое в Москве, пора бы задуматься.

— Зато за электроэнергию платить сколько! — не согласился старческий женский голос.

— А экология? — вступил в спор кто-то третий.

— У меня сорок лет газ в квартире и колонка газовая в ванной и ничего не взрывается…

Подняв Шерифа легким рывком поводка, Женька обогнул толпу и подошел к стоявшим у качелей мужчине и женщине в окружении малолетних детей. Женщина плакала, девочка утешала кота на руках.

— Давно рвануло-то? — осторожно спросил Женька.

— Минут двадцать, — ответил мужчина, не отрывая взгляда от окна.

— А жертвы?

— Хозяина шестнадцатой квартиры — в куски, я видел, как его выносили, — жуть!

Женька постоял еще немного, подошел к другой группе жильцов.

— Скряга был, — с ненавистью говорила большегрудая бабенка лет пятидесяти в наброшенной на комбинацию шерстяной кофте. Даже на расстоянии от нее чувствовался запах алкоголя. — Такую дверь себе засобачил — домкратом ломали.

— А решетки посмотрите какие! — поддержал ее сосед.

— Получается, сам себе могилу вырыл: его, может, еще спасти бы удалось, да пока в квартиру вошли… Ни через окна не достать, ни…

Дальше Женька слушать не стал, направился к выходу со двора.

— Бедные соседи, — вздыхал кто-то в толпе, — это ж теперь ремонт из-за него делать, вона сколько льют — до подвала достанет.

— Говорят, напился и забыл выключить.

— Да непьющий он был. Шизофреник. Его сюда через собес после психушки определили, мне дворничиха говорила…

— Повыпускали их на нашу голову, спасибо Горбачеву!..

Пройдя через кордон милиции на Мартеновской, Женька подождал, пока Шериф сделает свои дела на газоне, и сел в машину. Руки его дрожали — заметно похолодало.

Уходя от Изгорского, он предусмотрел все, но то, что может взорваться газ?! В то время, когда он находился в квартире, газом не пахло, никакой утечки не наблюдалось. Дверь взламывали — значит, никто в квартиру не проникал, да и не мог проникнуть второй комплект ключей лежал у него в кармане. Изгорский, конечно, мог забыть выключить конфорку под кастрюлей, и ее содержимое, выплеснувшись, погасило пламя… А он что же? Уснул?.. Даже если конфорка была включена на полную мощность, за какое время газ достигнет концентрации, при которой станет возможным взрыв? От Изгорского он ушел в начале одиннадцатого… Взрыв произошел примерно через семь с половиной часов. Площадь квартиры восемнадцать метров, кухни — пять, плюс прихожая и санузел… При высоте потолков два сорок… Теоретически за это время газ мог скопиться, но откуда взялась искра? Допустим, он уснул, потом проснулся — темно, зажег спичку… А запах?.. А может, проснулся от запаха? А искрил, скажем, штепсель настольной лампы? Нет, Женька точно помнил, что штепсель был литым, лампа новой. В принципе, сумасшедший старик мог чиркнуть спичкой даже для того, чтобы проверить, не взорвется ли газ — на то он и сумасшедший, на то и старик. Но было обстоятельство, которое исключало такой ход событий; Изгорский был в стрессовом состоянии, обуреваем страхом, и Женька мог дать голову на отсечение, что он бы не уснул. Тогда что же? Бросили гранату в окно? Чушь! — попасть гранатой между прутьями решетки было невозможно даже с помощью гранатомета.