Сергей Зверев - Должок кровью красен Страница 18

Все это, конечно, ужасно смешно, если бы не погром в хатенке.

Всего только две минуты стрельба продолжалась, пока и те, и другие не разобрались, что к чему, и перестрелку не прекратили. Но за время это разгромили они зал, как Батый со своими татаро-монгольскими нехристями стольный град Киев. Ни одного стекла целого не осталось! Мебель попорчена, зеркала побиты, стены изрешечены, а на полу – куски штукатурки размером с Иванов кулак!

И, что самое смешное, ни с той, ни с другой стороны никто даже царапины не получил.

Бросились милиционеры Ивана искать – да где там! Ушел, подлец, огородами.

4

Черен лицом Семен Геннадьевич Коноплев и душой зол. Еще бы ему не злиться! Еще б ему мордой не чернеть!

Мало того что подчиненные из угрозыска обосрались жидко!

Мало того что теперь по факту стрельбы в доме гр. Михеева Н. С. внутреннее расследование проводить надо! Мало того что горпрокуратура за стрельбу по полной программе наедет! Мало даже того что с людьми Булата Амирова отношения серьезно подпорчены! Так еще и опасного преступника Зарубина упустили…

– Гр-р-р-р… – скрипит зубами Семен Геннадьевич, объяснительную старлея Родионова читая: «…И, бросив в подъехавший наряд милиции учебную противопехотную гранату, скрылся, воспользовавшись возникшим замешательством…»

Дочитал товарищ майор объяснительную, на Родионова взгляд поднял.

– Так, дорогой. – Коноплев урчит. – Пособничество опасному преступнику. Неправомерное применение табельного оружия. Превышение полномочий. Должностной подлог. На сколько лет все это тянет – сам посчитаешь? Или хочешь прокурора в репетиторы?

Закурил товарищ майор нервно, к окошку от подчиненного отвернулся. Стоит и спиной ощущает, как исходят от Родионова флюиды страха.

– Так, ладно. – Коноплев, чуть смягчившись, спасительную соломинку старлею бросил: – Садись, новую объяснительную пиши. Значит, вот что, первые два абзаца оставь, как есть. А дальше – в таком духе: мол, при попытке задержания находящийся в розыске опасный преступник Зарубин И. А. взял хозяйку дома, Ефимову Е. А. в заложницы.

– А как же… – Родионов растерянно.

– Не было там никаких «черных»! Усек? Бандит стрелял в вас, вы – в него. Заложницу вы спасали, вот что. Но не спасли. Потому что преступник, воспользовавшись возникшей ситуацией, бросил заложницу, выпрыгнул в окно и скрылся в неизвестном направлении.

– Но ведь Магомед Ахмедович… – старлей было начал, но закончить вопрос и не успел – понял его Коноплев.

– С Булатом я уже перебазарил. С Магомедом тоже. Они в курсах. Пиши.

Накатал Родионов объяснение и, улыбнувшись униженно, из кабинета выскользнул. Прочитал Семен Геннадьевич написанное: понравилось.

Бросил товарищ майор бумаги в ящик стола и заместителя вызвал.

– Так, Гаранин. Этих… Михеева и Ефимову допросили?

– Да.

– Что они?

– Шестикратно судимый Михеев утверждает, якобы в момент перестрелки он спал в соседней комнате и ничего не слышал.

– Так уж и ничего?

– Говорит – сильно пьян был.

– Поня-ятно. Так, а Ефимова что? Насчет того, что в заложницах побывала, согласна?

– Орет, как оглашенная! Мол, менты поганые, всю мебель мне перепортили, все стекла перестреляли! К Лукьянову, кричит, жаловаться пойду!

– Да хоть к Путину. Насчет Зарубина что говорит?

– Не знаю, кричит, никакого Зарубина! И в заложницы меня никто не брал! Зашел, мол, какой-то незнакомый мужик с улицы, водички попить попросил, а тут, как назло, милиционеры с одной стороны и «черные» климовские – с другой. И ну стрелять друг в друга!

– В случае чего – подстрахуемся справкой из психдиспансера. Мол, неадекватна, получила стресс, не знает, что говорит. Понятно?

Стоит Гаранин, не уходит.

– Что-то еще?

– Семен Геннадьевич, тут от Петра Владимировича человек полчаса назад позвонил.

– Вот как? Опять наша помощь нужна?

– Да нет… – улыбается заместитель. – Просто напомнить: пятое сентября нынче.

– Ну и что? Вчера четвертое было, завтра шестое. Нам-то что с того?

– Так ведь они ведь еще позавчера нам звонили и предупредили: сегодня в Залинейном какая-то хренотень новая открывается. То ли пивной ресторан, то ли еще что-то в этом духе…

Порылся милиционер по карманам и, картонку-приглашение с золотым тиснением достав, прочитал:

– «Дорогой друг! Имеем честь пригласить Вас на презентацию пивного центра «Гамбринус». Начало в 15.00. Закрытое акционерное общество «Русский Диснейленд».

