Сергей Москвин - Акция возмездия Страница 19

– Тогда я вам не завидую, – заметил Клод. – Раптор – настоящее чудовище.

Павел поймал взгляд Сета и пристально посмотрел в его глаза, чтобы тот смог почувствовать степень его уверенности. Заключенный не выдержал взгляда оперативника и отвел свой взгляд. Тогда Чернышов сказал:

– Знаете, я не люблю давать обещаний. Но скорее всего мы больше не увидимся, и поэтому я скажу. До сих пор Раптору удавалось ускользать, потому что спецслужбы ничего не знали о нем, а я – знаю! И я могу остановить его. Этого динозавра надо остановить! За ним и так уже тянется очень длинный кровавый след. Пора положить конец его чудовищным преступлениям.

– Что ж, – пожал плечами Клод Сет. – Я вам рассказал все, что знал. Теперь мне остается только пожелать вам удачи, полковник.

– Спасибо, – ответил Чернышов и искренне улыбнулся, – удача мне не помешает.

Разговор с заключенным был окончен, и Павел вызвал конвой. Уже в дверях камеры Сет оглянулся и сказал:

– Знаете, полковник, у меня в камере отличный телевизор. Я часто смотрю по нему программы новостей. Если в России случится чрезвычайное происшествие, я об этом быстро узнаю.

– Я вас понял, – кивнул Чернышов. – Смотрите телевизор, думаю, что все окончательно прояснится в течение следующего месяца…

Практически сразу после того, как двое тюремных охранников увели Клода, в камеру для допросов вошли двое итальянских офицеров из администрации тюрьмы в сопровождении переводчика.

– Прежде чем вы покинете наше учреждение, господин полковник, со всеми вашими записями должен ознакомиться начальник тюрьмы, – объявил Чернышову один из офицеров, а переводчик старательно перевел его фразу.

– Я не делал никаких записей, – ответил Павел. – Можете убедиться. У меня нет даже диктофона.

В подтверждение своих слов Чернышов даже распахнул пиджак, чтобы итальянские офицеры смогли убедиться, что у него действительно нет записывающей аппаратуры.

– Но как же вы вели допрос, не делая записей? – удивился младший офицер.

– А никакого допроса не было, – усмехнулся Павел. – Мы просто разговаривали.

Настала очередь удивиться старшему итальянскому офицеру.

– Так вы проделали весь путь из России в Италию ради простого разговора?

– Иногда даже простой разговор может дать очень многое, – заметил полковник. – Откровенность порой бывает ценнее любого допроса…

16

Информация, которую Чернышов получил от Сета, была поистине бесценной. И хотя Клод не знал подлинного имени Раптора, по его сведениям уже можно было начинать целенаправленный розыск террориста. Разговор с заключенным еще раз убедил Павла в верности первоначальных предположений о том, что террорист, которого Джабба направит в Россию, будет русского происхождения.

«Разыскивать следует не иностранца, а гражданина России, – рассуждал Чернышов после беседы с Сетом. – У Раптора наверняка есть российский паспорт, а если нет, то он его достанет. Чтобы выбрать объект диверсии и определиться со способом совершения террористического акта, ему потребуется какое-то время пожить в России. А российскому гражданину сделать это значительно проще, чем иностранцу. Вот поэтому он и воспользуется российскими документами».

Павел очень спешил поделиться возникшими у него соображениями со своими коллегами: Артемом Ветровым и Олегом Муромцевым. Да и организация розыска террориста требовала его личного присутствия. Поэтому, закончив все формальности с принимающими его итальянцами, полковник сразу же отправился в аэропорт. В расписании отбывающих в Москву самолетов не было вечернего аэрофлотовского рейса. На единственный утренний рейс Чернышов уже давно опоздал. Долго не задумываясь, он взял билет на самолет авиакомпании «Л-Италия», который прибывал в Москву в 23.10. Получив на руки билет, Павел улыбнулся, вспомнив слова Артема, рекомендовавшего сравнить сервис «Аэрофлота» и итальянской авиакомпании. В оставшееся до вылета время Чернышов зашел в магазин беспошлинной торговли, расположенный прямо в здании аэропорта. Прощаясь с женой и дочерью, он пообещал, что привезет им из Италии подарки. Теперь, когда главная цель командировки была выполнена, Павел вспомнил и про данное семье обещание.