– А-а-а, вспомнил. – Коноплев кивает. – Мы еще взвод пэпээсников туда на охрану отрядили.

Взглянул Гаранин на часы.

– Половина третьего. Торжественное перерезание ленточки через полтора часа. Так что, Семен Геннадьевич, едем?

5

Правильно говорят: хорошим людям всегда везет. Повезло и Ивану…

Выбежал Зарубин из дому Катиного и не на улицу Розы Люксембург побежал, как всякий бы на его месте, а прямехенько через забор перемахнул – и во двор соседский. По грядкам, по кучам палой листвы, сквозь малинника заросли, сквозь кусты крыжовника – и вновь через забор. Короче говоря, спустя четыре двора оказался он перед кирпичной стеной, за которой Дмитровское кладбище начинается. И хотя высока та стена, повыше Ивановой головы, перемахнул он ее без труда. И сразу же средь крестов да памятников очутился.

Отряхнул одежду, по карманам пошарил – слава богу, хоть сигареты у Кати не забыл. И тетрадка заветная тут же.

Закурил, успокоился немного.

В Катин дом обратной дороги нет, это ясно. Разве что через несколько дней отыскать ее как-нибудь да попросить, чтобы она чемоданчик с вещами да деньги вынесла.

В гостиницу тоже нельзя. Почему – понятно. И на вокзале Ивану делать нечего. Побывал он уже на вокзале. И вообще в городе ему лучше в ближайшие несколько дней не показываться.

Наверняка к обеду табуны ментов на улицы нагонят, «опасного преступника» ловить.

Дошел Иван до конца главной аллейки, налево свернул и перед склепом остановился. Небольшое такое строение бурого кирпича, размером чуть поменьше трансформаторной будки, только с покосившимся крестом на крыше. Старинный склеп, сразу видно: лет сто пятьдесят ему, никак не меньше.

Стоит Иван перед склепом и думает: а почему, собственно, тут, на кладбище, переночевать нельзя? Дверь заварена? А если через крышу?

7

В Залинейном районе – людское нашествие. Домохозяйки с сумками-авоськами. Летучие отряды профессиональных сборщиков стеклотары. Школьники с ранцами. Слесаря из локомотивного депо. Молодые ткачихи с трикотажной фабрики. Милиционеры у котлованов разрытых стоят, движение толпы направляя, чтобы, не дай бог, никто руки-ноги не поломал.

А все потому, что минут через двадцать состоится торжественное открытие пивного центра «Гамбринус»; как раз на том месте заведение выстроено, где всего месяц назад Дом культуры стоял. То, что Гамбринус – бог языческий, изобретатель хмельного напитка, не каждому ведомо. И что такое пивной центр – не всякий разумеет. Ясно лишь то, что в «Гамбринусе» этом недорогой кабак будет. Для народа. Ну, и еще, по слухам, автоматы игральные типа одноруких бандитов. Для любителей после пива песни орать – зал «караоке по-русски» предусмотрен. И всякая прочая херня. Вон оно, заведение вновь отстроенное, на пригорке возвышается, стеклами умытыми завлекательно поблескивает, видом своим взгляды радует. Огромное такое, двухэтажное, никак не меньше нашего центрального универмага.

А еще потому столько народу набилось, что слух пошел, будто бы в день открытия «Гамбринуса» пиво забесплатно наливать будут. Это наш Петр Владимирович Хомуталин так распорядился. Но пиво – не сразу. Сперва торжественная часть.

И лишь после этого – праздник пивопития. Забесплатно, естественно. Как говорится – пей из ковша, а мера душа.

Наконец хомуталинский лимузин прикатил.

Вышел из него Хомуталин, народ собравшийся обозрел, улыбнулся приязненно. И на трибуну полез, про единую Россию речь толкать.

Стоит народ, слушает, нехитрую мысль лелеет: скорей бы эта говорильня закончилась, скорей бы халявным пивом поить начали!

8

Понедельник. Раннее утро. Шелестит по асфальту автобус. Катит народ на работу, дышит друг на друга перегаром, обсуждает последние новости.

Главная новость, конечно, такая: оказывается, вчера в Залинейном районе, на месте бывшего Дома культуры, открылся новый пивцентр. То ли «Горбинус» называется, то ли еще как-то в этом духе. Ну, от «горбатого», короче говоря. В день открытия пиво всем забесплатно наливали. Без ограничений. Прикидываешь, какая давка была? Эй, братан, стой, куда на выход-то ломанулся? Это вчера забесплатно было, потому как в день открытия, а с сегодняшнего дня только за деньги. Правда, за символические.