…Жена с дочерью уже спали, когда около часа ночи он вошел в квартиру. Чернышов еще не успел раздеться в прихожей, как дочь Ксения уже выбежала в коридор. Одеваться Ксения не стала и выскочила к отцу в одной футболке, в которой и спала, используя ее в качестве ночной сорочки. Увидев дочь в таком виде, Павел невольно залюбовался ее подтянутой спортивной фигурой – и одновременно испытал укол ревности. Ксении уже исполнилось семнадцать лет, и Чернышов вполне допускал, что кто-то из приятелей Ксении уже видел его дочь и в более раздетом виде…

– Привет, папа, с приездом! Как ты съездил? Как Италия? Это правда, что все итальянцы необычайно темпераментные? Какое впечатление на тебя произвели итальянские женщины? – скороговоркой проговорила дочь.

Как раз в этот момент в прихожую вышла жена Павла – Алла. Увидев мать, Ксения тут же сменила тему.

– Папа, а ты привез нам подарки, как обещал? – обратилась она к отцу с новым вопросом.

– Ну, конечно, привез, раз обещал, – ответил Чернышов.

– Показывай, – приказала дочь.

– Ксюша, ну подожди хотя бы немного, отец устал с дороги, – попыталась заступиться за мужа Алла.

Но Чернышов уже расстегнул свою дорожную сумку и вытащил оттуда предназначенные жене и дочери подарки.

– А ну-ка, Ксения, держи, – сказал Павел, протягивая дочери яркий разноцветный платок. – Я постарался подобрать такой, чтобы он гармонировал с твоей зеленой курткой.

– Папа! – громко сказала Ксения, развернув отцовский подарок. – Это шейный платок! Он носится с костюмом, а не с верхней одеждой! Прежде чем выбирать подарок, мог бы и вспомнить, что у меня нет подходящего костюма, – обиженно закончила она.

Полковник так и замер с открытым ртом, не зная, что сказать. Он очень гордился собой, решив, что сумел выбрать для дочери такой удачный, по его мнению, подарок. Тем неожиданнее для него оказалось, что купленный для Ксении платок ей совершенно не подходит. Увидев растерянность мужа, Алла как можно более равнодушно произнесла:

– Знаешь, Павел, этот платок, наверное, подойдет к моему бордовому жакету. Пожалуй, с жакетом я его и буду носить.

– Еще чего! – воскликнула Ксения. – Между прочим, папа мне платок подарил!

– Ты же говоришь, что с курткой такие платки не носят, а костюма подходящего у тебя нет? – возразила мать.

– Ну и что, буду носить с черной водолазкой. Так, между прочим, тоже очень модно, – заявила дочь, завязывая платок у себя на шее. – Ну и как я вам? – спросила она, гордо вздернув подбородок.

– Блеск! – заметил Павел.

Он уже убедился, что от обиды Ксении не осталось и следа. А она тем временем уже разглядывала флакон туалетной воды, который Чернышов подарил жене.

– Мама, дай понюхать. – Девушка отобрала у матери флакон, сняла с него пробку, брызнула в нее из пульверизатора и втянула носом тонкий аромат. На ее губах тут же заиграла озорная улыбка. – Папа, твой выбор, как всегда, безупречен. Это похоже на вечерние духи. Женщина обычно использует их, чтобы соблазнить мужчину. Интересно, кого наша мама собирается соблазнять? – спросила Ксения и озорными глазами посмотрела на мать. – Пожалуй, и этот папин подарок мне придется оставить себе, – подвела она итог своим рассуждениям.

– Ой, а интересно, ты кого собираешься соблазнять?! – воскликнула Алла и решительно отобрала у дочери туалетную воду.

– Да есть тут один, – тяжело вздохнула Ксения. – Сделал мне ребенка, а жениться отказывается. Может быть, хоть запах этой туалетной воды поможет его уговорить. – Для подтверждения своих слов девушка надула живот, словно и вправду была беременна, и погладила его рукой. Увидев, что родители смотрят на нее с каменными лицами, Ксения расслабила мышцы живота и звонко рассмеялась: – Шутка! А вы что, и вправду поверили?! – По лицам родителей она поняла, что шутка оказалась неудачной. Тут же перестала смеяться и, изобразив озабоченность на лице, сказала: – Мне ведь завтра на учебу, поэтому надо рано вставать. Спасибо, папа, за подарки, и спокойной ночи, я пошла спать, – с этими словами Ксения развернулась и быстро скрылась в своей комнате.

– Павел, ты должен с ней серьезно поговорить, – заявила Алла, когда они с мужем остались вдвоем. – Я тоже понимаю юмор, однако всему есть пределы. В семнадцать лет дочь заявляет родителям, что она беременна! И это, оказывается, так, ради шутки. Это ж просто кошмар!

Полковник рассеянно кивнул, хотя его мысли в этот момент были заняты совсем другим. «Раптор, – думал Чернышов. – Если ему удастся осуществить задуманное, вот тогда и наступит настоящий кошмар».